ЧТО ТАКОЕ ХРИСТИАНСТВО

Собираясь рассуждать о том, что такое христианство, очень трудно преодолеть барьер – а зачем об этом рассказывать христианам? Что я, собираюсь малых детей учить? Разве они в первый раз об этом слышат или ничего об этом не знают? Но, подумав, приходишь к выводу, что, как минимум, самому себе постоянно нужно напоминать, что же такое христианство.

Дело в том, что когда Христос меняет чью-то жизнь, начинают меняться и внешние обстоятельства в жизни. Появляются новые занятия (хождение в церковь, изучение Библии, различные служения) складываются новые отношения с людьми, которых раньше и не знал. Словом – изменений хватает. И всякий раз возникает соблазн посчитать, что эти внешние изменения – иной порядок жизни, новые традиции и привычки, иной род занятий – и есть христианство, жизнь с Богом.

Читая Писание мы видим, что эта опасность не нова – уже в ветхозаветные времена она постоянно подстерегала народ Божий. Израиль время от времени забывал, что такое Завет с Богом, и тогда дела, предписанные ему в качестве условий Завета – правила, законы, установления – начинали восприниматься как смысл и цель Завета. Об этом мы можем прочесть в книге пророка Исаии 28:9-13:
А говорят: `кого хочет он учить ведению? и кого вразумлять проповедью? отнятых от грудного молока, отлученных от сосцов матери? Ибо все заповедь на заповедь, заповедь на заповедь, правило на правило, правило на правило, тут немного и там немного’.

За то лепечущими устами и на чужом языке будут говорить к этому народу. Им говорили: `вот — покой, дайте покой утружденному, и вот — успокоение’. Но они не хотели слушать.
И стало у них словом Господа: заповедь на заповедь, заповедь на заповедь, правило на правило, правило на правило, тут немного, там немного, — так что они пойдут, и упадут навзничь, и разобьются, и попадут в сеть и будут уловлены.

Христианство – это не набор правил или заповедей, и даже не учение, каковым многие пытаются его представить. Это – личные отношения между человеком и Богом, его Творцом. Точнее, это даже не собственно отношения – отношения были и раньше: пусть со стороны человека они были неправильные, Создатель никогда не переставал помышлять о Своем детище. Христианство – это восстановление отношений, это путь домой, это путь к Отцу.

Помните притчу о блудном сыне? Сын сказал отцу: «Папа, если бы тебя не было, все твоё было бы моим. Давай сделаем вид, что тебя уже нет, я все это заберу и уйду”. И ушел. Через некоторое время все то, что он имел у отца (а он имел с избытком), иссякло. И он понял, что слуги в доме его отца живут лучше, чем он здесь, на чужбине. И захотел он вернуться и сказать: отче! я согрешил против неба и пред тобою и уже недостоин называться сыном твоим; прими меня в число наемников твоих”. И пошел домой. Так вот, христианство и есть этот путь домой. Восстановление разорванных отношений. Восстановление единства человека и его Отца Небесного, его Создателя.

В школах учат, что страдания способствуют выживанию наиболее приспособленных, что смерть – движущая сила развития и прогресса: чем дальше, тем лучше и лучше. Мы должны радоваться, что, страдая, мы тем самым даем возможность развиваться человечеству в сверхчеловечество. Но все подсознательно понимают, что что-то в нашем мире не так, неправильно. Даже отвергающие власть Бога гуманисты утверждали, что «человек создан для счастья, как птица для полета”. Не страдание и бессмысленность – наше предназначение, и не для того мы пришли в этот мир, чтобы умереть. Каждый человек в глубине души ощущает, что был сотворен, чтобы быть с Богом – чтобы Бог был в нем, а он был в Боге.

На встрече с врачами Республиканской детской больницы одна женщина, никогда не читавшая Библию, подошла ко мне с вопросом: «Но разве Бог не в каждом из нас? Разве не каждый является частицей Бога?”. Что я ей мог ответить за пять минут до начала её рабочего дня? Я сказал ей: » В принципе – Вы совершенно правы. Мы созданы Богом, чтобы быть с Ним, и чтобы Он был в нас. Но проблема в том, что мы не соответствуем этому предназначению. Что-то, живущее в нас, мешает нам достичь такой близости с Творцом. Это что-то Библия называет «грех»”.

Откуда возникают все идеи «Нью Эйдж», как не из этого подспудного ощущения нашего божественного предназначения – «генетической памяти» о потерянном рае? Лишь непонимание непреодолимости пропасти греха, отделившей нас от Бога, мешает последователям этого учения увидеть истинное положение вещей. Но мало кто станет спорить, что наше предназначение – небеса. Мы были созданы именно для этого – для вечной жизни с Богом: чтобы Он был в нас и мы в Нем. Наше предназначение – любить и быть любимыми.

Но такое предназначение, как любовь, не может быть навязано насильно. Потому-то Творец создал человека свободным. Из всего материального мира только человек наделен собственной свободной волей и имеет возможность принять или отвергнуть волю Создателя. И чтобы у человека была возможность распоряжаться этой свободой, ему было дано ограничение – одно единственное: не есть плодов лишь от одного дерева, растущего в Эдемском саду.

Можете ли вы себе представить, что такое свобода без ограничений? Утром встаете, и вам говорят: «Делай все, что хочешь”. Захотите ли вы что-либо делать? Что делать, если нет ограничений? Если нет границ – нет и свободы, потому что свобода есть реализация нашей воли. Если же мы не видим, как ее реализовать, мы – в ловушке абсолютной несвободы. Ни одно из наших действий уже не будет результатом решения, результатом нравственного выбора.

Посмотрите на семью, где детей воспитывают «по доктору Споку» – дают им полную свободу. Это – несчастные дети! Казалось бы – делают все, что хотят, и все говорят: «Какой избалованный ребенок!”. Но на самом-то деле этот ребенок делает все возможное, чтобы его хоть кто-то остановил, сказав: «Стоп! Дальше нельзя! Тут твои права заканчиваются”. Потому что где права – там и ответственность, и всем своим видом ребенок кричит: «Я еще маленький! Есть тут кто-нибудь, кто возьмет на себя контроль ситуации?”.

Свобода – это когда ты не только можешь брать на себя столько, сколько хочешь, но и когда можешь не брать на себя того, что выше твоих сил. Такой ребенок ищет свободу и не находит ее, потому что нет рамок, в которых он мог бы реализовывать свою волю. Только зная, что можно, а чего нельзя, он мог бы поступать свободно – правильно или неправильно. Когда же нам не известно, что можно, а чего нельзя, мы лишены выбора, а, следовательно, – и свободы. Отсутствие ограничений равнозначно смерти свободной воли.

Но когда есть свобода, есть и возможность злоупотреблять ею. И Писание говорит, что человек так и поступил – воспользовался своей свободой не по назначению. Он ослушался своего Творца. Вместо того, чтобы развивать собственную волю, согласуя ее с абсолютной волей Творца – уподобляться Ему, сближаться с Ним и улучшать с Ним отношения – человек поступил против Его воли. Именно это Библия называет грехом. Грех отделил человека от святого Бога непреодолимой пропастью.

Наша воля порождена грехом. Очень часто, когда говорят о грехе, не совсем понимают, что это такое. Чаще всего под грехом подразумеваются неправильные действия и поступки, причем, зачастую – довольно примитивные. Но это – не грех в полном смысле слова, это – прегрешения, последствия греха. Само же слово грех в Библии изначально означает несоответствие предназначению, непопадание в цель, промах. Подобно стреле, предназначенной для попадания в цель, но пролетевшей мимо, мы пролетаем мимо своего предназначения. Мы не в состоянии соответствовать тому, для чего были созданы. Мы во всем действуем против воли Божией. И эта наследственная болезнь воли – грех – живет в нас, постоянно разрушая и наши отношения с Богом, и, что самое удивительное, наши отношения друг с другом, потому что только в Боге мы можем иметь истинное единство.

Отделение человека от Бога стало первым из ужасных последствий греха. Писание говорит: «все согрешили и лишены славы Божией” (Послание к римлянам 3:23); «Если говорим, что не имеем греха, – обманываем самих себя, и истины нет в нас” (1-е Иоанна 1:8). Обратите внимание: это говорится всем, в том числе – христианам, которым адресовано послание Иоанна!

Второе последствие греха – в мир вошла смерть. «Возмездие за грех смерть” – говорит Писание (Римлянам 6:23). В первозданном мире смерти не было, была лишь жизнь – жизнь с избытком, дарованная Богом. Мы постоянно пребывали в тесном и глубоко личном общении с Ним, и от Него получали живительную силу. Но грех разлучил нас с Подателем жизни, мы стали чужды Богу и друг другу.

Что происходит с веткой, когда ее отрывают от дерева? Она начинает сохнуть. Но засыхает она не сразу. Листья на ней продолжают некоторое время жить. Однако раньше это были части единого целого, и каждый листок, освещаемый солнцем, вырабатывал хлорофилл, получая от дерева живительные соки в достатке. Между листьями не было конкуренции, они находились в гармонии с деревом и друг с другом. Когда же ветка отломана, каждый листок высасывает ее соки за счет другого листка. Питавшего всех их корня больше нет, каждый теперь – сам за себя. Более сильные и развитые листья проживут несколько дольше за счет других листьев, из которых они смогут высасывать соки. Но в итоге погибнут и те и другие.

То же самое происходит и с нами. Мы – как листья на дереве. Грех отразился не только на наших отношениях с Богом, но и на наших отношениях друг с другом. В других людях мы уже видим соперников, подозрительно относимся друг к другу. Каждый ищет только своего, и «я-моё-мне” довлеет над нашими отношениями. Помните – Адам и Ева были наги и не стыдились? Но когда в мир вошел грех, они стали прикрываться опоясаниями, потому что уже больше не доверяли друг другу. И это – те, кто изначально предназначены быть одной единой плотью!

Главная же наша проблема заключается в том, что никакие добрые или правильные дела не могут восстановить наших отношений с Богом. Бог свят. Он есть свет, и нет в Нем никакой тьмы.

Не желая гибели Своему творению, Бог заключил с народом Израиля завет и дал ему Закон, чтобы хотя бы один народ мог оставаться в отношениях с Богом – хоть и весьма далеких от единства с Ним, бывшего до грехопадения. Так на протяжении столетий Бог сохранял в людях память об их предназначении, чтобы все народы могли найти обратную дорогу к Отцу. Но следование закону не делало Израильтян лучше других народов. Грех продолжал жить во всех людях, и вся ветхозаветная история Израиля – история отступничества людей и верности Бога.

Если я соблюдаю все правила дорожного движения, становлюсь ли я от этого более честным? Когда поздно ночью я останавливаюсь на красный свет, не живет ли во мне желание все-таки проехать: никто ж не видит! Увы, я – тот же самый. Следование правилам дорожного движения не делает меня лучше. И следование уголовному кодексу не делает меня лучше. А чтобы стать преступником, мне вовсе не нужно нарушать все статьи уголовного кодекса – достаточно нарушить одну из них. Чтобы цепь порвалась, не нужно, чтобы лопнули все ее звенья – достаточно одного.

Закон, данный народу Израиля, позволял людям распознавать свою греховность, но не избавлял от нее. Павел пишет: «законом познается грех”. Закон – как метрологический стандарт, которым мы поверяем объект – соответствует он стандарту или нет. Но исполнение закона не делает нас лучше, мы при этом остаемся такими же. А возмездие за грех – смерть. И смерть ожидает каждого из нас, поскольку грех живет в каждом из нас.
Нужно четко понимать: грешный человек не может быть лучше или хуже в глазах Бога. Сколько нам надо совершить прегрешений, чтобы стать нарушителем Божьего закона? Сколько грехов понадобилось Адаму и Еве, чтобы быть изгнанными от лица Божия? Один-единственный. Писание говорит: если мы нарушаем одну заповедь, мы нарушаем весь закон. Все согрешили и лишены славы Божией. Я могу уговаривать себя, что я, мол, не такой плохой человек, лучше многих других – бандитов, проституток, воров. Но горькая правда в том, что перед лицом святого Бога мы все равны, ибо никто не может исполнить весь Закон. Нас всех ждет одна участь. Перед Богом нет людей лучше или хуже. Если человек грешен, он не может находиться в общении с Богом.
Но ведь я же никого не убивал! – возмущается наша гордыня. Ну и что с того? А может, и убивал? Как знать?.. Может, обронил слово, помешавшее человеку найти выход из трудной ситуации? Или, скажем,, был причастен к абортам? В нашей стране царят поразительные вещи. С одной стороны, мы из гуманных побуждений выступаем против смертной казни; с другой стороны, у нас практически легализован аборт по требованию. Если перевести это на язык Писания (что – правильно, а что – неправильно), то мы выступаем за безнаказанность виновного и за смертную казнь для невинного. И даже не замечаем этого вопиющего безумия! Вот до чего доводит живущий в нас грех!

Иисус сказал обвинявшим женщину в прелюбодеянии: кто без греха пусть первый бросит в нее камень, и все, начиная от старших, и до последних, молча разошлись. Грех живет в каждом из нас. И, осуждая другого, мы выносим приговор себе – каждый из нас должен погибнуть.

Сатана думал, что заманил Бога в ловушку, потому что два неотделимых атрибута Бога – любовь и справедливость, казалось, были приведены в противоречие. Бог справедлив, Он нелицеприятен, и каждому воздает по заслугам. Грех не может остаться безнаказанным. Если совершено преступление – непременно грядет наказание. Если нанесен ущерб – нужно заплатить его стоимость. Но любящий Бог не хочет смерти своего творения. Итак, с одной стороны, Он не желает нам погибели, с другой стороны, Он должен нас наказать.
Сатана думал, что победил в этой схватке, и, превознесшись, сможет сам занять место Бога. Все его действия были абсолютно логичны, а логического выхода из этой дилеммы не существует. Одного он не учел – любовь выше логического расчета. Сатане же любовь неведома. Бог возлюбил мир настолько, что Сам, в Сыне Своем, пришел в этот мир и умер за наши грехи. Возмездие, уготованное каждому грешнику – смерть. Но Бог, в Сыне Своем, не знавшем греха, взял на Себя наши грехи, выкупив нас из рабства смерти.

Как-то раз один молодой человек попал в нехорошую компанию. Они с друзьями выпили лишнего, побуянили, разбили витрину, и все попали в суд. Вся компания чувствовала себя в суде неловко, кроме этого парня. Дело было в том, что судьей оказался его отец . И когда слушали дело, наш герой был уверен, что все будет нормально: мол, отец все устроит. Судья начинает выносить приговор: первому – 300 долларов или 3 месяца тюрьмы; второму – 300 долларов или 3 месяца тюрьмы; и так – всей компании. Когда дошла очередь до нашего знакомого, приговор оказался тот же: 300 долларов или 3 месяца тюрьмы. Он был в шоке: как же так? У меня же нет трехсот долларов! Собственный отец упекает меня за решетку!

В полном смятении он пошел к судебному исполнителю за повесткой. Но тот сказал: здесь на ваше имя выписан чек на 300 долларов. Оказывается, отец еще до начала слушаний выписал чек и оставил у судебного исполнителя. Он не мог оправдать сына, поскольку тот был столь же виновен, как и все остальные. Если признать невиновность сына, невиновны окажутся и все его друзья. Кто же тогда совершил преступление? Отец, как справедливый судья, вынес правильный приговор. Но, любя сына, он сам же за него и заплатил, зная, что сыну платить нечем.

Благо, наш молодой человек был рассудительным, взял чек, и на том история закончилась. В наших отношениях с Богом чаще бывает иначе. Тут сын провозглашает на каждом углу: «Вот, видите – отец меня не любит! Он не пожелал меня оправдать! Не буду я брать чек, буду страдать ему на зло! Пусть ему же будет хуже! Я буду страдать, и он – вместе со мной”. А речь уже идет не о 300 долларах или 3 месяцах тюрьмы; речь идет о жизни вечной. Возмездие за грех – смерть, и откупиться от нее можно было только смертью. Грех поразил совершенного человека; искупить его можно было только смертью совершенной жертвы; и наша жизнь уже не годна даже на то, чтобы выкупить нашу собственную жизнь.
Но Писание говорит: «Возмездие за грех – смерть, а дар Божий – жизнь вечная во Христе Иисусе, Господе нашем” (К Римлянам 6: 23). Искупив нас, Бог предлагает нам оплаченный чек даром, в качестве, подарка, благого дара, благодати.

Благодать – ключевое понятие Благой Вести. Одни понимают под благодатью милость Божью, другие – подобие некой мистической энергии. Но в Библии слово «благодать» означает благой дар, незаслуженный подарок.
Когда ты получаешь заслуженное наказание, это называется справедливость. Когда наказание, которое мы заслужили, нам не вменяется, откладывается, и нам предоставляется возможность еще одной попытки сделать правильно, это называется милость. Именно этим понятием определялись ветхозаветные отношения Бога и Израильского народа.

Но благодать – понятие совсем иное, чем милость. Это – когда вместо заслуженного наказания мы получаем награду. Когда нам, которые по справедливости должны умереть, даруется радость вечной жизни. Даруется нам не потому, что мы ее заслуживаем (никто из нас не в состоянии заслужить ее), а потому, что за нее заплатил сам Создатель. Он стал таким же, как мы. Родился беспомощным Младенцем; разбивал коленки, учась ходить; познал болезни и страдания; чувствовал, как саднят мозоли на ногах; испытывал жажду и голод; знал, что значит плакать. Все наши беды были Ему понятны и близки. Но, будучи рожден от Духа Святого, Он не наследовал греховной природы, и во всех ситуациях поступал правильно – даже враги не могли найти в чем бы Его упрекнуть.

В конце концов, Его обвинили в богохульстве за то, что Он называл Себя Сыном Божьим. Это действительно была бы серьезная вина, если бы Он на самом деле Сыном Божием не был. Но мы-то видим, что здесь – особый случай: Он никогда не лгал (даже Его враги, признавали это) и при этом называл себя Сыном Божием. Он был невиновен. Те, кто отвергал и поносил Его, даже они не могли засвидетельствовать ничего против Него; не могли ни в чем Его обвинить. Но при этом Он взял на себя грехи всех людей – осознанные и неосознанные; прошлые, настоящие и будущие. Мы еще не родились, еще не узнали, что такое грех – Он уже тогда взял на Себя наше бремя. «Бог Свою любовь к нам доказывает тем, что Христос умер за нас, когда мы были еще грешниками” (К Римлянам 5:8).

«Ибо не знавшего греха Он сделал для нас жертвою за грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом” (2-е Коринфянам 5: 21). Христос прибил наш грех ко Кресту, чтобы мы в Нем стали праведными перед Богом. Он стал тем соединительным звеном, через которое может быть восстановлена разорванная цепь отношений между Творцом и Его творением, между любящим Отцом и блудным сыном.

«Ибо благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился. Ибо мы — Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять” (К Ефесянам 2:8-10). Очень часто мы слышим споры между верующими о том, как мы достигаем спасения. Одни говорят – крещением; другие – верой; третьи – делами. Писание же говорит: спасение – дар Божий. Мы получаем спасение благодатью, через веру, на добрые дела.

Один человек умер, попал на небеса. У ворот рая его встречает святой Петр с ключами, и говорит: «Вход – десять тысяч очков. Рассказывайте, что хорошего вы сделали в жизни. Мы вместе подсчитаем очки и, если наберете десять тысяч – пройдете”. Человек говорит:

– Вот, я регулярно ходил в церковь.
– Хорошо, 1 очко.
– Библию ежедневно читал.
– Еще одно очко.
– Я всегда правильно исповедовал доктрины, не впадал ни в какую ересь.
– Еще одно очко
Человек задумался.
– Я 50 лет прожил с женой, никогда ей не изменял, даже в мыслях.
– Пожалуй, за 2 очка пойдет.
– Поддерживал миссионеров, раздавал пищу и одежду бездомным.
– Еще 2 очка.– Участвовал в уличных евангелизациях, иногда проповедовал в церкви.
– Еще одно.
Уже набрали десять очков. Еще нужно 9990.Человек был поражен:
– При таких расценках на небеса можно попасть только по благодати!
Петр раскрыл ворота и сказал: «Проходи”.

Никакими делами мы не сможем достигнуть святости Божьей. Но через смерть Иисуса всем, кто верует в Него, вменяется святость Сына Божьего. Он, святой, умер за нас, чтобы мы, грешные, могли получить в Нем усыновление и иметь отношения с Богом на правах Его детей. Бог Отец вменяет нам святость умершего за нас Сына. Именно это имеется в виду, когда мы говорим о заместительной жертве Христа. Он как бы поменялся с нами, заплатив за нас эту ужасную цену. На Нем был исполнен наш приговор. Через Него мы можем иметь общение с Отцом.

Но самое ужасное, что даже на таких условиях, по благодати Божией, не всем людям легко получить это спасение. Поразительно! За все заплачено: бери – не хочу. Но сидящая в нас гордыня твердит: «Мне такой отец не нужен, я как-нибудь сам обойдусь, без него”.

Представьте группу пловцов, пересекающих океан. Победителя ждет приз. Каждый полагается на собственные силы. И вот, к ним подходит яхта, и организатор заплыва объявляет через громкоговоритель, что впереди – шторм, и никому доплыть до берега не удастся – это просто нереально. Всем предлагается прекратить гонку и подняться на борт. Но решение – продолжать бороться за приз, или принять предлагаемое спасение – каждый должен принять сам. Как вы думаете, кому будет труднее всего взяться за брошенный с яхты спасательный круг?
В первую очередь – гордым людям. «Я сильнее других, я докажу, что лучше других, я добьюсь своего собственными силами”. Писание говорит: «Бог гордым противится, а смиренным дает благодать” (1 Петра 5:5). Не то, чтобы Бог выбирал, кто более горд, кто менее горд: все мы горды. Но, приходя к Богу, мы не можем не смиряться, видя как Он свят и превознесен, и осознавая всю низость своего положения перед Богом. Когда мы осознаем ее, нас уже никто унизить не сможет. Люди, боясь унижения, карабкаются все выше и выше. Бог же проявил Свою благодать в том, что унизился до уровня человека, и это еще в большей степени показало нам, насколько Он превознесен. И, смиряясь перед Ним, мы получаем благодать Божию, и унизить нас уже не возможно. Мы приходим к Богу и говорим: «Вот я, Господи”. Если мы здраво осознаем свое положение перед Богом и изобилие Его благодати, как могут нас трогать человеческие мнения?

Вторая категория людей, которым трудно принять благодать Божью – «хорошие люди». Писание говорит, что в миру есть два типа людей: нечестивец, который всегда быстрый на зло, и – душевный человек. Он, в общем-то, хороший человек: не ворует, не убивает, живет сам и помогает жить другим, читает хорошие книги, смотрит хорошие фильмы, любит классическую музыку. И душевному человеку, пожалуй, не менее трудно принять спасение, чем гордому. Он не видит, что находится в неправильных отношениях с Богом, поскольку все в миру говорят ему, что он хороший. И душевному человеку крайне трудно признать, что он такой же грешник, и так же нуждается в спасении, как и все остальные. «Душевный человек не принимает того, что от Духа Божия, потому что он почитает это безумием; и не может разуметь, потому что о сем надобно судить духовно” (1-е Коринфянам 2:14).

Искания душевного человека – ничто иное, как попытка утолить свою жажду отношений с Творцом. Человек создан для этих отношений, и когда их нет, мы пытаемся подменить их музыкой, картинами, походами на природу. Но ни музыка, ни картины, ни походы на природу не дадут удовлетворения, если мы во всем этом не видим руки Бога, если в творении для нас нет отображения Творца. Когда мы смотрим на картины хорошего художника, даже неверующего, и не видим в них отображения творческого потенциала, который заложил в него Верховный Создатель, когда мы слушаем музыку и не слышим в ней гармонии, которую создал Творец – все это бессмысленно. Блаженный Августин, почти всю свою жизнь проживший агрессивным безбожником, и лишь в зрелом возрасте понявший, что же не дает ему покоя, написал: «Ты создал нас для Себя. И не знают покоя души наши, пока не упокоятся в Тебе”.

Грех – это несоответствие своему предназначению. Если мы не соответствуем своему предназначению, мы бессмысленны, как бессмысленна стрелка без часов, как бессмысленнен парус без океана, как бессмысленна струна без скрипки. Предназначение человека – быть с Богом, быть в Боге, быть Его частью. И бесконечная тоска по собственному предназначению живет внутри каждого человека. Та бешенная погоня за всевозможными заменителями духовности, которую мы видим в наше время – через гороскопы; через экстрасенсорику; через всевозможные восточные религии (медитации, ведические полеты и проч.) – ни что иное, как попытки утолить эту тоску. Но утолена она может быть лишь одним – любовью Создателя, заплатившего за нас святой Кровью Своего Сына. Утоление этой тоски – вот истинная радость, вот истинное блаженство, которое ничто не заменит, потому что это – то, для чего мы были созданы, к чему предназначены. Писание говорит: «Блажен, кому отпущены беззакония, и чьи грехи покрыты!” (Псалтирь 31:1); «и кто надеется на Господа, тот блажен” (Притчи 16:20); «Притом знаем, что любящим Бога, призванным по Его изволению, все содействует ко благу, ибо кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями ” (Римлянам 8:28-29).

Бог приготовил нам прекрасный дар. Все, что нам нужно – это сказать: «Да, Господи! Я понимаю, что никакие мои дела не могут помочь мне достичь того, ради чего Ты меня создал. Я признаю, что Твой Сын пришел к людям, чтобы мы, люди, могли прийти к Богу. Что Он умер на Кресте, чтобы я мог быть вместе с Тобой, и, получив усыновление через Его кровь, восстановил отношения с Тобой как Отцом”.
Но на этот шаг нужно решиться. Это – горькая пилюля, которую необходимо проглотить: признать, что мы сами не в состоянии ничего сделать для своего спасения. Мир учит нас: «Человек – кузнец своего счастья. Что ты их слушаешь? Поступи, как сам считаешь нужным! У кого больше прав, тот и прав”. По этому сценарию все вокруг и происходит, и, казалось бы, так и должно и происходить… Но где-то в глубине души при этом чувствуем – совесть наша, голос Бога в нас, подсказывает, что это неправильно.

Как же нам получить этот дар? Писание говорит, что он предлагается каждому, необходимо лишь выполнить несколько условий:

«Веруй в Господа Иисуса Христа, и спасешься ты и весь дом твой” (Деяния 16:31).

«Покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа” (Деяния 2:38).

«Ибо если устами твоими будешь исповедывать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься” (Римлянам 10:9).

Первое условие – вера. Мы должны верить, что Иисус умер за наши грехи и воскрес из мертвых. Причем вера эта не беспочвенна. Писание содержит свидетельства очевидцев – евангелия; историю отношений человека с Богом, историю народа Божьего. И мы видим, как Бог постоянно дает человеку выбор: «жизнь и смерть предложил я тебе, благословение и проклятие”, и просит: «Избери жизнь, дабы жил ты и потомство твое” (Второзаконие30:19)!

И человек, избирающий жизнь, получает Божье благословение. Тот же, кто отвергает жизнь, обрекает себя на смерть. Не Бог человека наказывает – человек сам себя наказывает, делая выбор вопреки Божьей просьбе. И тогда Бог позволяет человеку делать то, чего он хочет сам.

Второе условие. Просто веры (уверенности в факте) не достаточно. «И бесы веруют, и трепещут” (Иакова 2:19). Блудный сын, приняв у корыта с рожками решение вернуться домой, встал и пошел обратно, пошел к отцу. Подобным образом и мы должны покаяться – развернуться и пойти в обратный путь. Лукавый век под покаянием обычно понимает исповедание грехов. Безусловно, исповедание грехов – важная часть жизни верующего человека, но не через это мы получаем спасение. Необходимо отвернуться от прошлой жизни, обратиться к Богу: «Все, Господи, без Тебя я не могу ничего. Я не достоин называться сыном Твоим. Прими меня хотя бы в число слуг Твоих. Я меняю всю свою жизнь, я меняю все свои отношения, я меняю цели и ценности. Я принимаю решение идти к Тебе”. Именно это называется покаянием или, еще точнее – обращением.

Третье условие, о котором говорит Писание – крещение. Это не просто обряд, не какое-то магическое действо в виде погружения в воду, через которое мы приобретаем волшебные свойства.

Да, принимая крещение, мы приобретаем свойства настолько чудесные, какие ничто в этом мире дать не может – Дух Святой поселяется в нас. Но это дается нам не через воду, а через восстановление наших отношений с Богом. Мы, как оторванная ветвь, вновь прививаемся к дереву. И крещение, как говорит Писание, это не плотское нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести (1 Петра 3:21). И в акте крещения мы свидетельствуем перед Богом и людьми, что мы приняли это решение. Мы омываем свои грехи (Деяния 22:16); мы умираем вместе со Христом и восстаем вместе с Ним из мертвых (Римлянам 6:3-4); мы облекаемся во Христа (Галатам 6:27); мы получаем дар Святого Духа (Деяния 2:38, 9:17-18).

Следующее условие, о котором говорит Писание, это исповедание. Мы должны исповедовать Иисуса Господом – Господином своей жизни. Мы должны свидетельствовать другим людям об Иисусе. Мы оказываемся эгоистами, если, получив этот дар, никому не рассказываем о нем, потому что дар доступен каждому. Любой может прийти и пить воду живую даром – хватит на всех. Дар уготован каждому, и лишь от нашего собственного решения зависит – получим мы его или нет.

Если кто-то еще не заключил Завета с Богом, не получил этого дара – примите самое важное решение своей жизни. Дар ждет вас. За него уже заплачена драгоценная цена. Бог со Своей стороны сделал необходимое, чтобы спасение стало возможным. Остальное зависит лишь от вас: развернуться, сделать шаг навстречу Ему и бесплатно, даром, получить прощение, получить благодать Божию. Решайтесь! В любой момент вы можете сказать: «Господи, прости меня. Я всю жизнь жил без Тебя, и теперь понимаю, что это – грех. Без Тебя я не соответствую тому, ради чего Ты меня создал. Без Тебя и жизни-то нет, лишь временное существование. Прими меня таким, каков я есть и сделай таким, каким Ты хочешь чтобы я был. Очисть меня через кровь Сына Твоего Иисуса, чтобы я мог жить в Тебе, а Ты пребывал во мне”.

С этого и начинается восстановление отношений человека и Бога. Помните, в притче о блудном сыне: сын был еще далеко, а отец увидел его, и побежал ему навстречу, и пал ему на грудь. Не сын стоял перед отцом на коленях, как на картине Рембрандта, где сын такой смиренный, а отец такой добрый и прощающий. Рембрандт изобразил милость. Библия же дает другую картину: любящий отец бежит навстречу, и падает на грудь сыну, потому что ждал его все это время. Это – благодать.

Отец любит вас и ждет вас каждую минуту. И каждая минута ожидания делает бессмысленней вашу жизнь и причиняет боль Отцу. Не ждите, примите это решение!

Как известно, в сказках все злоключения, все кошмары заканчиваются свадьбой. В жизни со свадьбы все только начинается. Решение вернуться домой каждый человек должен принять сам. С этого, собственно, и начинается жизнь. Очень часто христианство сводят ко Благой Вести спасения. Действительно, это – то, к чему мы призваны будучи грешниками, не зная Бога. Но жизнь во Христе с этого только начинается. Бог оправдывает нас. Бог вменяет нам праведность Своего Сына, и мы вступаем с Ним в новые отношения. Но это – только начало пути, который Писание называет освящением. Освящение являетсяпродолжением пути обратно домой, но уже вместе с Отцом. Отец встретил нас на дороге, Он принял нас, и теперь мы идем домой. И путь этот радостен, потому что мы идем вместе с Отцом.

Ибо воля Божия есть освящение ваше, чтобы вы воздерживались от блуда; чтобы каждый из вас умел соблюдать свой сосуд в святости и чести, а не в страсти похотения, как и язычники, не знающие Бога; чтобы вы ни в чем не поступали с братом своим противозаконно и корыстолюбиво: потому что Господь – мститель за все это, как и прежде мы говорили вам и свидетельствовали. Ибо призвал нас Бог не к нечистоте, но к святости (1-е Фессалоникийцам 4:3-7). Мы, получив прощение, все еще остаемся грешниками. Но теперь рядом с нами – Господь, и Он ведет нас домой, Он помогает нам избавляться от всего того, что не славит имени Его. Он живет в нас. «И уже не я живу, но живет во мне Христос. А что ныне живу во плоти, то живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за меня” (К Галатам 2:20).

Апостол Иоанн пишет: «Ибо всякий рожденный от Бога побеждает мир, и сия есть победа, победившая мир – вера ваша”. Вера – первый шаг к восстановлению отношений человека и Бога. Вера – единение с Богом через Сына Его, который смертью Своей уничтожил пропасть, отделявшую нас от Отца. Вера наша есть победа, победившая мир.

ВО ЧТО ВЕРЯТ ХРИСТИАНЕ

Доводилось ли Вам когда-нибудь собирать «пазл» – картинку, которую нужно составить из множества мелких кусочков? Это бывает нелегко, особенно, когда мы не знаем, как она выглядела изначально, до того, как ее разрезали на части. Перед нами — куча пёстрых деталей. С чего же начинать?

Всякий, кто поднаторел в этом занятии, даст вам совет: в первую очередь нужно складывать края. Крайние кусочки имеют характерный признак – ровную сторону, и их легче найти среди других; а, сформировав края, мы уже будем иметь представление обо всей картинке.
Наша жизнь часто похожа на такой пазл. Попав в любое новое общество, в первую очередь необходимо выяснить «края» — те принципы, которые описывают границы допустимого. По ним-то и определяется принадлежность к данной культурной группе. Кто находится в рамках этих принципов – принадлежит ей, и наоборот.

В церкви этот же вопрос стоит несколько иначе: где тот край, где та граница, за пределами которой наша вера, наши слова, наши действия оказываются вне области применения к нам обетованных благословений? На практике наиболее остро этот вопрос обычно ставят по отношению к доктрине – учению церкви.
Проблема сохранения учения Христова в чистом виде встала перед церковью, как только начали появляться первые лжеучения – ереси, грозящие расколом. Чтобы избежать диктата частных мнений, были собраны Вселенские соборы, на которых представители разных поместных церквей соборно обсуждали спорные вопросы, пытаясь выяснить: что действительно согласуется с Писанием, а что нет. Писание было высшим авторитетом, на которое ссылались отцы церкви.

Решения Вселенских соборов формулировались как Кредо – официальные Символы Веры. В наших краях наиболее распространен двенадцатичленный Никео-Цареградский Символ Веры, который является официальным Кредо Православной церкви и известен в народе как молитва «Верую»:

Верую в единого Бога Отца, Вседержителя, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.
И во единого Господа Иисуса Христа, Сына Божия, единородного, от Отца рожденного прежде всех веков, света от света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, не сотворенного, единосущного Отцу, через которого сотворено все;
ради нас, людей, и нашего спасения ради сошедшего с небес и принявшего плоть от Духа Святого и Марии девы, и ставшего человеком, распятого за нас при Понтии Пилате, страдавшего и погребенного;
и воскресшего в третий день по писанию, и восшедшего на небеса, и сидящего одесную Отца, и снова грядущего со славою судить живых и мертвых;
Его же царствию не будет конца.
И в Духа Святого, Господа и Животворящего, от Отца исходящего, поклоняемого и прославляемого равно с Отцом и Сыном, говорившего в пророках.
В единую святую вселенскую и апостольскую Церковь.
Исповедуем единое крещение во оставление грехов.
Ожидаем воскресения мертвых и жизни будущего века.
Аминь.

Но даже изначально Символов было несколько (так называемый Апостольский, Афанасьевский, Халкидонский и проч.), а со временем, по мере появления новых лжеучений и необходимости противостоять им, символов становилось все больше и больше. Кроме того, увеличивался и их размер. К догматическим основам «во что мы верим» прибавились практические наставления «как именно мы это делаем». Например, «Лютеранское исповедание» – это уже целая книга.

Символы веры являются полезными ориентирами в повседневной жизни церкви. Но мы вводим самих себя в заблуждение, когда заявляем, что именно они составляют наше вероисповедание. Символ веры – список конкретных решений по конкретным вопросам, с которыми сталкивалась церковь в конкретное время. Будь в то время другие проблемы, список решений стал бы другим. Проблемы меняются из века в век, и мы должны ясно понимать – столкнувшись с какой-либо новой ситуацией, мы сможем найти правильное решение лишь одним путем – рассмотрев, что же говорит в этой связи Писание (собственно, так и создавались сами кредо изначально).

Рассматривая символы веры различных деноминаций, мы чаще всего обнаруживаем лишь разницу в интерпретации ими Писания. Но именно Писание признается высшим авторитетом, на который ссылаются защитники той или иной точки зрения. Это верно даже в тех случаях, когда провозглашаемое учение никакого отношения к Писанию не имеет. Лидеры практически всех псевдохристианских культов, пытаясь придать вес собственным учениям, заявляют: «Писание – наш высший авторитет, и потому все, что мы говорим – правда»…
Итак, церквям постоянно нужно было самоопределяться, их кредо разрастались, и, по мере увеличения деталей и различий, церкви все больше и больше дробились. Но мы должны ясно понимать — никакой Символ Веры не в состоянии представить христианское вероучение во всей его полноте. Если он будет меньше, чем Писание, то, стоит столкнуться с новыми проблемами, он уже работать не будет. Мы можем сделать сколь угодно полный список вопросов, волнующих нас сегодня: как должен петь хор; в каких случаях нужно включать или выключать свет; каким транспортом благопристойно добираться до церкви и т.д. Но через несколько лет изобретут новый вид транспорта, появятся новые музыкальные инструменты, электричество вообще отключат. Инструкции, которые мы разработали сегодня, уже не будут работать, и мы опять и опять будем вынуждены обращаться непосредственно к принципам, изложенным в Писании. Если наше кредо будет меньше, чем Писание, оно сможет помогать лишь временно, лишь в какой-то конкретной ситуации, но оно никогда не будет иметь абсолютного и непреходящего авторитета. С другой стороны, если наше кредо будет равно по размеру Писанию, то у нас уже есть само Писание, зачем его дублировать?

С увеличением количества символов веры и дроблением Церкви, Тела Христова, разные его части начали называться разными именами. Теперь, когда встречаешь братьев или сестер из другой церкви, первый вопрос — а вы из какой церкви? Как ваша церковь называется? Какой деноминации принадлежит? Но все эти названия — человеческие изобретения; сталкиваясь же с таким разнообразием, очень трудно порой бывает разобраться, что же представляет собой собственно Церковь – Тело Христово.

Недавно в одной из харизматических церквей Симферополя православный священник проповедовал на тему «Единство Тела Христова», в которой привел очень наглядный пример. Он рассказывал: «У меня трое детей. Когда я возвращаюсь из дальней поездки, все трое бегут к дверям встречать меня – соскучились. Они все — мои дети, все похожи меня, но при этом все трое — разные, отличаются друг от друга. И у каждого – свой характер. Один тут же бросается мне на шею, крича: «Папочка, родной мой! Как я тебя люблю! Как я по тебе соскучился!». Второй сразу лезет в сумку: «Папа, ты обещал подарки привезти. Где они?» Третий стоит в сторонке. Он тоже папу ждал, он тоже папу любит, но хочет, чтобы папа сам проявил внимание, показал, что и он для папы не безразличен. Что ж, действительно обещал подарки — не отрекаюсь; с другой стороны, я и к тому, что стоит в сторонке, подойду обязательно, я ведь люблю его тоже”.

Так и мы, разные церкви, для Бога — как разные дети. Одни церкви сразу лезут в сумку – где обещанные дары? Другие стоят в сторонке, ждут, когда Бог Сам начнёт действовать. Третьи церкви пылко выражают свою любовь к Богу. Но все мы — дети одного Отца. И чтобы быть братьями, нам вовсе не нужно быть близнецами.
Разделение Церкви не есть воля Божья. Это сатана забивает клинья между членами Тела Христова, разрывая Его на части. И, идя на поводу у лукавого, мы слишком легко воспринимаем поверхностные различия как повод для разделения: эти наши – те не наши; эти с нами – те нет.

Но следует ясно понимать, что истинный раздел между детьми Божьими и теми, кто отходит от Бога, лежит не между церквями, а внутри каждой церкви, внутри каждой конфессии, внутри каждой деноминации. Главный раздел не в том, сидя мы молимся или стоя; без музыки мы поем или у нас есть музыкальные инструменты – принципиальное различие в том, что для нас является наибольшим авторитетом; к чему и к Кому обращаемся за советом, когда нам нужно принять трудное решение. На основании этого различия можно совершенно ясно обнаружить, что существуют три вида христиан и три вида церквей. При этом мы не можем разделить их по деноминациям, потому что практически в каждой деноминации есть все три вида.

Первый вид — это, так называемые, традиционные церкви, для которых высшим авторитетом в принятии решений является сама церковь, ее традиции и устои. Руководство такой церковью со временем становится чисто административной функцией; и когда практика церкви, церковная традиция приходит в конфликт с положениями Писания, именно авторитет церкви и ее традиций выходит на первый план. Сразу же возникают три тенденции.

Первая тенденция – это закрепление традиций. Говоришь: «Но этого же нет в Писании!” Отвечают: «Мы так всегда делали. Не хотите ли вы сказать, что мы всегда делали неправильно?”
Типичный пример: когда первые христиане собирались в катакомбах, электричества не было, и каждый приносил с собой свечу или светильник, внося тем самым свой вклад в освещение помещения, где проходили служения. Уже давно в церквях горит электрический свет, а люди до сих пор приносят свечи. Если спросить их:

«Зачем вы это делаете?”
-Вам ответят: ”Мы так всегда делали. Так делали до нас многие поколения верующих, и кто мы, чтобы это отменять?”
– Но этого же нет в Библии!
— Зато этому нас учит традиция церкви.

Вторая возникающая тенденция – догматическое обоснование этих традиций. Появляется что-то новое, одновременно остается и старое, давно себя изжившее. Нужно как-то объяснить такое положение дел. Ведь когда церковь освещалась свечами, в них была реальная необходимость, и никому в голову не приходило спрашивать – зачем в церкви свечи? Всем и так ясно — без свечей темно. Теперь же в церкви светло, однако и свечи остаются. Нужно как-то объяснить, зачем они нужны. Появляется «теологическое» объяснение. Например, свечи – это символ нашей жертвы, а пламя их символизирует наши молитвы, стремящиеся вверх, то бишь к – Богу. Так возникает новая богословская идея, которой в Библии никогда не было. А цель-то какова? Оправдать ею то, чего нет в Библии, но есть в практике церкви, которая обладает высшим, или, по крайней мере, равным авторитетом. Таким образом возникают даже новые догматы. Например, догмат о Примате Папы Римского: Папа может выносить решения за всю церковь. Или, например, непорочное зачатие Девы Марии: в ряде церквей Мария становится объектом поклонения, и если она стала объектом поклонения, а Писание говорит, что всякий человек грешен, значит, Мария, подобно Иисусу, не должна была наследовать грешной природы. И так далее. Если мы «всегда» так делали, значит, это правильно. Не может быть, чтобы церковь «всегда» поступала неправильно.

И сразу возникает третья проблема — невозможность перемен. Слово Божье дано не для какой–то одной культуры, для какого–то определенного времени. Оно – вне культур и времен. Это мы адаптируем его к своей культуре. Но культура–то меняется! Культура изменилась, а привычка осталась. Так, в свое время, заботясь о распространении Слова Божьего, святой Иреней сделал богоугодное дело – перевел Писание на латынь, чтобы все, кто живут в западной Римской империи, могли читать его на простом латинском языке – обиходном языке того времени. Этот перевод получил название Вульгата (т.е. «обиходный», «простонародный»). Церковь пользовалась этим переводом на протяжении столетий. Уже никто нигде в мире не говорил на латыни, но церковь упорно продолжала пользоваться только им. Делать новый перевод – значит что-то менять, ломать традицию. Но церковь «всегда» пользовалась этим текстом, вправе ли мы менять что-либо? Восточная церковь осудила такой подход как «латинскую ересь», и дерзнула использовать иной, славянский текст. И что же в итоге? Зайдите теперь в большинство храмов – там используется древнеславянский язык, который тоже давно никто не понимает! Если «всю жизнь» мы проводили богослужения на церковнославянском языке, как же мы можем менять его на другой?

Аналогичным образом Лютер четыреста лет назад перевел Библию на немецкий язык, чтобы всякий немец мог читать Писание на своем родном наречии. И Лютеранская церковь до сих про пользуется тем же переводом. Извините, за несколько столетий язык изменился настолько, что зачастую уже трудно понять, о чем идет речь! Но традиционалисты продолжают им пользоваться. В этом – проявление неспособности традиционной церкви к переменам.

Итак, первый вид церкви, с которым мы сталкиваемся – это традиционные церкви, где традиция церкви ставится выше, чем авторитет Слова Божьего. В новозаветные времена на таких позициях стояли фарисеи. «Вы, оставив заповедь Божию, держитесь предания человеческого» – обличал их Спаситель (От Марка 7:8).
Второе направление — так называемые либеральные церкви. Здесь, если Писание приходит в конфликт с человеческими мнениями (обычно называемыми «здравый смысл»), делается вывод, что поскольку наш рассудок никогда нас не подводит (вот уж наивное утверждение!), то, скорее всего, заблуждается Писание. «Здравый смысл» становится основой всего. Мы забываем, что человек — падшее существо, его разум ограничен и не способен понимать всего. Мы же доверяем ему судить, что правильно, а что – нет в Слове Божьем!
В либеральных церквях также возникают три тенденции.

Самое первое, к чему всегда ведет либерализм, это отвержение всего чудесного в Библии. Наверняка, в свое время, вам попадалось огромное количество атеистической литературы, рассказывающей, что в библейских чудесах ничего чудесного не было. Сегодня мы можем прийти в церковь и услышать, как эта же точка зрения уже проповедуется с церковной кафедры. Расхожий пример тому – проповеди о чуде умножения хлебов (когда Иисус накормил пять тысяч человек пятью хлебами и двумя рыбами), в которых вам расскажут, что на самом деле, когда пришло время покушать, у каждого в кармане был «сухой паёк», но никто не решался его доставать, потому что пришлось бы делиться. И тут один мальчик сказал: «Вот, родители дали мне с собой в школу пять хлебов и две рыбы (так — на один зубок, перекусить), но поскольку я в школу все равно не пошел – потащился за этой толпой в пустыню, – то я могу поделиться». Иисус подозвал мальчика и сказал: «Смотрите — маленький мальчик, а не пожадничал. Какой пример для остальных!». Всем стало стыдно, они достали свою еду (как выяснилось, кроме хлеба и рыбы ни у кого с собой тоже ничего не было), разделили ее друг с другом, и осталось еще много лишнего. Не доводилось слышать такую интерпретацию? Красивая история, может быть, даже поучительная, но какое это имеет отношение к тому, о чем написано в Библии? Абсолютно никакого!
Вспоминается другая история. Сидит мальчик в парке с детской Библией и кричит «Аллилуйя! Слава Богу! Велик Бог Израилев!» Подходит к нему шедший мимо профессор и говорит: «Мальчик, ты что это кричишь глупости всякие посреди бела дня?» Тот восторженно отвечает: «Я только что прочел, как Бог повелел водам расступиться, и народ Израиля прошел через Красное море посуху. Велик Бог! Велика сила Его! Аллилуйя!» Профессор качает головой: «Мальчик, неужели ты не понимаешь, что все это — сказки. Ученые уже давно изучили данный вопрос и выяснили, что тут просто ошибка – Моисей пошел не в ту сторону и вместо Красного моря оказался возле небольшого озера на севере Египта. Там всего-то десять сантиметров воды, потому ничего чудесного в переходе через это болото не было». Мальчик подумал, а затем опять как закричит еще громче: «Аллилуйя! Велик Бог!» Профессор опешил: «Что еще такое?». «Бог в десяти сантиметрах воды утопил целую египетскую армию с конями и колесницами! Велик Бог!»

Как только мы пытаемся подменить что–то в Слове Божьем – пусть даже нечто странное для наших ушей, непонятное человеческому рассудку – все наши утверждения тут же приходят в полное противоречие самим себе.

Вторая тенденция либерализма – ограничение силы Божьей. Мы хотим сами решать, что Бог может сделать, чего — нет. Впрочем, эта тенденция всегда живет внутри у нас со времен грехопадения. Но Бог — это Бог. Он может действовать любым Ему угодным путем. И когда мы пытаемся решать, как Он может действовать, как — нет, мы силимся быть больше Бога.

Мог ли Бог, например, сделать так, чтоб Иона прожил три дня внутри рыбы? Помните эту историю? Кит проглотил пророка Иону и доставил к месту назначения, от которого тот пытался убежать. «Но разве человек может прожить внутри кита в течение трех дней?», – спросит либерал, – «Очевидно, этот рассказ – лишь аллегория». Тут можно привести целый ряд контраргументов. Во-первых, Бог способен сделать все, что Ему угодно. Делает же человек железную лодку, в которой можно жить под водой, месяцами не выходя на поверхность! Кто более велик – Бог или человек? Далее, время от времени появляются публикации о том, как крупные животные, в частности — собаки, попадали в носовые пазухи кашалота и выживали там несколько дней, кашалот же плыл на мелководье и лежал там, пока не прочихается, и животное оставалось невредимым.
Сообщалось также, что Джеймс Бартли, молодой английский моряк китобойного судна «Star of the East» («Звезда Востока») исчез в феврале 1891 г. неподалёку от Фолклендских островов во время охоты за 25–метровым кашалотом весом в 80 тонн, когда тот перевернул их шлюпку. Когда охота закончилась, экипаж подтянул тело кита к «Звезде Востока» и до полуночи занимался удалением ворвани. Наутро моряки с помощью подъёмного устройства подняли на палубу желудок кита. М. де Парвиль (M. de Parville), научный редактор журнала «Journal des Debat», исследовавший этот случай, сообщает, что именно в этот момент в животе кита заметили какое–то движение. Брюхо распороли и нашли там … Бартли. Он был без сознания. Его положили на палубу и облили морской водой. Моряк пришел в себя, но его разум не был ясен, и он еще неделю провел в каюте капитана, где вел себя как умалишенный.

Правда это или нет – не знаю. Я знаю одно: что Бог всесилен, а в Библии, в оригинальном еврейском тексте, кит вообще не упоминается. Речь идет о том, что Бог, если перевести буквально, предусмотрел особую (или – великую) рыбу. То есть, была некая особая рыба, специально посланная Богом. Но самым главным для меня доказательством того, что история Ионы — правда, является то, что ее считал правдой Иисус (Евангелие от Матфея 13:39–41): «Он сказал им в ответ: род лукавый и прелюбодейный ищет знамения; и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка; ибо как Иона был во чреве кита три дня и три ночи, так и Сын Человеческий будет в сердце земли три дня и три ночи. Ниневитяне восстанут на суд с родом сим и осудят его, ибо они покаялись от проповеди Иониной; и вот, здесь больше Ионы». Иисус говорит: как было с Ионой, так и произойдет теперь. Если с Ионой это произошло реально, то и предстоящие события — реальность. Иисус признавал историю про Иону истинной.

И третья тенденция – подрыв веры. Дело в том, что человеческие мнения постоянно меняются. Мы узнаём все больше и больше, но мы никогда не будем знать всего. Мы вообще не знаем ничего, кроме того, что мы знаем. Стоит узнать чуть-чуть больше, и все, что мы знали до этого, приходится пересматривать. Например, раньше люди верили, что земля плоская, и пытались даже найти этому обоснование в Библии, в словах «Поставил землю на твердых основах, не поколеблется она во веки и веки». О чем, мол, говорится здесь? Конечно же – что земля плоская! Но извините, именно в Библии, в тысячи лет тому назад написанных книгах Ветхого Завета, говорится что Бог восседает над кругом земли, а в самой древней из ее книг – книге Иова, – говорится, что Бог повесил землю ни на чем. Что земля – плоская, это лишь человеческое мнение, и оно не соответствует Библии; но мы так к нему привыкли, что до сих пор в Англии существует Общество плоской земли. Члены этого общества доказывают, что все сведения о шарообразности земли – фальсификация. Почему они так твердо за это держатся? Потому что считают: Библия, Слово Божье, утверждает, что земля — плоская, и если мы с этим не согласимся, то мы, значит, подрываем авторитет Библии. На самом же деле мы лишь отстаиваем собственный авторитет: выдвинули свою идею, приписали ее Слову Божьему, и теперь держимся человеческих идей, оказывая Библии «медвежью услугу».

Таким образом, второй тип церквей – либеральные церкви. Именно на таких позициях стояли саддукеи, не желавшие слушать Господа. «Иисус сказал им в ответ: заблуждаетесь, не зная Писаний, ни силы Божией» (От Матфея 22:29).

Мы можем видеть, что в любой деноминации – и в православной, и в католической, и протестантской – есть и люди, придерживающиеся либеральных взглядов; есть и те, кто придерживаются традиционных взглядов.
Но среди этих церквей есть и те, кто твердо стоит на библейском основании, и это — третий тип церкви. Это — собственно христианская церковь. Ее еще называют библейская церковь, евангельская церковь, консервативная церковь, фундаментальная церковь, но так или иначе это та церковь, где высшим авторитетом является Слово Божье. Если мы чего-то не понимаем, если мы что-то не знаем – в этом нет ничего страшного, это вполне нормально. Слово Божье – высший авторитет, мы можем обратиться к нему и посмотреть, как нам поступать в той или иной ситуации.

Мы стремимся, чтобы наша церковь была именно церковью этого типа. У нас нет никаких символов веры кроме Христа. У нас нет никаких священных книг кроме Библии. И у нас нет никакого другого названия, кроме как «христиане», потому что все другие названия, какие бы хорошие они не были, какие бы великие идеи они не несли (баптисты, пятидесятники, лютеране, пресвитериане, православные, и т.д.), все эти названия — изобретения человеческие, и они всегда служат разделению.

Мы должны помнить, что верующие всех деноминаций прежде всего — христиане, и никакое другое название, кроме как «христиане», не охватывает всего Тела Христова. Господь создал одну Церковь – Свою Церковь. Деноминаций много, но все, исповедующие Иисуса Христом и Господом — часть Его Церкви. Равно как и общин много, но все они составляют Его Церковь.

Каковы же тогда края пазла, определяющего, во что верит христианская Церковь вообще, и Симферопольская христианская церковь в частности?

1. Самым первым фундаментальным положением, на котором мы стоим, является то, что Библия – истинное и непогрешимое Слово Божье. Без этого у нас вообще нет никакого фундамента. Конечно, мы можем с полным основанием сказать, что наш фундамент – Христос, воплощенное Слово Божье. Но откуда мы знаем о Христе? Как мы можем сверять свою жизнь со Христом, как мы можем уподобляться Ему, если не будем познавать Его из записанного Слова Божьего — Библии? Большинство нехристианских учений признают Иисуса великим учителем, но реально о Христе они не знают ничего. Почему? Потому что не признают авторитет Библии.
Библия является Словом Божьим, и мы читаем об этом во 2–м послании Павла Тимофею 3:16–17: Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен. Это утверждение поддерживает и Петр (2 Петра 1:21): Ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые Божии человеки, будучи движимы Духом Святым.

В притче о богаче и Лазаре (Евангелие от Луки 16:17) рассказывается, как богач попал в ад и там, страдая от невыносимой жары, просит Авраама послать бедняка рассказать его братьям о его ужасных мучениях. Мне, мол, уже спасения нет, но пусть он хотя бы их предупредит, чтобы они не попали в это страшное место. Авраам же отвечает Лазарю: У них есть Моисей и пророки, пусть слушают их. («Моисей и пророки» – так евреи называли Писание.) Тот же возражает: нет, отче Аврааме, но если кто из мертвых придет к ним, покаются. Тогда Авраам сказал ему: если Моисея и пророков не слушают, то если бы кто из мертвых воскрес – не поверят. Иисус дает нам понять: если люди не признают Библию, то даже если кто–либо воскреснет из мертвых – они и ему не поверят. Так и произошло с Самим Иисусом: восстав из мертвых, Он являлся сотням людей (1 Коринфянам 15:6), и одни из них покаялись, а иные — не поверили.

Но обратите внимание: мы утверждаем, что Библия – Слово Божие, не только лишь потому, что в Библии написано, что она – Слово Божие, а мы должны верить Библии, потому что она – Слово Божие. Подобной аргументацией по кругу можно легко уговорить самого себя, но на самом деле она ничего не доказывает. Мы верим, что Библия – Слово Божие потому, что написанное в ней полностью согласуется с тем, что нам известно об этом мире. Когда мы покупаем телевизор, к нему прилагается инструкция изготовителя. Из нее мы узнаем, как устроен телевизор, и как правильно им пользоваться — изготовитель знает о своем творении гораздо лучше, чем мы. Если же мы, купив телевизор, открываем инструкцию изготовителя и читаем, что для пользования устройством нужно подсоединить к нему шланг со щеткой, через которую всасывается пыль, собираемая фильтром в бумажный мешок — сразу станет ясно, что инструкция – не та.

Библия – это инструкция Изготовителя вселенной. Бог, создавший небо и землю, море и все, что в них – Он дал нам это руководство по эксплуатации, и, читая его, мы действительно убеждаемся, что оно написано для мира, в котором мы живем, и которого Он — Создатель. Мы имеем тому множество внешних подтверждений – пророчества, история, наука, этика, – и все они убеждают нас, что Библия – это слово Божие. Кроме того, книга сама говорит о себе, что она — слово Божие.

Иисус утверждал, что Он — Сын Божий. Само по себе такое утверждение ничего не значит. Мы знаем множество людей, по сей день утверждающих, что они — боги. Одни из них сидят в парламенте, другие лежат в психиатрической клинике. Разница в том, что даже враги Иисуса не могли уличить его в лжесвидетельстве или каком–либо ином грехе. Он всегда говорил правду, и при этом утверждал, что Он — Сын Божий. Вот это уже заставляет нас задуматься: внешнее свидетельство о том, что Он всегда говорил правду, придает совершенно иной вес Его заявлениям, что Он — Сын Божий! Подобным же образом внешние свидетельства истинности Библии дают нам основание верить утверждению самой Библии, что она — слово Божье.

Мы верим, что Библия верна от начала и до конца; от самого первого стиха (В начале сотворил Бог небо и землю) до самого последнего (Ей, гряди, Господе Иисусе!). Действительно, сотворение Богом мира из ничего — настолько чудесное событие! Не было ни материи, ни пространства, ни времени, ни энергии и вдруг, по Слову Божьему, — все появилось! И не менее чудесно, что Иисус, умерший и воскресший в Теле, вернется, чтобы судить весь мир! И мы ждем его – ей, гряди, Господи Иисусе! Если мы признаём эти два чуда, в какие еще чудеса Библии трудно поверить?

2. Бог сотворил весь мир. Это – второе принципиальное положение христианской веры. Согласно Библии, Бог, по Своей благой воле, создал мир за шесть дней. Очень часто можно слышать рассуждения: а что это были за дни? Были ли это дни по 24 часа или какие–то другие? Либеральные богословы оспаривают буквальность рассказа о творении на основании того, что в Библии сказано: у Господа один день как тысяча лет (2 Петра 3:8), а значит, мол, каждый день творения был равен тысяче лет. Однако в том же самом стихе написано, что у Господа тысяча лет как один день. Почему же мы не строим своего богословия на этом? Заметьте, в Писании сказано совершенно ясно: у Господа, не у нас. Бог – вне времени. А какое мы к этому имеем отношение?
Рассказывают, что как-то один человек, обращаясь к Богу в молитве, говорил:
– Боже, правда ли, что для тебя нет разницы — одна минута или миллион лет?
– Правда.
– Правда ли, что для тебя нет разницы — одна копейка или миллион гривен?
– Правда.
— Боже, дай мне одну копейку!
— Подожди одну минуту.
Бог всемогущ, и в Его власти было сотворить этот мир Словом Своим за одно мгновение! Он же сотворил его за шесть дней. Почему? Разве Он как-то ограничен в Своей власти? Или у Него не хватило для этого сил? ? Нет, Писание говорит, что это имело вполне конкретный назидательный смысл. В книге Исхода 20:8-11 мы читаем: «Помни день субботний, чтобы святить его; шесть дней работай и делай [в них] всякие дела твои, а день седьмой – Суббота Господу, Богу твоему: не делай в оный никакого дела ни ты, ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя, ни [вол твой, ни осел твой, ни всякий] скот твой, ни пришлец, который в жилищах твоих; ибо в шесть дней создал Господь небо и землю, море и все, что в них, а в день седьмой почил; посему благословил Господь день субботний и освятил его».

Бог дал нам пример. День, отданный Богу, после шести дней труда — не вопрос практического удобства или усталости; это — Его заповедь, Его абсолютное требование. Мы должны помнить об этом, и если Сам Бог, который никогда не устает, поступил так, то кто мы, чтобы не следовать этой заповеди и не выделять каждую неделю один день, полностью отдавая его Богу?

3. Третье принципиальное положение состоит в том, что человек — особое творение Бога. Писание утверждает, что Бог сотворил человека по образу Своему и подобию Своему, мужчину и женщину сотворил их. Одну сущность — человека — Бог создал в двух ее проявлениях – мужчина и женщина. Человек — это особое Божье творение, он не произошел от каких-то существовавших ранее биологических видов. Сам Иисус говорит (Евангелие от Марка 10:6): «В начале же создания Бог мужчину и женщину сотворил их». Во второй главе книги Бытия рассказывается, как Бог творил человека – тело его было образовано из праха земного, после чего Бог вдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою (Бытие 2:7).

Либеральные богословы предполагают, что под прахом земным подразумеваются низшие животные, из которых человек произошел в процессе эволюции, и от которых мало отличается по своему химическому составу. Но говорит ли нам химический состав что-либо о происхождении? Медуза на 98% состоит из воды, арбуз на 98% состоит из воды и облако на 98% состоит из воды. Так что – медуза, арбуз и облако имеют общего предка и произошли в результате эволюции из одного и того же существа?
К тому же, если под прахом земным понимать низших животных, что тогда значит библейское выражение «прах ты и в прах ты и возвратишься» (Бытие 3:19)? Снова – в животное? Мол, что это у вас по квартире за обезьяна бегает? – А, это наш дедушка умер.

Вы когда-нибудь такое видели? Нет! Но все видели, как человеческое тело буквально превращается в прах земной. Как говорит Слово Божье — так и происходит.

4. Но, заговорив о смерти, мы тут же столкнулись с четвертым, очень важным моментом христианского вероучения. Согласно Писанию, Бог сотворил мир совершенным, в нем не было смерти. Смерть – результат грехопадения. По божественной оценке сотворенный мир был хорош весьма. Можете представить себе такое: смерть царит повсюду, животные терзают друг друга, кровь льется потоками уже миллионы лет (согласно теории Дарвина, именно миллионы лет смерти и страданий привели к появлению человека); а Бог успокаивает Адама: «Ничего страшного, Адам, не переживай, все хорошо весьма»?

Первозданное творение было хорошо весьма, но грех разрушил эту гармонию и привел к появлению смерти. Человек захотел жить без Бога, захотел жить по своей собственной несовершенной воле. Но заметьте: любящий Бог проклинает не человека – Он проклинает сотворенный Им же Самим мир. «Проклята земля ради тебя» – говорит Писание. «Ради тебя»: для тебя; для твоей пользы; чтобы тебе, несовершенному, было соответствующее несовершенное окружение; чтобы тебе было где жить той жизнью, которую ты сам избрал.

В Послании к Римлянам говорится: «возмездие за грех – смерть» (6:23); «как одним человеком грех вошел в мир и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, потому что в нем все согрешили» (5:12); «Ибо тварь с надеждою ожидает откровения сынов Божиих, потому что тварь покорилась суете не добровольно, но по воле покорившего ее, в надежде, что и сама тварь освобождена будет от рабства тлению в свободу славы детей Божиих. Ибо знаем, что вся тварь совокупно стенает и мучится доныне» (8:19–22). Все творение Божье совокупно стенает и мучится доныне. Доныне — с каких пор? С того момента, когда Бог сказал, что все хорошо весьма? Или со времени грехопадения? Конечно же — второе! В конце концов, если рабство смерти — не результат греха, а нормальное положение вещей, от чего же тогда нас избавляет жертва Иисуса?

5. Следующее вытекающее отсюда важное положение – все люди поражены грехом. Об этом Писание говорит однозначно: все согрешили и лишены славы Божией (Римлянам 3:23). Каждый человек — грешник. Адам принял решение жить по собственной воле, и мы все унаследовали у него эту наклонность. Воля каждого поражена грехом. Даже в малолетнем ребенке живет грех: он всегда требует своего, и, требуя внимания к себе одному, способен даже на обман. Например – делает вид, что у него что-то болит, или что голоден. Это — младенческие проявления живущего в нас греха, мелкая наивная ложь. В младенцах она может даже умилять нас, но по мере нашего взросления, взрослеет и наша греховная природа.
Либералы учат, что человек изначально рождается хорошим, а плохое окружение делает его грешным. Интересно, откуда взялось это плохое окружение, если все изначально были хорошими? Библия учит: «Вот я в беззаконии зачат и во грехе родила меня мать моя» (Псалом 50:7). С самого момента моего зачатия во мне уже живут наследственные болезни, одна из которых – пораженная грехом воля. И если у меня нет силы бороться с грехом (а она может быть получена лишь от Того, в Ком нет греха), грех будет жить во мне, пока не убьет меня окончательно.

Мы знаем, что в этом падшем мире всё, оставленное без попечения, разрушается и деградирует, разваливается. Кто давно не делал ремонта в своей квартире, хорошо это знает. Тот, кто регулярно пытается навести порядок на своем рабочем столе, тоже знаком с этим явлением. Все, что оставлено без контроля, само по себе приходит в состояние хаоса и беспорядка. Таково же и наше духовное состояние.

Человек – грешник с самого рождения, и расхожая теория, что ребенок рождается невинным, и его надо скорее покрестить, чтобы он всегда таким и оставался, ошибочна в своем основании. Покажите мне хоть кого-нибудь, кто бы таким способом уберегся от греха. Библия учит, что человек рождается грешным и живет во грехе, до тех пор, пока не обратится к Богу и не примет Иисуса, дающего силу бороться с грехом. Своими силами человек победить грех не может. И когда Писание говорит о спасительной силе крещения, тут же уточняется, какое именно крещение имеется ввиду: «не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести» (1 Петра 3:21). Потому-то мы считаем, что человек заключает завет со Христом лишь тогда, когда принимает крещение по своему собственному осознанному решению жить в доброй совести.
6. Следующий принципиальный момент: Христос – Бог во плоти. Сам Создатель этого мира пришел в этот мир, чтобы заплатить за наш грех.

Кришнаиты расскажут вам, что Иисус – это одно из воплощений Кришны; свидетели Иеговы твердят, что «Он – Единородный Сын Божий, но не Бог» (интересно, что бы это значило?). Но Библия говорит о божественности Христа ясно и однозначно. Все в ней – логично и обосновано, кроме двух моментов, которые мы можем принять только верою: что Сын Божий умер и что Сын Человеческий воскрес. Но даже в этом Бог не требует от нас слепой веры, давая нам свидетельства очевидцев и внешних источников, через которые мы можем убеждаться в достоверности Писания. Как бы ни были логичны наши рассуждения, что умерший воскреснуть во плоти не может, или что Бог не может прийти во плоти — Писание говорит иначе. Если к вам протоптали дорожку свидетели Иеговы, которые, по их собственному утверждению, основывают свое учение на Библии, рекомендую вам обсудить с ними следующие места Писания:

К Филиппийцам 2:6. Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной.

Иоанна 5:20. Знаем также, что Сын Божий пришел и дал нам свет и разум, да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе. Сей есть истинный Бог и жизнь вечная.

К Колоссянам 2:9. Ибо в Нем обитает вся полнота Божества телесно.

К Римлянам 9:5. Их (израильтян) и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь.

7. Следующим принципиальным положением христианской веры является то, что Иисус умер на кресте, заплатив за наши грехи. Его смерть была заместительной жертвой. Возмездие за грех – смерть. Мы должны умереть навеки, но Бог, сотворивший нас, пришел в этот мир для того, чтобы умереть вместо нас, и чтобы мы могли быть с Ним на небесах. Бог пришел к человеку, чтобы человек мог прийти к Богу.
Он грехи наши Сам вознес телом Своим на древо, дабы мы, избавившись от грехов, жили для правды: ранами Его вы исцелились (1 Петра 2:24). Потому что и Христос, чтобы привести нас к Богу, однажды пострадал за грехи наши – праведник за неправедных (1 Петра 3:18).

Христос принял человеческую природу во всей ее полноте – Он был способен страдать, мучиться, болеть также, как мы, Он мог нести наши бремена. Но, не имея физического отца, Он не унаследовал пораженной грехом воли. Он пришел, чтобы исполнить волю Отца Небесного. Мы видим, как это связано с предыдущими положениями. Если Христос не пришел во плоти, либо если Он не был рожден от Духа Святого и был грешен — Его жертва была бессмысленной, она была несовершенной, неспособной оплатить наш грех. Как великий Судья, Бог говорит каждому из нас: Ты грешен, ты должен умереть. Но как любящий Отец, Он говорит: Я умру за тебя – Праведник за неправедных. В этом смысл всей Библии, в этом смысл Благой Вести.

Особенно же наивно вслед за либералами отвергать возможность зачатия без участия физического отца в наши дни, когда ученые в своих лабораториях практикуют клонирование, генную инженерию, и даже так называемый партеногенез (девственное зачатие) позвоночных, при котором плод сам начинает развиваться в материнском организме без какого-либо донорского участия. Неужели Творцу, создавшему этих ученых, не под силу подобное?

8. Следующий принципиальный момент – буквальное телесное воскресение Иисуса. Уже никто не отрицает исторического факта жизни Иисуса. Более того, подавляющее число серьезных исследователей, даже атеистов, признают историческую достоверность пустой гробницы и того, что ученики видели Иисуса после Его смерти и погребения. Им не достает лишь одного шага – признать, что Иисус действительно воскрес.
Выдвигалась версия, что ученики, собравшись, решили: «Иисус умер, но дело Его живет в веках! Иисус жил, Иисус жив, Иисус будет жить! Мы не дадим умереть Его идеям! Мы будем провозглашать их повсюду, направо и налево! Он живет в наших сердцах!». Но у этой версии есть серьезная проблема. Ученики готовы были пойти на смерть за Благую Весть о Воскресении. Возможно ли подобное, если они знали наверняка, что их идея – всего лишь выдумка?

Мы знаем много примеров, когда над провозглашающими ложные идеи нависала угроза, и они тут же отказывались от своих слов: «Нет-нет, мы совсем не это имели ввиду!». Чарльз Колсон, бывший советник президента Никсона, попавший в тюрьму по делу Уолтергейта, рассказывал, что именно это явилось для него главным свидетельством истинности библейского повествования о Воскресении Христа. У Иисуса было двенадцать учеников – совершенно разных по характеру, по социальному положению, по роду занятий. Когда Иисус вознесся, они единодушно пошли проповедовать Его Воскресение, не боясь ни смерти, ни лишений, оставаясь верными Ему до конца. Нас, говорит Колсон, у президента Никсона было тоже двенадцать – сливки Американского общества. Мы заранее договорились, что все будем говорить одно и то же, легенду составили – ни один следователь не подкопается. Но как только возникли серьезные трудности, каждый начал спасать свою собственную шкуру, выгораживая себя и заваливая других.

Писание дает нам достаточное количество свидетельств того, что Иисус воскрес во плоти. Но приходится встречаться и с другой, небиблейской точкой зрения. К примеру, свидетели Иеговы говорят, что Иисус воскрес не совсем – лишь душа Его воскресла; дух Его являлся на спиритических сеансах закрывшимся в комнате апостолам и рассказывал, как жить дальше. Физического воскресения, мол, тогда еще быть не могло, физическое воскресение, мол, еще впереди – воскреснут все, но не все насовсем. Тем не менее Писание говорит конкретно:

От Луки 24:36-48. Когда они говорили о сем, Сам Иисус стал посреди них и сказал им: мир вам. Они, смутившись и испугавшись, подумали, что видят духа. Но Он сказал им: что смущаетесь, и для чего такие мысли входят в сердца ваши? Посмотрите на руки Мои и на ноги Мои; это Я Сам; осяжите Меня и рассмотрите; ибо дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня. И, сказав это, показал им руки и ноги.

Когда же они от радости еще не верили и дивились, Он сказал им: есть ли у вас здесь какая пища? Они подали Ему часть печеной рыбы и сотового меда. И, взяв, ел пред ними. И сказал им: вот то, о чем Я вам говорил, еще быв с вами, что надлежит исполниться всему, написанному о Мне в законе Моисеевом и в пророках и псалмах. Тогда отверз им ум к уразумению Писаний. И сказал им: так написано, и так надлежало пострадать Христу, и воскреснуть из мертвых в третий день, и проповедану быть во имя Его покаянию и прощению грехов во всех народах, начиная с Иерусалима. Вы же свидетели сему.

Идея иеговистов не нова – ученики сами первым делом подумали, что видят духа. Но либо дух действительно плоти не имеет, и им явился Сам Иисус, либо дух Иисуса солгал им, а это порождает еще большие проблемы. Помните: «Не лжесвидетельствуй» – одна из Десяти Заповедей. И если иудею говорится «Вы – свидетели сему», это налагает на него особую ответственность, ведь лжесвидетельство – нарушение заповеди. Павел пишет:
1 Коринфянам 15:18, 12-14. Напоминаю вам, братия, Евангелие, которое я благовествовал вам, которое вы и приняли, в котором и утвердились, которым и спасаетесь, если преподанное удерживаете так, как я благовествовал вам, если только не тщетно уверовали. Ибо я первоначально преподал вам, что и сам принял, то есть, что Христос умер за грехи наши, по Писанию, и что Он погребен был, и что воскрес в третий день, по Писанию, и что явился Кифе, потом двенадцати; потом явился более нежели пятистам братий в одно время, из которых большая часть доныне в живых, а некоторые и почили; потом явился Иакову, также всем Апостолам; а после всех явился и мне, как некоему извергу.

Если же о Христе проповедуется, что Он воскрес из мертвых, то как некоторые из вас говорят, что нет воскресения мертвых? Если нет воскресения мертвых, то и Христос не воскрес; а если Христос не воскрес, то и проповедь наша тщетна, тщетна и вера ваша.

9. С этим связан следующий принципиальный момент: воскресший Христос скоро вернется и будет воскресение всех умерших, одних в вечную жизнь, других – в вечную погибель. Писание говорит об этом неоднократно.
Кому приходилось последнее время сталкиваться со свидетелями Иеговы, знает – у них появилась новая доктрина о том, что нет никакого вечного наказания. На чем стоит это либеральное богословие? Опять же – на человеческих рассуждениях:
– Бог, мол, такой добрый, как же Он может вечно мучить Свое творение, которое Он так любит? – Поэтому Он его не мучает.
– А что же Он делает? – Сперва всех воскресит, а потом тех, которые плохие, просто, по-доброму, убьет.
– Как же Он их убьет?
– А вот, в Писании сказано: Еще немного, и не станет нечестивого; посмотришь на его место, и нет его. (Псалтирь 36:10). Так, мол, и будет: идет себе человек, тут – р-р-раз, и нет его!
И все-таки Писание предупреждает нас о вечных мучениях совершенно ясно и серьезно. Для человека, который не хочет быть с Богом, Бог создает ад – особое место, где тот может быть без Бога вечно. Даже в этом проявляется забота Божья:
От Матфея 25:31-34,41,46. Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов; и поставит овец по правую Свою сторону, а козлов – по левую.
Тогда скажет Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего, наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира…
Тогда скажет и тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его…
И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь вечную.
Это — не человеческое мнение и не традиция церкви. Так говорит Слово Божье.

10. И последнее из наиболее принципиальных положений христианской веры – восстановление творения. Бог создал мир совершенным. Бог создал человека, чтобы он жил в этом совершенном мире. Грех нарушил это совершенство. Но Божий план не разрушить – Господь создаст новый мир, в котором те, кто признает Его господство, будут вечно жить вместе с Ним. Это будет восстановленное творение, и в этом – наше упование.
Если наша цель только здесь, в этой жизни, что будет с ее окончанием? На днях у меня произошла встреча с врачами-педиатрами. Все они– люди с высшим образованием, представители самой гуманной профессии, около ста человек. Их спрашивают: «Ради чего вы живете?» – «Ради будущих поколений» – «А будущие поколения ради чего будут жить?» – «Ради будущих поколений» – «А те будущие поколения?» – и так до бесконечности. Так сколько же мы будем жить ради цели, которой нет сейчас, и которая никогда не наступит? У человека есть конкретное предназначение – вечная радость вместе с Богом. Это – то, что предуготовил нам Создатель; то, ради чего мы созданы; то, к чему все время стремится наша душа. Как сказал великий ученый Блез Паскаль, в сердце каждого человека есть бесконечная пустота в форме Бога и ничем другим, ничем конечным ее не заполнить.

Откровение 21:1–7. И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали, и моря уже нет. И я, Иоанн, увидел святый город Иерусалим, новый, сходящий от Бога с неба, приготовленный как невеста, украшенная для мужа своего.

И услышал я громкий голос с неба, говорящий: се, скиния Бога с человеками, и Он будет обитать с ними; они будут Его народом, и Сам Бог с ними будет Богом их. И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло.

И сказал Сидящий на престоле: се, творю все новое. И говорит мне: напиши; ибо слова сии истинны и верны. И сказал мне: совершилось! Я есмь Альфа и Омега, начало и конец; жаждущему дам даром от источника воды живой. Побеждающий наследует все, и буду ему Богом, и он будет Мне сыном.

Библия – инструкция для нас от нашего Изготовителя. И как только мы чем-то в ней пренебрегаем, пытаясь соединить с ней наши идеи или традиции – вся наша мудрость рассыпается на части.

Взять, к примеру, ту же теорию эволюции. Были попытки соединить Слово Божье с эволюцией, утверждая, что Адам, мол, произошел от обезьяны: в одну из обезьян Бог вдохнул жизнь, и она стала человеком. Тогда получается, что смерть существовала до Адама? Значит, смерть – нормальное явление, инструмент, которым Бог творил мир? Но ведь Библия говорит, что грехом одного человека смерть вошла в мир.
– А это, ответят вам, речь идет о духовной смерти: Адам, ослушавшись Бога, умер духовно.
– Простите, но у меня в Библии сказано, что прожил Адам 930 лет и умер. Тут не написано, что он умер духовно.
– Ну, со временем, он, конечно же, и просто умер, а в тот самый момент он умер духовно.
– Но, извините, тут написано, что как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут (1 Коринфянам 15:22). Иисус что же – духовно воскрес? И мы тоже духовно воскреснем, а реального воскресения для жизни с Богом не будет? И в новом мире смерти и болезни не будет лишь духовных, а так — будем продолжать болеть и умирать. Стоит ли тогда воскресать?

Теория эволюции, хороша она или плоха, – всего лишь теория. Сколько было научных теорий до нее? Сколько будет после? Ее и сейчас-то уже признаёт все меньшее число ученых. Но фанатики, поверившие, что эволюция – тот метод, которым Бог творил мир, по-прежнему продолжают за нее держаться. Потом появятся новые теории, и если мы снова будем привязывать их к Слову Божьему, мы обрекаем Слово Божье на лишь некоторое временное значение. Как только мы пытаемся что–то подменить в Слове Божьем нашим мнением, все начинает рассыпаться на кусочки. Слово Божье – истина, единая и нерушимая. И когда мы забываем, что никакие человеческие традиции, никакие человеческие мнения не способны подменить авторитет Писания, мы всегда обречены блуждать в лабиринте наших человеческих представлений. .

Вот – те основные положения, в которые верят Христиане. Это – края нашего пестрого «пазла». Я не берусь заявлять, что всякий, кто не принимает этих положений, не будет спасен. Это не наше дело – думать, кто спасен, кто нет. Каждый человек сам отвечает за себя перед Господом. Мы – только христиане, мы предпочитаем называть себя только так, не принимая других названий. Но при этом мы не утверждаем, что только мы – христиане, и других нет. Христианин – тот, кто следует за Христом. Даже если он в чем-то заблуждается, что-то понимает неправильно, он – часть Тела Христова. Но того, что нам ясно открыто через Библию, мы должны держаться твердо. Пусть кто-то упрекает нас, что наш подход слишком узкий. Писание говорит, что тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь (От Матфея 7:14).

Все те, кому Бог, через Иисуса Христа, – Отец, являются для нас братьями и сестрами. Не потому, что они все так же понимают Писание, как мы, и не потому что мы всё понимаем правильно, а потому что у нас с ними общий Отец. Конечно, печально, что чаще всего именно в семье бывают самые большие склоки. Так и между христианами чаще всего ведутся ярые споры. Но мы должны помнить основной принцип, на котором нужно строить наши отношения с любыми другими братьями во Христе:
в главном – единство; во второстепенном – свобода; во всем – любовь.

То, о чем мы говорили, и есть то главное, в чем у нас должно быть единство. Это те принципиальные вопросы, вне которых мы вообще уходим от Слова Божьего. Частности понимания тех или иных доктрин – это уже детали. Знать о существовании Бога не значит верить. Вера – это когда ты отдаешь всю свою жизнь в Его руки через кровь, через жертву Иисуса Христа. И если кто-либо ходит в церковь лишь потому, что верит, что Бог есть, имейте в виду – этого недостаточно. Если вы, зная, что есть Бог, не заключили с Ним завета, если вы, зная, что есть возможность стать Его сыном или дочерью и получить через Иисуса Христа доступ к Его обетованиям, не сделали этого – торопитесь. Вы просто сами себя лишаете тех благословений, которые Господь уготовил вам еще до сотворения мира. Время лукаво. Времени может уже и не быть вовсе. Не откладывайте!

ЧТО ТАКОЕ БИБЛИЯ

Книга книг

Находясь на смертном одре, Вальтер Скотт, великий шотландский поэт и писатель, попросил своего друга, который не отходил от постели умирающего: «Пожалуйста, почитай мне Книгу». «Какую книгу?» – спросил тот с готовностью. «Разве ты не знаешь? – был ответ, – она лишь одна»

Речь шла о Книге. О Книге, которая единственно и может называться книгою, потому что в том смысле, в каком зовется эта, никакая другая книгою не является. Более того, все остальные книги мы имеем лишь потому, что существует Книга. Именно для ее распространения Ян Гуттенберг изобрел 500 лет назад печатный станок. Спустя сотню лет Иван Федоров изготавливает славянские литеры печатного набора – опять же, чтобы печатать Книгу, именно ее.

Более того, большинство народов, живущих на Земле, имеют свою письменность лишь потому, что те, кто уже читал Книгу, хотели, чтоб и другие прочли ее. В положении таких народов находимся и мы с вами. Именно для распространения Книги среди восточноевропейских племен иностранцы-миссионеры Кирилл и Мефодий создали алфавит «кириллица», ставший основой славянской письменности; а вокруг единой письменности сформировалась единая культура. И все это – благодаря Книге.

Позже было напечатано множество других книжек, в том числе – критикующих Книгу. Но даже сам тот факт, что они вышли в свет, свидетельствует о значении Книги. Если бы не Книга, не существовало бы созданного специально для нее печатного станка, и эти книжки не на чем было бы печатать. К тому же, насколько ни была бы популярна та или иная книжка в то или иное время, ни разу не было случая, чтобы какой-нибудь бестселлер превысил тираж, которым ежегодно расходится Книга.

Эта Книга занимает настолько особенное положение, что у нее даже нет нужды в названии – она так и называется: «Книга» или, по-гречески, – «Библия». Но что она собой представляет? Спрашивая об этом, можно получить самые разные ответы. Одни скажут, что это самая читаемая книга в мире. Другие, что Библия – собрание еврейского фольклора. Третьи будут утверждать, что это – Слово Божие. Иные заявят, что Библия написана одними людьми, чтобы дурачить других. А кто-то, наоборот, скажет, что это сборник мудрых мыслей, собранных по всему свету для назидания потомков. Иные же, что в Библии зашифрована тайная мудрость людей, достигших особого просветления, и непросветленные не в состоянии понимать ее. Найдутся и те, кто будет настаивать, что Библия – это послание космического разума.

Давайте же попробуем разобраться, что такое Библия.

Целая библиотека

Прежде всего, стоит обратить внимание, что Библия, по большому счету, – не одна книга, а целая библиотека, собрание книг. Первым, что вы увидите, открыв Библию, будет оглавление – список книг, которые в нее входят. Как минимум, там будут перечислены 66 книг. В этом случае на титульном листе будет написано «канонические книги». Это значит, что ваше издание Библии содержит согласованный канон – книги, которые признаны стандартом (каноном) всеми христианскими церквями. Если же такой надписи нет – не пугайтесь, у вас ничего не отнято. Просто добавлен ряд еврейских текстов, имевших хождение в первом веке на греческом языке. Ранние христиане заимствовали эти тексты у иудеев еще до того, как те определились со своим каноном. Позднее христианский канон Ветхого Завета сравнили с каноном иудейским, и оказалось, что эти книги в него не входят. Поэтому многие церкви не признают эти книги частью Библии, и для них существует особое название – второканонические книги или апокрифы.

Во всякой библиотеке книги расставлены по стеллажам и полкам не случайным образом, а систематизированы по разным критериям: по жанрам, по авторам, по хронологии, в конце концов – по размеру книг (на одной полке стоят книги в твердом переплете, а на другой тонкие брошюрки). Так же и в Библии. Почему, скажем, Послание Римлянам стоит раньше Послания Галатам? По этой самой причине – обе книги расположены на одной полке «Переписка апостола Павла», но сперва идут книжки потолще, затем – потоньше. Так же и на стеллаже «Пророческие книги»: небольшие по объему (так называемые «малые пророки») стоят на одной полке, увесистые («большие пророки») на другой.

Книги, составляющую Библию, весьма различны по жанрам: это и исторические хроники, и законодательные кодексы, и собрания мудрых изречений, и поэзия, и переписка, и описание таинственных видений, и поучительные истории. В большинстве своем они написаны разными людьми. Трудно даже представить себе это разнообразие! Библию создавало около сорока различных авторов, которые писали на трех разных языках (древнееврейском, арамейском и греческом) и жили на трех континентах (В Европе, Азии и Африке). Это были цари и пастухи, военачальники и военнопленные, вельможи, ремесленники, виночерпии, раввины, врачи, историки, чиновники, налоговые инспектора. Люди разных профессий, разного культурного уровня, живущие в разных странах, говорящие на разных языках. Большинство из них не знало и никогда не видело, а зачастую – и не подозревало о существовании друг друга. Более того, они жили в разное время на протяжении 1500 — 2000 лет. То есть самые ранние тексты Библии были написаны, как минимум, за полторы тысячи лет до написания наиболее поздних книг.

Единая композиция

Но есть нечто особенное, что отличает эту библиотеку от других. Несмотря на то, что ее тексты писало сорок человек на протяжении двух тысячелетий в разных странах и на разных языках, это – единая Книга, цельное произведение в абсолютном значении этого понятия.

У нее есть единая тема: грешное человечество получило спасение милостью Божией. Эта тема проходит сквозь всю Книгу.

У нее есть и единая композиция. Библия подобна музыкальному произведению. Возьмите, например, первую часть Второго фортепианного концерта Рахманинова – вы увидите как много в нем общего с композицией Библии. Подобно музыкальному произведению, Библия имеет вступление, в котором вводятся все затрагиваемые в ней темы. Начало книги Бытия и впрямь звучит, как мощные тяжелые аккорды одинокого рояля в Рахманиновском концерте. Рояль здесь – Бог. Никого нет кроме Него. Он произносит слово – и все сущее, все созвучия взрывоподобно врываются из небытия в бытие. Во всей Библии нет ни одной важной темы, основание которой не было бы заложено в скупых и величественных стихах первых одиннадцати глав книги Бытия.

Последующие части Ветхого Завета звучат как экспозиция, развитие темы, после чего наступает кульминация – Евангелия. Мощное тутти всего оркестра достигает наивысшего подъема в повествовании о Страданиях и Воскресении Христовых. Наступает реприза, завершение всех тем – Деяния Апостолов и Послания. В конце же звучит мощная кода, финал – книга Откровения Иоанна Богослова. И как разнообразно и многозвучно ни было бы все это грандиозное произведение, каждая его деталь работает на главную идею, составляя единую композицию.

Далее, во всей Книге одно главное Действующее Лицо. Во Втором фортепианном концерте Рахманинова главный инструмент – рояль. Он царствует во всем пространстве произведения. Все в произведении подчинено только ему, и формируется им, для него и через него. Остальные инструменты лишь указывают на его положение: на сцене царя «играет» окружение. Главное Действующее Лицо Библии – Христос. Он Сам убеждает нас в этом: «Исследуйте Писания, ибо вы думаете чрез них иметь жизнь вечную; а они свидетельствуют о Мне» (От Иоанна 5:39). Вся Библия – о Христе, начиная с самых первых стихов – все Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и все Им стоит (К Колоссянам 1:16-17).

Единое произведение

Итак, Библия имеет единую тему, единую композицию и одно главное Действующее Лицо. Представьте себе какое-нибудь другое произведение, состоящее из деталей, которые сделали разные люди, в разное время, в разных местах. И, тем не менее, это – единое произведение.

Представьте: вам рассказывают, как люди в разных странах занимались каждый своим делом. Где-то на Тайване местные умельцы штамповали по собственному усмотрению кремниевые пластины. Затем некто в Америке решил изготовить зеркальные сегменты из позолоченного бериллия. А немцы подумали: не сделать ли нам тепловой экран в форме дельтоида и размером с теннисный корт? И так разные люди в семнадцати странах изготавливали что хотел. Потом это все свезли во Французскую Гвиану, запихнули в ракету и запустили в космос. В результате все эти детали оказались в точке гравитационного баланса на линии Солнце-Земля и составились в телескоп «Джеймс Уэбб».

Конечно же вы, скорее всего, скажете, что все это сказки, и такого быть не может. наверняка изначально существовал общий замысел, был единый проект. Потому-то все эти детали, созданные в разное время, в разных местах и разными людьми так точно подходят одна к другой и составляют единое целое. У единой конструкции есть единый конструктор. Индивидуальный ли, коллективный ли, но – один. Кто бы, где бы потом ни проектировал и ни изготавливал каждую деталь или узел, все они заранее задуманы и предусмотрены генеральным планом.

Так и Библия, несмотря на то, что написана разными людьми, в разное время, на разных языках, имеет Единого Автора, Единого Генерального Конструктора, который вложил, вдохнул побуждение в сердца этих людей, вдохновил их изготовить эти детали – написать эти книги, служащие единой цели. Как об этом пишет апостол Павел: «Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен» (2 Тимофею 3:16-17).

Впрочем, даже в специализированной библиотеке мы обычно не читаем все книги подряд, а начинаем с того, что представляется наиболее интересным или важным. В Библии тоже не обязательно читать все книги подряд, можно начать с любой. Но с чего бы вы ни начали, помните – вы читаете то же произведение, того же Автора, на ту же тему, подчиненное единому замыслу, выражающее единую мысль. Как во всей Книге, так и в каждой ее части отображен Божий план спасения человечества.

Впрочем, утверждениями самой книги, что она – богодухновенная, сейчас трудно кого-нибудь удивить. Развелось множество книг, в которых заявляется, что они вдохновлены Высшим Разумом, если вообще не спущены непосредственно с Небес. И чем дальше, тем таких книг становится все больше и больше (что, между прочим, в Библии давно предсказывалось – так и будет происходить в Последние Времена). Можем ли мы как-либо определить – действительно ли Книга богодухновенна, или же нет? В частности, каким критериям богодухновенная Книга должна соответствовать?

Достоверность текстов

В первую очередь, от богодухновенного произведения стоило бы ожидать достоверности и точности. Бог Всеведущ, Его откровение должно быть точным во всех деталях. Не менее важно и то, насколько неискажены дошедшие до нас тексты в сравнении с их оригиналами. Стоит ли на них полагаться?

Выяснять, насколько достоверна та или иная древняя книга, можно, сравнивая ее с другими письменными произведениями того же исторического периода. Это довольно интересная задача.

Самый «молодой» текст Библии написан чуть менее двух тысячелетий назад, самому древнему – около четырех тысяч лет. Но давайте для краткости остановимся лишь на Новом Завете, которому «всего» пара тысяч лет. Эти тексты написаны на протяжении второй половины Первого века н.э. и, соответственно, относятся к античному периоду истории. Что мешает нам сравнить их с другими произведениями античной литературы, и посмотреть, насколько достоверен текст, который мы располагаем сегодня, спустя почти две тысячи лет?

Выясняется, что такие произведения, как, например, «История» Геродота или «Иудейские древности» Флавия дошли до нас в количестве лишь около десятка списков. Ведь до того, как был изобретен печатный станок, книги переписывались от руки. Когда свиток приходил в негодность, его переписывали – только так он мог дойти до нас – а изветшавший оригинал выбрасывали. Не сохранилось оригиналов ни одного из древних текстов – только списки! Так вот, практически от всех античных текстов до нас дошло лишь около десятка списков, не более. Неимоверно рекордное положение по этому показателю занимает «Илиада» Гомера – около шестисот копий. Число же древних списков Нового завета, дошедших до нас, превышает двадцать пять тысяч манускриптов! И все эти списки совпадают один с другим на уровне описок переписчиков, не влияющих на значение текста – точек, запятых, черточек, другого написания тех же слов или фраз.

Но насколько эти списки удалены во времени от написания оригинала? Ведь они могут быть выполнены через сотни лет. А чем более поздние версии мы имеем, тем больше раз текст переписывали, и тем меньше уверенность, что их модержание близко к оригиналу. Для таких общепризнанных произведений античной истории, как, скажем, «Анналы» Тацита или «Галльские войны» Юлия Цезаря, характерная разница между оригиналом и самым ранним дошедшим до нас фрагментом списка составляет 500 – 1600 лет. Что же касается книг Нового Завета, то для фрагмента этот промежуток составляет всего 25 лет, для почти полного текста – 100 лет, для абсолютно полного текста – 250 лет. Обратите внимание – мы располагаем фрагментами списков, выполненных еще при жизни тех, кто лично знал авторов текста. Естественно, вряд ли они могут быть поддельными, потому что современники легко разоблачили бы ложь.

Далее, важным фактором является степень сохранности материалов. Древние произведения чаще всего доходят до нас в виде фрагментов. Наиболее часто бывают утеряны начало и конец – внешние края свитков и книг ветшают в первую очередь. Из 142 книг «Римской истории» Ливия сохранилось лишь 35. От «Римской истории» Тацита из 14 книг до нас дошло 4,5. «Анналы» Тацита, считаются фундаментальным произведением античной истории, но из 16 книг только две сохранились полностью, и еще две – частично. В то же время в Новом Завете нет ни одного утерянного фрагмента! Мы располагаем абсолютно полным текстом.

Мы также располагаем разнообразными внешними подтверждениями достоверности этих текстов. Первым типом такого внешнего подтверждения являются переводы на другие языки. Как уже говорилось, люди, читавшие Книгу, хотели, чтобы и другие тоже прочли ее. И, не считаясь ни с какими затратами – ни времени, ни денег, ни труда, они переводили ее, нередко – создавая письменность для народов, не имевших таковой. Мы располагаем переводами Библии на латинский и сирийский языки, выполненными уже к 150 г. н.э. (то есть всего через 50 лет, после завершения последней книги Библии), а позже – и на другие языки античного мира. И по всем этим переводам можно убедиться, что они были сделаны с того же текста, которым мы располагаем сегодня.

Кроме того, Книгу часто цитируют. Ее цитируют сегодня, ее цитировали и раньше. И по древним небиблейским текстам (художественные произведения, переписка, трактаты, полемика), датированным с 96-го по 400-й годы, мы можем составить почти полный текст Нового завета только на основании приводимых там цитат. То есть, даже если бы до нас не дошел Новый Завет как таковой, мы все равно имели бы практически полный его текст благодаря цитатам, запечатленным как в трудах сторонников Писания, так и его врагов. Последние приводили обильные цитаты, желая опровергнуть учение христиан. Господь же использовал их рвение, заготавливая для нас свидетельства достоверности Библейских текстов. Интересно получается: все, кто когда-либо сражался против Писания, лишь создавали шум, привлекающий внимание, и тем помогали Писанию утвердиться.

Вывод очень важен: мы располагаем достоверными и полными текстами Нового Завета – именно теми, что были написаны изначально. Богодухновенность Библии признают многие. В частности, на авторитет Библии опирался основоположник ислама Мухаммед, провозглашавший своей задачей восстановление мусульманства (по-арабски – «покорности Богу») в соответствии Торой и Инжилем, т.е. Библией – Ветхим и Новым Заветом. Всякий может убедиться в этом, лишь начав читать Коран. В частности, в суре 2, Аль Бакара, аят 62, говорится: «Поистине, те, которые уверовали, и те, кто обратились в иудейство, и христиане, и сабии, которые уверовали в Аллаха и в последний день и творили благое, – им их награда у Господа их, нет над ними страха, и не будут они печальны». Многие современные исламские деятели противопоставляют ислам христианству и, тем более – иудаизму. Как же они обосновывают такое несоответствие? Они заявляют, что у нас нет подлинных текстов Писания. Истинная Библия ранних христиан, дескать, еще имела хождение во времена Мухаммеда, но после была утеряна, и нынешняя Библия – некий новый текст. Тем не менее, факты налицо: мы располагаем тем же самым текстом Нового Завета, что существовал и во время появления Корана, и задолго до этого. После же обнаружения в 1947 году Свитков Мертвого Моря (речь о которых пойдет ниже), отпали и все сомнения относительно текстов Ветхого Завета. Мы обладаем полным текстом Писания, соответствующим оригиналу.

Достоверность содержания

Что ж, сохранность текстов – дело хорошее. Но является ли истинным то, что в них записано? Я, например, могу выдумать фантастический рассказ об инопланетянах, напечатать его миллионным тиражом, запаять каждый экземпляр в металлическую капсулу, закопать эти капсулы в разных частях света, и, не исключено, что, спустя пару тысяч лет, хотя бы один экземпляр сохранится. Причем – в абсолютно точном виде, без каких-либо искажений. Будет ли достоверность текста означать достоверность описываемых в нем событий? Конечно же, нет! Как же тогда мы можем быть уверены в достоверности содержания Нового Завета?

Тут нам приходят на помощь внешние подтверждения иного рода. Несмотря на то, что евангельские события происходили в одной из наиболее удаленных провинций римской цивилизации, нехристианские литературные и исторические произведения не оставили их без внимания. Среди еврейских, римских и сирийских небиблейских источников, датируемых периодом с 50-го по 180-й годы, насчитывается семнадцать (!) текстов, содержащих в общей сложности более 150 подробностей о жизни, учении, смерти и Воскресении Иисуса Христа, а также некоторые элементы вероучения ранних христиан. Римские источники принадлежат перу историков (Тацит, Светоний, Талл), государственных чиновников (например, отчеты Плиния Младшего о ситуации с христианами в подчиненной ему провинции) и даже цезарей (Траян, Адриан). Иудейские (Талмуд, Иосиф Флавий) и гностические источники (фольклорные предания типа «Евангелия истины», «Евангелия от Фомы», «Трактата о воскресении») приводят свою точку зрения на факты, изложенные в Библии, и, хотя истолкование фактов в них порой весьма экзотично, сами факты этими текстами подтверждаются (не было бы фактов – нечего было бы истолковывать).

Из нехристианских источников (в том числе – написанных врагами христианства) мы знаем об Иисусе; о совершавшихся Им чудесах; об исполнившихся в Нем пророчествах Ветхого Завета; о том, что Сам Он не только был пророком, но и заявлял о Своей божественной природе. Кроме того, Он называется великим учителем и философом, призывавшим к отрицанию других Богов, проповедовавшим братство верующих в вечности.

Далее, из нехристианских источников мы знаем, что по обвинению в богохульстве Он был казнен через распятие, а позже Его снова видели живым. Его ученики стали верными последователями, проповедовавшими Его имя и Его учение. Даже если бы до нас не дошла Библия, очень многое было бы известно нам из небиблейских источников. Мы располагаем достоверным описанием жизни, учения и служения Иисуса.

Аналогично обстоят дела и с Ветхим Заветом. Взять хотя бы названия народов. Не так давно утверждалось, что многие народы, упомянутые в Ветхом Завете, вообще никогда не существовали. Например – хеттеи, жившие, согласно утверждениям Библии во втором тысячелетия до н.э. Других исторических текстов, где бы упоминавших этот народ, долгое время известно не было, и критики утверждали, что хеттеи  выдумка библейских авторов. Так продолжалось до 1905 года, когда археологи раскопали древнюю столицу хеттов и нашли огромное количество текстов на глиняных табличках. Описываемая в них история оказалась полностью соответствующей тому, что было известно о хеттах из Библии.

Стоит нам заглянуть в Библию, многие загадки истории разрешаются сами собой. Так, любой специалист по древней истории расскажет вам, что примерно за 1500 лет до Рождества Христова Египет стремительно становится великой процветающей державой, а потом, вдруг, внезапно, приходят дикие и плохо вооруженные кочевые племена гиксосов и полностью порабощают всю страну. Представьте  огромную страну с многочисленной армией и самой совершенной военной техникой (колесницы были танками того времени) захватили разрозненные неорганизованные племена кочевников! Лишь добрую сотню лет спустя египтяне избавились от владычества гиксосов. Как такое могло произойти? Загадка!

Но в Библии мы находим то, чего не пожелали записывать египетские историки: рассвет развития Египта совпадает со временем египетского пленения евреев. Египет процветал, потому что в нем было огромное количество даровой рабочей силы, к тому же принесшей с собой благословение Божье. «И был Господь с Иосифом: он был успешен в делах и жил в доме господина своего, Египтянина» – говорит Писание (Бытие 39:2). Когда же народ Израиля выходил из Египта, армия со всеми колесницами и фараоном во главе погналась за ними и была потоплена в Красном море. Огромное государство остается без руководства и без армии! Потому-то оно становится легкой добычей для диких кочевых племен. Но если не принимать во внимание этих данных, записанных в Библии по вдохновению Господина истории, нам не понять истории, доставшейся нам во фрагментах человеческих свидетельств.

В Библии мы обнаруживаем всевозможные названия земель, имена царей, названия городов, описание событий, что говорит о скрупулезности ее повествования. Более ста лет светские историки вели интенсивные исследования, желая опровергнуть Библию. Теперь же Библию нередко изучают, чтобы проверить достоверность исторических теорий.

Достоверность знаний

Мы живем в счастливое время, когда нас уже не атакуют постоянно вымыслами о ложности Библии. Достоверность и точность Писания более-менее общепризнанна. Но, опять же, точность не является доказательством богодухновенности. Телефонный справочник тоже точен. Но является ли он богодухновенной книгой? Конечно же, нет. Изложенные в нем данные были известны издателю и прошли тщательную проверку.

А не говорится ли в Библии о том, что тем, кто ее писал, не было известно? Это поразительно, но в текстах Библии мы находим данные естествознания, о которых люди не имели представления во времена их написания! Лишь спустя тысячи лет, благодаря развитию науки и техники, в результате тщательных исследований и гениальных открытий люди узнали, о том, о чем в Библии было сказано изначально. Многие тысячи лет назад Библия утверждала, что Земля круглая (Исаия 40:22); что она свободно висит в пространстве (Иов 26:7); что звезд на небе бессчетное число (Бытие 22:17), хотя до изобретения телескопа были известны лишь около 1500 звезд – те, что видны невооруженным глазом.

В Библии упоминается, что созвездия меняют свои очертания со временем (Иов 38:31); что воздух имеет вес (Иов 28:25); что жизнь обеспечивается кровообращением (Бытие 9:6); что Луна и Солнце имеют разный размер (Бытие 1:16); что земная кора находится в изостатическом (равновесном) состоянии (Исайя 40:12); что на Земле существуют разные часовые пояса (Матфей 24:27 ср. Лука 17:34-36); что существует круговорот воды в природе (Еклизиаст 1:7). Именно в Библии, за 3500 лет до того, как люди узнали о существовании бактерий, являющихся причиной инфекционных заболеваний, описаны основы гигиены и эпидемиологии (Второзаконие 23, Левит 15). Люди еще не знали, что такое микроб, но в Библии было описано, как не заразиться, как осуществлять противоэпидемические мероприятия, как организовать карантин.

Возьмите любую книгу по естествознанию, написанную 20-30 лет назад, и вы увидите, как безнадежно она устарела. И чем раньше она написана, тем наивнее она нам кажется теперь. Но только сейчас, через тысячи лет, мы начинаем понимать некоторые истины, давно записанные в Библии.

Тем не менее, с одной стороны, Библия – не учебник естествознания, с другой стороны, научные знания получены людьми. Разве не кто-нибудь просто узнать об этом раньше других?

Достоверность пророчеств

Не менее значительным свидетельством богодухновенности Библии являются записанные в ней пророчества. Бог  властелин истории: «Я возвещаю от начала, что будет в конце, и от древних времен то, что еще не сделалось, говорю: Мой совет состоится, и все, что Мне угодно, Я сделаю» (Исаия 46:10). Никто еще и предполагать не мог, как будут развиваться события, а пророчества уже сотни и тысячи лет до того были записаны в Библии, «ибо никогда пророчество не было произносимо по воле человеческой, но изрекали его святые божьи человеки, будучи движимы духом Святым» (2 Петра 1:21).

Правда, сейчас такое время, что пророков – хоть отбавляй. Открываем любую газету – там гороскопчик: «Козерогам грозят неприятности, необходимо особенно тщательно следить за собой». Очень хорошее предсказание, даже козерогам понятное: у кого не случается неприятностей, если не следить за собой? Такое пророчество говорит абсолютно ни о чем. Далее: «Раки, будьте сегодня особенно внимательны, чтобы не пройти мимо своего счастья». Счастье не сложилось – значит прошли мимо, потому что были невнимательны. Подобных пророчеств – множество. Допустим, пророчества Нострадамуса. В них все настолько туманно – можно подогнать под них все, что угодно, было бы воображение.

Библейские пророчества имеют совершенно другую природу. К ним предъявляются очень четкие требования. И ответственность за достоверность пророчеств – немалая. Если бы кто из составителей гороскопов знал о ней, вряд бы решился на этот сомнительный бизнес. «Пророка, который дерзнет говорить Моим именем то, чего Я не повелел ему говорить, и который будет говорить именем богов иных, такого пророка предайте смерти. И если скажешь в сердце твоем: `как мы узнаем слово, которое не Господь говорил?’ Если пророк скажет именем Господа, но слово то не сбудется и не исполнится, то не Господь говорил сие слово, но говорил сие пророк по дерзости своей, – не бойся его» (Второзаконие 18:20-22).

Первое требование, предъявляемое к истинному пророчеству – оно должно говорить о людях и событиях, удаленных настолько, чтобы не возможна была простая догадка или прогноз. Когда мы говорим, какая погода будет через неделю, или кто победит на ближайших выборах – это прогноз. В Библейских же пророчествах говорится о событиях, о которых в принципе еще никто знать не мог. Зачастую эти события вообще противоречили здравому смыслу. Например, в самый расцвет Вавилонского царства, когда, казалось, ничто не грозит его процветанию, было провозглашено, что пройдет такое-то количество лет, и это самое могущественное государство в мире будет разрушено, причем – вполне определенным образом. И все произошло именно так, как было предречено.

Во-вторых, пророчество должно быть ясным и конкретным; содержать легко распознаваемые детали, чтобы, когда оно исполнится, ни у кого не было сомнений, что это исполнилось именно оно.

И третье требование – пророчество должно исполниться во всех подробностях.

Приведем пример – пророчество о финикийском городе-крепости Тир. Это был ключевой торговый порт восточного средиземноморья, и в его процветании были заинтересованы все существовавшие страны, обогащавшиеся за счет торговли с ним. Но вот некий еврей провозглашает от Божьего Имени: «…Я — на тебя, Тир, и подниму на тебя многие народы, как море поднимает волны свои. И разобьют стены Тира и разрушат башни его … разрушат стены твои, и разобьют красивые домы твои, и камни твои и дерева твои, и землю твою бросят в воду … И сделаю тебя голою скалою, будешь местом для расстилания сетей; не будешь вновь построен: ибо Я, Господь, сказал это, говорит Господь Бог» (Иезекииль 26:3-14).

Пророчество это было произнесено, примерно, в 588 г. до Р.Х. и, казалось, начало исполняться довольно быстро. Уже через год царь Навуходоносор осаждает город. Тир был прекрасной крепостью, и осада длилась три года. Через три года Тир пал, и Навуходоносор ушел, предварительно разрушив его укрепления. Можно было сказать: суровый прогноз в основном сбылся, детали же в нем – художественное преувеличение (многие народы; камни, брошенные в море; голая скала, и прочее). Но проходит 250 лет, и случается то, чего в принципе никто предвидеть не мог: небольшой и ранее малоизвестный этнос македонян, тихо существовавший в тени процветающей ахейской культуры, вдруг формирует сильнейшее государство и за какой-то десяток лет покоряет весь цивилизованный мир. Так возникает огромная ранее не существовавшая Македонская империя во главе с Александром Великим. Когда в 332 году многонациональное войско Александра Македонского подступило к Тиру, население, укрываясь от завоевателей, переправилось на остров, находившийся в море напротив города, примерно в ста метрах от берега. Александр предлагает защитникам острова сдаться и, когда они отказываются, он, никогда не слыхавший о каком-то там еврейском пророчестве, отдает гениально простой приказ: разобрать все здания города камень за камнем и, сбросив их в море, насыпать мол до самого острова. Армия в точности выполнила приказ, защитники острова были схвачены, а на месте, где некогда стоял огромный город, осталась лишь голая скала, место для расстилания сетей.

Точно так же, во всех мельчайших деталях и подробностях, сбылись пророчества о разрушении величайших городов древности Вавилона, Ниневии, Иерусалима. Но, разрушение чего-то существующего, насколько надежным оно не казалось бы, не самое невероятное событие. Что один человек построил, другой завсегда поломать сможет. Но возьмите обратное пророчество: восстановление уничтоженного. Так, почти 2000 лет Израильского государства не существовало. Но еще за сотни лет до падения Иерусалима пророками было предсказано, что в последние дни Бог соберет Свой народ. Какой народ? Евреи были рассеяны по всему лицу земли, их отовсюду гнали, уничтожали в погромах, сжигали в печах концлагерей. И вдруг, в 1948 году, возникает государство Израиль! По какой предвидимой причине такое может произойти? Ни по какой! Просто Бог – Властелин истории, и все, что Он сказал – сбудется. И сбудется не благодаря естественному ходу событий, а, наоборот, вопреки ему, чтобы все видели, Кто творит историю.

Мессианские пророчества

Мы упомянули лишь несколько исторических пророчеств. В Библии таковых – десятки. Но стоит отметить особый тип библейский пророчеств – так называемые Мессианские пророчества. Писание предсказывало приход Христа-Помазанника за многие сотни лет до предназначенного срока. Где и как Он родится; как будет жить; какие чудеса и знамения совершит; кем и за какую сумму будет предан; по какому приговору и каким образом будет казнен, как восстанет из мертвых – многочисленные детали (всего – более трехсот) Его жизни, смерти и Воскресения описаны за сотни лет до Его рождения на земле.

Вероятность случайного совпадения исполнения лишь тринадцати наиболее ясных и бесспорных мессианских пророчеств составляет один к десяти в 140-й степени – это единица со ста сорока нулями после нее! С чем можно сравнить такое число? Вы знаете, что вся наша вселенная состоит из атомов (в Библии, кстати, об этом написано за тысячи лет до открытия атома учеными – Притчи 8:26). И если бы каждый атом сам был целой вселенной, то есть состоял бы из такого же числа частиц, как целая вселенная, тогда всех этих воображаемых частиц (атомов от атомов) было бы примерно 10 в 140-й степени. Так вот, вероятность исполнения всего лишь 13-и пророчеств такова же, как возможность случайно, наугад поймать одну заранее задуманную из таких частиц-от-частиц этой воображаемой гипервселенной!

Возьмем лишь один пример пророчества, которое в принципе невозможно объяснить иначе, как откровением Божьим: «Итак знай и разумей: с того времени, как выйдет повеление о восстановлении Иерусалима, до Христа Владыки семь седмин и шестьдесят две седмины; и возвратится народ и обстроятся улицы и стены, но в трудные времена» (Даниила 9:25).

На самом деле это – двойное пророчество. Народ Израиля уже тогда был угнан в рабство и рассеян, и предположить, что евреи вернутся домой и вновь отстроят Иерусалим, было бы проявлением излишне бурной фантазии. Здесь же это предсказывается, а пророк Исаия еще и называет имя того, кто даст евреям приказ всем вернуться домой и отстроить Иерусалим – царь Кир (когда произносилось это пророчество, никого царя с таким именем еще не существовало). Но в рассматриваемом нами пророчестве Даниил за 600 лет до рождения Мессии не только предсказывает Его пришествие, но и сообщает его дату. Что же это за дата?

Седмина – это семь лет. Год тогда определялся по лунному календарю и составлял 360 дней. Если подсчитать величину указанного Даниилом периода времени, получится 173.880 дней. Нам известно, что указ о восстановлении Иерусалима, в пересчете на наше летоисчисление, вышел 14 марта 445 года до н.э. (Неемия 2:5-18). Добавляя 173.880 дней к указанной дате, то мы приходим к началу апреля 32 г. н.э. Но, по мнению многих исследователей, именно в это время Иисус начал открыто заявлять о своем мессианстве!

Может ли такое совпадение быть случайным? Отнюдь! Это очевидно каждому. Поэтому все, что могли утверждать противники Писания, это что данное пророчество – подделка, что, дескать, фанатики-христиане позже вписали данный фрагмент в старинные тексты, чтобы подтвердить свою правоту. Вы можете найти эту точку зрения почти в любой книжке, написанной до 1947 года. Но в 1947 году было сделано фундаментальнейшее открытие: вблизи селения Хибет-Кумран были найдены, так называемые, Кумранские рукописи или Свитки Мертвого моря. Мальчик-пастух пошел искать потерявшуюся овцу. Он увидел в скале пещеру и, бросив в нее камушек, услыхал звук разбитого глиняного сосуда. Мальчик вскарабкался к пещере, и там оказалась «законсервированная библиотека» – огромное количество запечатанных глиняных кувшинов с древними свитками.

В античные времена в этих краях жила иудейская секта. При приближении римлян члены общины ушли, предварительно запечатав свитки в кувшины и спрятав их в пещерах. Так были найдены самые древние списки текстов Ветхого Завета. И они оказались абсолютно совпадающими с теми текстами, которые имеются в нашем распоряжении! В их числе был найден экземпляр списка книги пророка Даниила, выполненного за 300 лет до Рождества Христова. И он содержал то же самое пророчество – слово в слово! Любое подозрение о позднейшей вставке просто отпало. Осталось лишь одно объяснение: Бог, Властелин истории, знающий от начала, что будет в конце, вдохновил Даниила записать данное ему откровение.

Читай и соблюдай

Совокупность текстуальных, исторических, научных и пророческих свидетельств убеждает нас: Библия – Слово Божье, открывающее людям Его волю. Но есть и такие, кто говорит: «Библия – действительно великая Книга. Она ниспослана с небес. Следует держать ее на почетном месте и почитать, но ни в коем случае не читать. Это – откровение, данное святым Богом, и мы, грешные люди, в принципе не можем понять того, что там записано. Это – тайна». Тем не менее, Писание говорит обратное: Библия послана именно для нас, грешных людей, чтобы мы, читая ее, познавали Бога и Его волю относительно нас. Об этом заявляется однозначно и неоднократно:

Исаия 34:16: «Отыщите в книге Господней и прочитайте; ни одно из сих не преминет придти, и одно другим не заменится. Ибо сами уста Его повелели, и сам дух Его соберет их». Обратите внимание: не призовите какого-нибудь жреца, оракула или тайновидца, который расшифровал бы написанное – прочитайте!

2-е послание Петра 3:2: «чтобы вы помнили слова, прежде реченные святыми пророками, и заповедь Господа и Спасителя, преданную Апостолами вашими». Слова, реченные пророками, необходимо помнить!

Откровение 1:3: «Блажен читающий и слушающие слова пророчества сего и соблюдающие написанное в нем; ибо время близко». Блажен (т.е. абсолютно счастлив) не только читающий, но даже слушающий. Если, конечно, соблюдает написанное. А это подразумевает понимание читаемого или услышанного.

2-е Тимофею 3:15: «Притом же ты из детства знаешь священные писания, которые могут умудрить тебя во спасение верою во Христа Иисуса». С детства! То, чего Бог хочет от человека написано простым языком, и даже ребенок может понимать это.

Измененные жизни

Нельзя не упомянуть еще одно свидетельство в пользу того, что Библия – слово Божие. Это – ее способность изменять жизни людей. Не много найдется таких, кто брался бы серьезно прочесть эту Книгу, и остался таким же, как и раньше.. Практически каждый верующий может рассказать об этом свою собственную историю. Мы можем добавить к этим свидетельствам и огромное количество таких известных имен, как Блаженный Августин и Франциск Ассизский; Блез Паскаль и Клайв Льюис, Чарльз Колсон или Джош МакДауэл. Всё это – люди, отвергавшие Писание, и начавшие читать его с одной лишь цклью – опровергнуть выдумки религиозных фанатиков. В результате они стали самыми убежденными глашатаями Книги!

Чарльз Колсон, бывший советник президента США, впоследствии основавший миссию Тюремное Братство, рассказывал: «Когда мой самый близкий друг впал в это безумие, я, как юрист, решил подойти к этому вопросу просто: взял недельный отпуск и уехал на дачу, прихватив Библию и блокнот для деловых заметок, в котором каждая страница была разделена на две колонки. В одну колонку я собирался записывать аргументы в пользу того, что Библия – слово Божие, во вторую – против этого. К концу отпуска первая колонка была исписана до конца тетради. Вторая осталась чистой. Как честный человек я должен был признать, что, нравится мне это или нет, Библия – слово Божие».

Способность Библии менять людей к лучшему признают даже атеисты. Они говорят: «Мы не верим в эти сказки, но нужно разрешать народу изучать их потому, что от этого люди становятся лучше». Доводилось вам слышать подобные заявления? Так, может быть, это вовсе и не сказки, а предназначение человека? Сказки же атеистов, от которых, как сами они признают, человек лучше не становится, – не что иное, как наследие греха, того самого бунта против Бога, что заложен в падшем человеке. Библия полезна, потому что она – инструкция нашего Изготовителя, а Он знает наше предназначение как никто другой: «Все Писание богодухновенно и полезно для научения, для обличения, для исправления, для наставления в праведности, да будет совершен Божий человек, ко всякому доброму делу приготовлен» (2 Тимофею 3:16-17).

Не полезность Библии определяет ее ценность! Не потому она ценна, что полезна. Она ценна и полезна, потому что истинна! Потому что она – истинное Слово Божие; потому что дана нам с определенной целью: «Сие же написано, дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Евангелия от Иоанна 20:31).

Каков ваш ответ?

Встает вопрос, почему же, не смотря на столь очевидную достоверность этой Книги – и с точки зрения текстуальной, и с точки зрения пророческой, и с точки зрения исторической, и с точки зрения нравственной – люди продолжают ее отвергать? Хотя людей постоянно обманывают и тем, что пишут в газетах, и тем, что обещают в предвыборных программах кандидаты на различные посты, люди упорно продолжают верить и тому, что пишут в газетах, и предвыборным обещаниям кандидатов. Но чем больше накапливается свидетельств истинности Библии, тем с большим сомнением к ней относятся, сильнее ее отвергают. Почему? Об этом тоже сказано в Библии. В каждом из нас живет грех – от рождения заложенный в нас бунт против Бога. Очевидное и ясное мы отвергаем, а в явную ложь готовы верить, лишь бы она нам помогла не принимать истину. Об этом-то и пишет апостол Павел: «Но как они, познав Бога, не прославили Его, как Бога, и не возблагодарили, но осуетились в умствованиях своих, и омрачилось несмысленное их сердце; называя себя мудрыми, обезумели» (Послание к Римлянам,1:21-22).

Вся Книга имеет единую тему: грешное человечество получило спасение милостью Божией. Библия – живое Божие Слово, Слово жизни. Ни одна историческая книга, ни одна философская книга, ни одна нравоучительная книга за всю историю человечества не подвергалась такой критике, как Библия. Самоуверенные интеллектуалы постоянно расшибли свои лбы об эту Книгу, пытаясь доказать ее ложность. Где эти люди? Кто их помнит? Чем больше люди искали свидетельств против нее, тем больше обнаруживали доказательств ее истинности. Ничем нельзя объяснить существование этой Книги, кроме как откровением Творца.

В свое время Вольтер заявлял, что своими трудами он полностью подорвал веру в Книгу, и через сотню лет уже никто уже не будет помнить, что такое Библия. Впоследствии в бывшем доме Вольтера в Женеве был открыт Европейский офис Объединенных Библейских обществ. Библия как существовала, так и существует. «Ибо всякая плоть — как трава, и всякая слава человеческая — как цвет на траве: засохла трава, и цвет ее опал; но слово Господне пребывает вовек; а это есть то слово, которое вам проповедано. Итак, отложив всякую злобу и всякое коварство, и лицемерие, и зависть, и всякое злословие, как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко, дабы от него возрасти вам во спасение; ибо вы вкусили, что благ Господь» (1 Петра 1:24-2:5).

Вы когда-нибудь видели новорожденных младенцев? Очень любознательные существа! Сколько для них всего интересного вокруг. Когда у меня родилась дочка, мне так нравилось смотреть, как она с первого дня познавала мир. Ей было интересно, когда мама ходила по комнате; ей было интересно  что это за бородатый мужик подходит с погремушкой? Солнечный лучик пробился через окно – она заулыбалась. Все вокруг привлекало ее внимание. Но существовало нечто, без чего ее ничто уже не интересовало. Это – молоко матери. Если не было этого, все остальное теряло смысл. Об этом-то, и говорит Писание: «как новорожденные младенцы, возлюбите чистое словесное молоко», потому что без него мы не можем соответствовать своему предназначению. Без этого все остальное, чему мы могли бы радоваться, теряет смысл. Это – единственный надежный фундамент, на котором мы можем строить свою жизнь.

Наковальня

Я однажды услышал удары молота.
Поначалу подумал: набатный колокол!
И когда к кузнецу подошел я с расспросами,
Много молотов старых увидел разбросанных.

«Что ты делал, старик, с наковальнями ветхими?
Не одна уже в лом превратилась, наверное?»
«Нет, моя наковальня не бывала расколота:
У меня разбивались одни только молоты.»

И тогда я подумал, что Слово Всевышнего
Тверже, чем наковальня, — нерушимая Истина!
Пусть удары сомнений звучат, словно колокол,
Наковальня цела, а разбиты лишь молоты.

* * *

Мне судьба быть на ту наковальню поставленным,
Оказаться однажды металлом расплавленным.
Стать другим, измениться, и, отбросив сомнения,
Быть готовым к призванию, быть готовым к служению!

Джон Клиффорд,

вольный перевод Татьяны Чистяковой

(Ярославль)

[оригинал:

“Last eve I paused beside the blacksmith’s door,
And heard the anvil ring the vesper chime;
Then looking in, I saw upon the floor,
Old hammers, worn with beating years of time.

“‘How many anvils have you had,’ said I,
‘To wear and batter all these hammers so?’
‘Just one,’ said he, and then with twinkling eye,
‘The anvil wears the hammers out, you know.’

“And so, I thought, the Anvil of God’s Word
For ages skeptic blows have beat upon;
Yet, though the noise of falling blows was heard,
The Anvil is unharmed, the hammers gone.”

—attributed to John Clifford]

ЧТО ТАКОЕ КРЕЩЕНИЕ

Итак, христианство – это ни посещение церкви, ни выполнение каких-либо ритуалов, ни соблюдение тех или иных традиций, и даже не принадлежность к определенной религиозной группе. Христианство – это следование за Христом, личные отношения между Ним и мной. И христианином является не тот, кто делает что-то внешне заметное, а тот, кто имеет с Ним эти взаимоотношения. В любой общине, в любой церкви, в любой деноминации, дети нашего Небесного Отца – наши братья и сестры.

К тому же мы убедились, что единственный надежный источник, из которого мы можем достоверно знать о Христе, и по которому можем поверять другие знания, получаемые нами через предания Церкви, здравый смысл, непосредственное озарение, или каким-либо путем – это Священное Писание. Христос, воплощенное Слово Божье, отображен в записанном Слове Божьем – Библии. Мы стремимся не искать истину в каких-либо традициях или следовать человеческим мнениям, потому, что человеческое знание ограничено, и человек может заблуждаться. Мы следуем Слову Божьему, Библии. Писание – единственный канонический авторитет для нас, канон. А канон в этом каноне – сам Христос.

Мы также говорили, что человеку, узнавшему о возможности спасения во Христе, необходимо отказаться от своей прежней жизни – жизни без Бога. Ему надлежит признать, что его пораженная воля побуждает его действовать по собственному желанию и мешает ему быть с Богом. Библия называет это грехом и повелевает покаяться, то есть принять твердое решение вручить свою волю в Божье попечение на основании жертвы Христа. Принятие такого решения Библия называет обращением – коренным разворотом мировоззрения.
Теперь у нас есть отправные пункты, необходимые, чтобы задать принципиальный вопрос: что нам делать?
Писание говорит: «Вера от слышания, а слышание от слова Божия» (К Римлянам 10:17). Мы понимаем, что Библия – наш путеводитель следования за Христом. Мы знаем, что главная тема, идущая красной нитью через все Писание – грешное человечество получило спасение по благодати Божьей через веру в Иисуса Христа. Но трудность в том, что в наши дни вера – понятие растяжимое, и чем дальше, тем больше и больше его растягивают, и зачастую уже не понятно, о чем идет речь. Поэтому необходимо различать ту веру, о которой говорит Писание и обыденное понимание этого слова.

Со многим в этой жизни мы знакомы понаслышке. Мы можем почитать Библию или о Библии, услышать пару проповедей, и, приняв все это к сведению, считать себя верующим человеком. Но если на этом наше познание воли Божьей остановилось, если в Его слове мы не услышали Божьего зова к себе лично, это не та вера, о которой говорит Писание, а так – осведомленность или, хуже того, суеверие. Слушать недостаточно – необходимо слышать.

Когда я начинаю прислушиваться к авторитету Божьего слова, начинаю признавать истинность услышанного, у меня появляется вера на уровне убежденности. Убеждения – уже не просто осведомленность, а твердая уверенность в чем-то, и большинство из нас, как правило, понимает под спасительной верой именно это. Но вот что говорит о такой вере Библия: «ты веруешь, что Бог един: хорошо делаешь; и бесы веруют, и трепещут» (Иакова 2:19). Бесы знают, что Бог есть, наверняка. Они абсолютно убеждены в этом и до сих пор содрогаются, вспоминая, как, подобно молнии, были скинуты вместе с Сатаной с неба на землю. Они знают силу и славу Божью и трепещут перед ней. Но меняет ли это их жизнь? Никоим образом!

Настоящая вера начинается тогда, когда мы не просто слушаем и слышим, но и слушаемся. Мы понимаем, что нам необходимо изменить свою жизнь, и перед нами встает этот самый вопрос: что нам делать? Ведь слушаться – значит следовать воле Того, Кто дает нам истину. Не даром именно этот вопрос возник у тех, кто впервые услышал апостольскую проповедь: «Услышав это, они умилились сердцем и сказали Петру и прочим Апостолам: что нам делать, мужи братия? Петр же сказал им: покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа» (Деяния 2:37, 38).

Услышав проповедь Петра, они убедились, что он прав, и «умилились сердцем» (правильнее было бы перевести: содрогнулось их сердце). И совершенно естественным образом встает вопрос: что нам делать? Как же нам теперь жить? Как нам восстановить отношения с Богом, как следовать Его воле? Ответ Петра содержит два повеления: первое – покайтесь; и второе – да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа.
В своем ответе Петр следует заповеди, оставленной Господом в Его последней беседе с учениками: «Идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа» (От Матфея 28:19). Иисус повелел не «расскажите об этом всем народам», а «научите», сделайте все народы Моими учениками». Они должны не просто быть наслышаны – с этим у нас в народе все в порядке, и давно уже создан некий около-христианский фон, в который под Рождество включаются елка, Дед Мороз и подарки; а под Пасху – куличи и крашенные яйца, хотя ничего общего с Библией это не имеет, и осведомленность практически повсеместно переросла в суеверие. Иисус говорит: «научите», то есть убедите их в истинности и важности Благой Вести. И вытекающее из этого повеление – «крестя их во имя Отца, Сына и Святого Духа».

Писание говорит, что крещение – это самые начатки, азбука учения Христова, то, без чего вы не сможете читать Его учебник. Научившись же читать нет нужды снова возвращаться к азам: «Посему, оставив начатки учения Христова, поспешим к совершенству; и не станем снова полагать основание обращению от мертвых дел и вере в Бога, учению о крещениях, о возложении рук, о воскресении мертвых и о суде вечном» (К Евреям 6:1,2). Но, как это ни печально, этот азбучный вопрос – причина постоянных споров и разделений между братьями: что значит креститься? как креститься? где креститься? Что для этого нужно? Мы претыкаемся, еще не ступив на этот путь. И сатана использует это, чтобы Тело Христово не росло и развивалось, а дробилось и разделялось. Давайте же попробуем разобраться, что говорит о крещении Писание – единственный источник, из которого мы можем что-либо знать наверняка.

Однако всякого, желающего узнать что-либо конкретное о технической стороне крещения непосредственно из Писания, постигнет разочарование. Библия об этом практически ничего не говорит. Важность значения этого акта подчеркивается постоянно, но никаких объяснений о том, как совершать его не дается. Почему?
Представьте такую ситуацию: мать написала в письме сыну-миссионеру в Африку – не забывай хорошо завязывать шнурки ботинок, это крайне важно, чтобы не упасть. Самолет с почтой терпит аварию, и письмо попадает бушменам, никогда в жизни не видевшим обуви. Прочитав письмо и проникшись важностью вопроса, они справедливо возмутятся: почему здесь не разъясняется что такое шнурки и что такое ботинки; что такое завязывать, и как это – завязывать хорошо? Но никаких прямых разъяснений в тексте письма не дается, потому что значения употребляемых слов были прекрасно знакомы как писавшему, так и адресату. Так же обстоит дело и с крещением: на заре христианства значение этого понятия было абсолютно ясно людям того времени, и объяснений не требовалось. Нам же, чтобы определить его значение, приходится рассматривать этимологию (происхождение) и семантику (значение) употребляемых в Писании слов; изучать культурный фон; рассматривать косвенные сведения о крещении в Библии.

Что касается лингвистического анализа, нам зачастую мешает уловить изначальное значение этого понятия само русское слово «крещение», скорее являющееся его интерпретацией или применением, чем непосредственным эквивалентом. Мы относимся к народу, получившему Благую Весть почти 1000 лет спустя после начала ее распространения. Мы получили ее на языке, специально созданном иностранными миссионерами для этой цели. И там, где в протославянском языке не находилось соответствующего понятия, они либо использовали соответствующее иностранное слово (ангел, Христос, евхаристия, апостол, пресвитер и проч.), либо создавались ранее не существовавшие слова, одним из которых и является «крещение». Оно этимологически связано со Христом и с Крестом, и мы уже не видим в нем другого смысла, кроме как посвящение себя Христу или, как минимум, приобщение к группе людей, называемых христианами. Отрыв от изначального смыслового значения зачастую превращает крещение в некий обряд инициации. Но ничего подобного не вкладывалось в это слово изначально. Его смысл нигде не разъясняется – первые слушатели прекрасно понимали, о чем идет речь. Что же это слово значило для них?

В оригинальных текстах Священного Писания крещение обозначается греческим словом баптизо: окунать обмакивать, погружать. Но тут же стоит оговориться, что в греческом языке есть и другое слово, однокоренное с ним и имеющее такое же значение – бапто. Оно тоже встречается в Библии, например, когда Иисус на вечере с учениками обмакнул (бапто) хлеб в соус. В чем же разница между этими двумя словами? Разница столь же велика, как, скажем, между теми же русскими словами слушать и слушаться. Вроде бы, слова похожи и значения их похожи, но смысл совершенно другой. Чтобы яснее понять разницу, можно обратиться к другим литературным источникам того же периода времени.

Так, в трудах греческого поэта и врачевателя II в. до Р.Х. Никандера, мы находим рецепт изготовления маринованных огурцов, в котором используются оба глагола: сначала вы бапто огурец в кипяток, а затем баптизо его в раствор уксуса. Вроде бы, и то, и другое означает окунуть, но второе действие, в отличие от первого, подразумевает качественное изменение: огурец не просто погрузился в жидкость, но в результате этого произошло изменение его свойств. В античной литературе можно также найти описание технологии крашения тканей. Когда мы окунаем ткань в воду, применяется глагол бапто, когда же в краситель – баптизо, потому что происходит изменение ее свойств.

Значит, при крещении речь идет не просто об омовении, о делании человека чистым или просто мокрым, но об изменении качественных свойств. Именно об этом говорит и Библия: крещение – не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести (1-е Петра 3:21).

Итак, уже из самого слова баптизо люди понимали, о чем идет речь. Кроме того, они были знакомы с нормальной для своего времени практикой крещения. Крещение не было изобретено с приходом Иоанна Крестителя – задолго до этого оно уже существовало, как обряд ритуального омовения. И особое значение этот обряд начинает принимать в последние столетие перед Рождеством Христовым, когда начинают последовательно исполняться пророчества о близком пришествии Мессии, и в Израиле возрождается стремление к праведности: израильтяне хотели быть готовыми к приходу Христа.

В основном поиск праведности пошел двумя путями. С одной стороны, возникает движение фарисейства. Фарисеями (от евр. «перушим» – отделённый) становились евреи не из левитов, но, тем не менее, провозгласившие повседневную праведность целью своей жизни. Это было массовым движением духовного возрождения. Из Евангелий мы знаем, что Иисус нередко осуждал фарисеев за лицемерие, и у нас может возникнуть представление, что все фарисеи – лицемеры. На самом же деле их целью было достижение праведности, просто под праведностью они зачастую понимали лишь соблюдение внешней формы закона, Иисус же указывал на его сущность. Он говорил своим ученикам: если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное (От Матфея 5:20). Если бы под фарисеями подразумевались негодяи и лицемеры, в чем была трудность превзойти их праведность? Нет, просто для фарисеев праведность становилась самоцелью; смыслом жизни, наша же праведность должна превзойти праведность книжников и фарисеев, быть не конечной целью, а проявлением движения к цели – ко Христу.
Вторым способом достижения праведности был уход из мира. Искатели праведности, желавшие укрыться от мирских искушений, стали уходить в пустынные места. Так возникло движение ессеев. Ессеи жили уединенными общинами, проводя время в молитве, пении гимнов, изучении и переписывании Писания. Ритуальное очищение полным погружением в воду практиковалось ими как минимум раз в день. Те же из них, кто переписывал Писание, всякий раз, дойдя до упоминания в нем Бога, совершал обряд очищения и брал новое стило (палочку для письма), которое, закончив выводить три буквы Священного Имени, тут же ломал. Археологи нашли сохранившиеся баптистерии (бассейны для крещения) при раскопках поселений ессеев.
То ли под влиянием ессеев, то ли параллельно с ними, но крещение стало практиковаться и при Иерусалимском Храме – практически все паломники должны были пройти этот обряд прежде, чем войти в храмовые дворы. Для этой цели большие баптистерии были оборудованы перед воротами храма. Скорее всего, именно в них крестились три тысячи, принявшие Благую Весть в день Пятидесятницы.

Таким образом, участникам новозаветных событий понятие крещения было ясно и знакомо. И тут появляется Иоанн и выдвигает совершенно революционную идею (потому-то он и получил прозвище Креститель). Он учит, что внешнее омовение не очищает нас от духовной скверны, если не включает очищения внутреннего – покаяния и оставления грехов. С этого момента крещение уже не просто омытие, но обещание Богу доброй совести, отказ от своих грехов и просьба об их прощении. Но, сколь радикальной бы ни казалась эта идея, Иоанн провозглашал, что преподаваемое им крещение – лишь подготовка. Истинное крещение будет преподано Христом: я крещу вас водою, но идет Сильнейший меня, у Которого я недостоин развязать ремень обуви; Он будет крестить вас Духом Святым и огнем. Лопата Его в руке Его, и Он очистит гумно Свое и соберет пшеницу в житницу Свою, а солому сожжет огнем неугасимым (От Луки 3:16-17).

В наши дни можно услышать такое толкование этих слов: необходимо, мол, креститься сначала водою, потом Духом Святым, потом – еще и огнем. Но обратите внимание на слова Иоанна: огнем будут сожжены те, кто не стал Божьим урожаем. Последовавших за Христом Он Сам крестит (омывает) Духом Святым, а отвергающих Его повергает в неугасимый огонь. Кто не будет крещен Духом Святым, тот будет крещен огнем, то есть пойдет в погибель вечную. Упаси нас от этого Господь!

Так что же нам делать? Мы возвращаемся к старому вопросу. И другого ответа в Библии нет: покайтесь, и да крестится каждый из вас. Нам заповедано покаяние и крещение во имя Иисуса Христа. В Писании встречается и другая формулировка для водного крещения – во имя Отца, Сына и Святого Духа. Но это – то же самое крещение: если мы признаем Иисуса Христом (т.е. Помазанником), то, соответственно, мы признаем и помазавшего (Отца), и помазание (Дух Святой).

Писание заявляет: существует Один Господь, одна вера, одно крещение (К Ефесянам 4:5). Но как же так – говорится и о крещении водой, и о крещении Духом Святым, а крещение только одно? Здесь либеральные богословы, отвергающие все чудесное в Писании, сталкиваются с неразрешимой проблемой. Дело в том, что Библия разделяет все сущее на миры видимый и невидимый – мир физический и мир духовный. Мир духовный — то, что нам не видимо, нашему человеческому восприятию не подвластно, и либералы отвергают его существование. Крещение же затрагивает обе стороны, потому-то мы называем его таинством. Таинство, это когда через наши видимые физические действия Бог производит невидимые духовные действия. Это – синергия: совместное действие человека и Бога в одном акте. Крещение – таинство, и мы, совершая видимое человеческое действие (погружение в воду), подвергаемся невидимому духовному воздействию Бога, погружающего нас в действие Святого Духа.

В этом таинстве присутствуют пять важных элементов, в которых человек и Бог действуют совместно. Они-то и отличают крещение от простого окунания.

1. В крещении мы отождествляем себя с жертвою Христа, Его смертью и воскресением. Соответственно мы получаем от Бога обновленную жизнь. Неужели не знаете, что все мы, крестившиеся во Христа Иисуса, в смерть Его крестились? Итак мы погреблись с Ним крещением в смерть, дабы, как Христос воскрес из мертвых славою Отца, так и нам ходить в обновленной жизни. Ибо если мы соединены с Ним подобием смерти Его, то должны быть соединены и подобием воскресения (К Римлянам 6:3-5).

Интересно заметить, что в этом одновременном действии Бога и человека человек как бы тоже становится трансцендентным – выходит за пределы времени, проникает в вечность. В этом действии одновременно присутствует и настоящее, и прошлое, и будущее. Мы отождествляемся с предвечным Сыном Божьим Христом в прошлом, где Он – Агнец Божий; мы отождествляемся с Ним в нашей обновленной жизни сейчас, где Он – Спаситель Мира; мы отождествляемся с Ним подобием воскресения в будущем, где Он – Царь царствующих и Господь господствующих.

Либералы видят в крещении не более, чем символику: мы входим в воду – это символ погребения с Иисусом, мы вышли из воды – это символ воскресения. На этом символика обычно заканчивается. Правда, я слыхал и продолжение этой аналогии: после крещения мы надеваем сухую одежду – это символ того, что мы облекаемся во Христа. Но ограничивается ли символикой значение крещения? Если бы так, мы могли бы поставить посреди церкви пустой гроб. Человек, скажем, приходит в церковь, ложится в гроб, его заколачивают – он отождествляется со смертью. После этого гроб открывают, он встает – отождествляется с воскресением. Смею уверить вас – человек испытал бы при этом незабываемые переживания. И символика – самая подходящая. Но это был бы нами самими придуманный обряд. Следуем ли мы за Христом, когда ходим собственными путями? Нет! Господь указал нам путь обновления жизни, и кто мы, чтобы «улучшать» пути Божьи?

2. Библия также учит, что крещением мы отождествляем себя с жизнью Христа и через это получаем от Бога усыновление. Мы отождествляем себя с Сыном Божьим, и Бог признает это отождествление! Мы становимся братьями Христу! В это трудно поверить, но именно так говорит Слово Божье: Ибо кого Он предузнал, тем и предопределил быть подобными образу Сына Своего, дабы Он был первородным между многими братиями (К Римлянам 8:29). И, став братьями Сыну, мы становимся детьми Отцу – детьми Божьими. Ибо все вы сыны Божии по вере во Христа Иисуса; все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись (К Галатам 3:26-27). Мы облеклись во Христа, и уже в этой жизни мы отождествляем свою жизнь с его жизнью.

3. В крещении мы отождествляем себя с Телом Христовым – с Церковью, и Бог наполняет нас Духом Святым. Дух Святой излился на Церковь в день Пятидесятницы, и, становясь в крещении частью Церкви, мы также вступаем во владение этим даром. Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом (1-е Коринфянам 12:13).

4. Через наше видимое крещение Бог невидимо дает нам прощение грехов: …покайтесь, и да крестится каждый из вас во имя Иисуса Христа для прощения грехов; и получите дар Святого Духа (Деяния 2:38). В этой связи интересно обратить внимание на историю обращения Савла (будущего апостола Павла). Еще на дороге в Дамаск он исповедал Иисуса Господом, и три дня после этого постился и возносил покаянные молитвы, но только в день крещения его грехи были омыты (Деяния 22:16) и он исполнился Святого Духа (Деяния 9:17-18).

5. Крещение по вере является залогом нашего спасения: Кто будет веровать и креститься, спасен будет; а кто не будет веровать, осужден будет (От Марка 16:16). Неверие – путь к осуждению. Всякий, кто не верует, уже осужден; но если мы хотим быть уверенными в своем спасении, мы должны и веровать, и креститься. Потому что речь здесь идет не о суеверной осведомленности (вере-слушании), и даже не о твердой убежденности (вере-слышании), но о вере-послушании. Крещение – самое первое, и простейшее, чего от нас ожидает Бог. И если мы даже этого элементарного не исполняем, о каком послушании идет речь? Потому-то в крещении мы получаем залог нашего спасения: Утверждающий же нас с вами во Христе и помазавший нас есть Бог, Который и запечатлел нас и дал залог Духа в сердца наши (2-е Коринфянам 1:21-22).

Это – пять важных характеристик крещения, о которых говорит Писание. А теперь давайте рассмотрим довольно типичную ситуацию. Человек приходит к гадалке (знахарю, экстрасенсу, и т.п.), а та его и спрашивает: а крещён ли ты? Нет? Пойди, покрестись, тогда приходи. Человек бежит в церковь, его там окунают или поливают водой, он прибегает обратно. Скажите, пожалуйста: какие из этих пяти признаков, отличающих крещение от бессмысленного обряда, имели место? Ни единого! Человек этот полагается на Иисуса или на гадалку? Он полагается на гадалку. Слушается ли он Бога, категорически осуждающего всякую оккультную практику (Не должен находиться у тебя … прорицатель, гадатель, ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых; ибо мерзок пред Господом всякий, делающий это – Второзаконие 18:10-12; Ворожеи не оставляй в живых – Исход 22:18). Нет, он слушается гадалку. Он лишь осведомлен о существовании крещения, движим суеверием. Когда же человек принимает крещение из суеверия, происходят поразительные вещи.

Во-первых, гадалка зарабатывает себе духовный авторитет. Авторитетность Библии общеизвестна, и, якобы, ссылаясь в своей практике на Писание, ворожея крадет, присваивает себе часть этого авторитета. Человек потом расскажет своим друзьям какую «принципиальность» проявила гадалка, отказавшись обслужить некрещеного, и если кто-то из них интересуется духовными вопросами, он уже пойдет не в церковь («там одни лицемеры»), а к ней.

Второе. Гадалка замораживает в этом человеке веру в Бога на уровне суеверия. Обряд он уже совершил – чего еще надо?

Третье. Человек этот получил прививку, выработал устойчивый иммунитет против Слова Божьего. Попробуйте теперь поделиться с ним Благой Вестью. Он скажет: «Ребята, вы что пристали ко мне? Я уже крещен!»

Именно так Сатана действует в жизни человека, заставляя его совершить некий обряд, называемый крещением, и при этом полностью защитить его от Благодати Божьей, чтобы он уже никогда ее не познал, подменив веру суеверием. Спасительным же является не сам обряд крещения, или магические свойства воды, а благодать Божья. Она дается на основании завета, который человек по собственной воле заключает с Богом. Он принимает условия завета, выдвигаемые Богом, и Бог изливает благословения, уготовленные каждому вступающему в этот завет через жертву Христову. Потому-то крещение (не плотской нечистоты омытие, но обещание Богу доброй совести) спасает воскресением Иисуса Христа (1-е Петра 3:21). Не вода или обряд спасают нас, а воскресение Иисуса Христа, к которому мы причащаемся в этом таинстве.

Если же мы говорим: «Мы верим в Бога, но зачем совершать этот устаревший обряд и принародно окунаться в воду?”, мы впадаем в духовный блуд. Мы хотим получать благословения от завета с Богом, но при этом не брать на себя ни какой ответственности. Крещение – это шаг веры, шаг послушания.
Лишь теперь, обсудив сущность крещения, есть смысл рассуждать на практические темы. Споры, как правило, начинаются не с вопроса о значении крещения, а о том, какая практика правильна, какая нет. Но как можно отличать правильное от неправильного, пока непонятно — о чем идет речь? Итак:

1. Крещение – проявление личного исповедания. Этим актом мы исповедуем, что Иисус – наш Господь, и мы следуем Его воле. Может, нам не хочется лезть в воду: она такая мокрая и холодная, да и люди смотрят… Но я знаю: Слово Божье говорит, что мне надлежит это сделать, и я совершаю этот шаг веры, шаг послушания, шаг исповедания.

Писание никогда не говорит о покаянии, как таковом, об исповедании как таковом, о крещении как таковом – оно не разделяет этих понятий и говорит о них как о едином комплексе завета между Богом и человеком в вере/покаянии/крещении/исповедании. Более того, в Писании эти слова используются взаимозаменяемо. Если говорится, что некто уверовал, это подразумевает, что он крестился и, наоборот, если крестился, значит, уверовал (ср. Деяния 2:38; 3:19; 16:15, 33, 34; 18:8). Все это означает, что человек обратился, уверовал, принял крещение. Это – единый комплекс изменения жизни человека.

Встает вопрос: а если человек не обратился, может ли он принять крещение? Будет ли это крещением? В частности – является ли крещением крещение новорожденных младенцев или маленьких детей, которые не в состоянии ни покаяться, ни обратиться от греха, ни сформулировать своих убеждений? Нет, просто мы окунули их в воду на радость окружающим. Конечно, такое действие тоже может нести духовный смысл, когда родители берут на себя ответственность воспитывать этого ребенка в христианском духе, но зачастую и этого нет. Это просто обряд, народная традиция, подвергавшаяся сомнению практически всеми ранними отцами Церкви.
Практика крещения младенцев основана на двух суевериях, не имеющих ничего общего с Библией.

Первое суеверие утверждает, что новорожденный младенец безгрешен. Но Писание гласит: я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя (Псалтирь 50:7). Греховная природа унаследована нами и проявляет себя даже в младенчестве.

Второе небиблейское основание крещения младенцев – суеверное представление, что сам обряд крещения имеет некую магическую силу. Мол, чтобы ребенок не болел, пойди покрести его.

Как и в случае любой небиблейской практики, эти суеверия пытаются обосновать либо традицией, либо здравым смыслом Мол, надо же что-то сделать, чтобы младенец, если умрет, попал на небеса! Но это – не наше дело решать, кто и как должен туда попасть. Когда человек юридически невменяем, т.е. не способен на нравственное различение, он не осознает, что такое грех, и преступления ему не вменяются. Почему мы ребенка, взявшего с прилавка понравившееся ему яблоко, не ведем тут же в милицию и не сажаем в тюрьму? Потому что он еще не способен постигнуть закон и не осознает, что такое преступление. Писание говорит: нет закона – нет и греха. Преступление не вменяется ребенку даже законом человеческим. Ребенок не безгрешен, но блажен: блажен человек, которому Господь не вменит греха, и в чьем духе нет лукавства (Псалтирь 31:2).
Есть и люди, достигшие возраста юридической ответственности, но в силу психических или физических недугов остаются невменяемыми – закон не вменяет их неправильные поступки и им. Когда же ребенок вырастает и начинает осознавать свою ответственность, наша задача помочь ему осознать свою греховность и вверить свою жизнь Тому, Кто избавляет от рабства греха, Кто может дать ему очищение от этой греховности, дать ему жизнь вечную.

Принимая во внимание сказанное выше, мы в своей церкви не практикуем и не рекомендуем крещение младенцев. Это не значит, что мы отвергаем крещенных в детстве последователей Христа – никто не может судить кто Христов, а кто нет, кроме Самого Господа. Тем не менее, мы должны постоянно изучать Слово Божье, и перед каждым, кто крещен в детстве, рано или поздно встает вопрос: а было ли это моим крещением, моим личным решением, заключением моего собственного завета с Господом?

Писание нигде ни разу не говорит о крещении младенцев. Попытки ссылаться на описываемые Библией массовые крещения («а вдруг там были и дети?») логически необоснованно, это – аргумент от умолчания. Там же, где разъясняется, кто крестился, детей мы не встречаем ни разу: когда поверили Филиппу, благовествующему о Царствии Божием и о имени Иисуса Христа, то крестились и мужчины и женщины (Деяния 8:12). Где здесь младенцы? Нам возражают: «Есть в Писании места, где говорится, «и крестился весь дом его». Например, о начальнике тюрьмы: взяв их в тот час ночи, он омыл раны их и немедленно крестился сам и все домашние его (Деяния 16:33). Могли же среди домашних быть и младенцы?”.

Начальник тюрьмы, вероятно, человек в годах, дети у него, скорее всего, уже взрослые; но эти рассуждения так же беспочвенны, как и заявления тех, кто пытается усмотреть в этом тексте крещение младенцев. Ясно же одно – Библия нигде не говорит о крещении без веры, без покаяния, без исповедания, это – взаимозаменяемые термины. В другом месте в аналогичной ситуации конкретно говорится: Крисп же, начальник синагоги, уверовал в Господа со всем домом своим, и многие из Коринфян, слушая, уверовали и крестились (Деяния 18:8).
Каждому надлежит принять собственное решение вступить в завет с Богом. Я не могу принять это решение за своего ребенка. Самый счастливый день в моей жизни был, когда моя старшая дочь сказала: «Папа, я хочу заключить завет с Иисусом”. Я надеюсь, что наступит такой день, когда моя младшая дочь скажет то же самое. Я буду прилагать все усилия, чтобы подготовить ее к этому. Но, при всем моем горячем желании, я не могу принять это решение за нее. Мы не можем принимать решение за своих детей, делая их внуками Господу. У Бога нет внуков, у Бога есть только дети. А стать дитем Божьим можно, лишь отождествив себя с жертвой Иисуса.

2. Вера и исповедание Христа Господом – единственное условие для крещения. Никаких курсов катехизации, никаких испытательных сроков, никаких финансовых взносов не предшествует крещению в Библии.
Если я собираюсь переплыть океан на яхте, я должен освоить навигацию, разбираться в такелаже, знать ходовую часть и требования техники безопасности, уметь готовить еду, и т.п. Но если я тону, а ко мне подплывает яхта, и вместо того, чтобы вытащить меня из воды, мне начинают читать лекцию – поможет ли мне это? Мне в первую очередь необходимо спасение, а потом, когда я уже буду на яхте, я смогу изучать основы навигации, чтобы не сбиться с курса.

Вести доктринальные беседы с человеком погибающим, не имеющим спасения, бесполезно, ибо, как говорит Писание, о сем надо судить духовно. Он же еще духовно не возрожден, а мы удерживаем его от заключения завета и получения Святого Духа.

Во всех случаях, о которых мы читаем в Библии, крещение происходит прямо там же и тогда же, где и когда происходит обращение:

Охотно принявшие слово его крестились, и присоединилось в тот день душ около трех тысяч (Деяния 2:41). Никто не стал проводить с ними недельный курс лекций о важности принятия решения – все произошло в тот же день.

Но, когда поверили Филиппу, благовествующему о Царствии Божием и о имени Иисуса Христа, то крестились и мужчины и женщины (Деяния 8:12). Когда поверили – тогда и крестились.

Между тем, продолжая путь, они приехали к воде; и евнух сказал: вот вода; что препятствует мне креститься? Филипп же сказал ему: если веруешь от всего сердца, можно. Он сказал в ответ: верую, что Иисус Христос есть Сын Божий. И приказал остановить колесницу, и сошли оба в воду, Филипп и евнух; и крестил его (Деяния 8:36-38). Единственное условие здесь – исповедание веры.

И тотчас как бы чешуя отпала от глаз его, и вдруг он прозрел; и, встав, крестился (Деяния 9:18). Не стал ждать воскресного дня, купального сезона, одобрения пастора – тотчас крестился.И, взяв их в тот час ночи, он омыл раны их и немедленно крестился сам и все домашние его (Деяния 16:33).

Это – единственный случай в Писании, когда крещение не последовало тут же за покаянием. Истекающим кровью узникам нужна была медицинская помощь, когда же она была оказана, обращенный немедленно крестился, не дожидаясь утра.
Все, что необходимо для крещения в соответствии с Писанием – покаяться и призвать имя Господа Иисуса. Все прочее – человеческие измышления.

3. Библейская практика – крещение погружением. Библейский текст не подразумевает ни поливания воды на голову, ни кропления – только погружение. В Библии не дается об этом явных указаний, но те, кто слышал апостольскую проповедь, понимали, о чем идет речь. Все были знакомы с традиционной древнееврейской практикой очистительного погружения, об этом же говорила этимология и семантика самого слова баптизо – окунать.

Кроме того, Библейские тексты косвенно указывают на погружение: и крестились от него в Иордане, исповедуя грехи свои (От Матфея 3:6); И выходили к нему вся страна Иудейская и Иерусалимляне, и крестились от него все в реке Иордане, исповедуя грехи свои (От Марка 1:5). Обратите внимание: не «у реки», не «водой из реки», а «в реке». …Пришел Иисус из Назарета Галилейского и крестился от Иоанна в Иордане. И когда выходил из воды, тотчас увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего на Него (От Марка 1:9,10); И приказал остановить колесницу, и сошли оба в воду, Филипп и евнух; и крестил его (Деяния 8:38).

С тем, что крещение погружением является нормативной Библейской практикой, согласны все. Но тут же начинаются дискуссии: как же быть, если воды нет – в пустыне, например. Но не в пустыне же мы находимся! Речь идет о тебе лично, здесь и сейчас. Конечно, случаются форс-мажорные обстоятельства. Тогда – Господь усмотрит. Например, академик Алешин, арестованный в 1999 году через неделю после своего обращения, провел шесть месяцев в следственном изоляторе и, несмотря на допросы, запреты и пытки, проповедовал заключенным Благую Весть, крестив за время своего заключения более сорока человек в переполненной камере, где вода подавалась в кран лишь два часа в сутки. Новообращенный вставал посредине камеры, исповедовал Иисуса, братья выливали ему на голову пригоршню воды. Это был единственный доступный там способ крещения. Но это – исключение, а исключение не должно быть оправданием для отклонения от библейской нормы.

Нам известно, как сделать правильно, если же мы не хотим этого, а намерены делать по-своему, всегда можно найти оправдание. Но всякий, ищущий в исключениях оправдание для неправильной практики, уподобляется человеку, которому сообщили о приближающемся торнадо и посоветовали спрятаться в подвал, а он рассуждает: зачем прятаться в подвал, если подвала теоретически могло бы не быть? Зачем мне поступать так, как говорит Библия, если можно вообразить ситуации, когда это невозможно. И это, когда в доме ванна, полная воды, набранной про запас, на случай ее отключения.

Встает вопрос: что делать, если я в свое время принял крещение не в соответствии с Библией? Этот вопрос остро касался и меня самого. Я принимал крещение в зрелом возрасте и по собственной воле. Читая Писание, я признал Иисуса своим Господом, пришел в ближайшую церковь (тогда только начинали открываться ранее закрытые храмы) и сказал, что хочу принять крещение. «Никаких проблем,– говорят,– три рубля в кассу, и вперед». Я несказанно обрадовался, что все оказалось так просто – я-то думал, что будут задавать всевозможные вопросы, как при вступлении в комсомол, а я ничего во всем этом не понимал, кроме того, что Бог ожидает этого от нас. Меня крестили вместе с двадцатью другими желающими, по очереди поливая воду нам на голову с произнесением крещальной формулы. Тем не менее, это было заключение моего личного завета с Богом. Я последовал Его призванию, став на путь миссионерского служения. Моя жена (она была крещена в детстве) тоже приняла Господа, и мы стали служить Ему вместе, организовали миссию, пришли в церковь. И тут братья начали нам говорить: вы, мол, не настоящие христиане, потому что крещены неправильно; вам нужно «перекреститься». Я спорил, что крещен по собственной воле во Христа Иисуса – в кого еще я должен «перекрещиваться»?

Я долго упирался, и в итоге убедил всех в своей правоте. Когда же споры утихли, Господь открыл мне истину через Писание: Некто Иудей, именем Аполлос, родом из Александрии, муж красноречивый и сведущий в Писаниях, пришел в Ефес. Он был наставлен в начатках пути Господня и, горя духом, говорил и учил о Господе правильно, зная только крещение Иоанново. Он начал смело говорить в синагоге. Услышав его, Акила и Прискилла приняли его и точнее объяснили ему путь Господень (Деяния 18:24-26). Акила и Прискилла не стали спорить с Аполлосом, утверждая: «Ты не знаешь Господа, потому что неправильно крещен». Они просто пригласили его к себе домой и точнее объяснили путь Господень, и он стал правильнее следовать Слову Божьему, что, собственно, и является нашей целью.

В чем заключается послушание? Знаешь, как правильно – делаешь, как правильно. Если же знаешь, как правильно, но ищешь оправдания, чтобы делать неправильно, это уже не послушание. В этом случае мы больше полагаемся на собственные рассуждения, чем на Волю Божью. Кто хочет делать правильно, ищет для этого возможность; кто не хочет делать правильно, ищет для этого оправдание.

Когда Иисус пришел креститься от Иоанна, тот удерживал Его и говорил: мне надобно креститься от Тебя, и Ты ли приходишь ко мне? Но Иисус сказал ему в ответ: оставь теперь, ибо так надлежит нам исполнить всякую правду. Тогда Иоанн допускает Его (От Матфея 3:14,15). Иоанн рассуждал так же, как рассуждал бы каждый из нас: «Как такое возможно? – Мессия приходит принимать от меня крещение! Это мне нужно от него креститься!» Но Иисус останавливает его рассуждения: надлежит нам исполнить всякую правду. Мы знаем как правильно, и мы должны поступать правильно, сколь бы нелогичным нам это ни казалось.

По Божьему провидению нам с женой встретились наши Акила и Прискилла, которые тоже пригласили нас к себе домой, и, за чашкой чая рассуждая над Словом Божьим, точнее объяснили путь Господень. Нам открылось, что речь не идет о «перекрещивании» (кто кроме нас может знать правду о наших отношениях со Христом), а о необходимости исполнить всякую правду. То правильное, что уже было сделано, необходимо было исполнить, то есть довести до полноты. Потому что если имеется возможность сделать в полном соответствием со Словом Божьим, нужно ею воспользоваться. Все, что для этого необходимо – наше желание поступить по Воле Божьей. И мы вместе с этими людьми выехали на водохранилище, и они крестили нас погружением. Для меня это было исполнением Воли Божьей, доведением сделанного ранее до полноты; для жены это стало заключением личного завета с Богом по ее собственному решению.

Так надлежало нам исполнить всякую правду, и Господь тут же ответил обильнейшими благословениями. Нам были даны от Него удивительные знамения, и мы поняли, что наше желание поступить по Его Воле, было одобрено. Однако я призываю исполнять крещение в соответствии с Писанием не потому, что это полезно, что это удобно, или что Бог может дать благословение (может быть то, что мы считаем благословением, благословением для нас как раз не является, и наоборот, для нас благословением является то, от чего мы бежим), а потому что Бог – наш Создатель, и Слово Его истинно. Христос, воплощенная Истина, пришел креститься от Иоанна, потому что так надлежало исполнить всякую правду. Этим Он явил истинное смирение, истинное послушание Воле Божьей, примеру которого нам надлежит следовать.

Быть может, кто-то из вас еще не заключил завет с Богом, и ищет для этого какие-то отговорки. Никаких отговорок быть не может. Либо мы следуем Воле Божьей, либо нет. Крещение – самый первый, самый элементарный шаг на пути послушания, это только начатки учения Христова. Если же мы даже не встаем на этот путь, мы лишаем себя возможности следовать за Богом, возможности быть водимыми Его Духом. Писание ясно говорит нам: что ты медлишь? Встань, крестись и омой грехи твои, призвав имя Господа Иисуса (Деяния 22:16).

ЧТО ТАКОЕ ВЕЧЕРЯ ГОСПОДНЯ

Накормив пять тысяч человек всего пятью хлебами и двумя рыбами, Иисус вернулся в Капернаум. Между тем пришли из Тивериады другие лодки близко к тому месту, где ели хлеб по благословении Господнем. Итак, когда народ увидел, что тут нет Иисуса, ни учеников Его, то вошли в лодки и приплыли в Капернаум, ища Иисуса. И, найдя Его на той стороне моря, сказали Ему: Равви! когда Ты сюда пришел? Иисус сказал им в ответ: истинно, истинно говорю вам: вы ищете Меня не потому, что видели чудеса, но потому, что ели хлеб и насытились. Старайтесь не о пище тленной, но о пище, пребывающей в жизнь вечную, которую даст вам Сын Человеческий, ибо на Нем положил печать Свою Отец, Бог.

Итак сказали Ему: что нам делать, чтобы творить дела Божии? Иисус сказал им в ответ: вот дело Божие, чтобы вы веровали в Того, Кого Он послал. На это сказали Ему: какое же Ты дашь знамение, чтобы мы увидели и поверили Тебе? что Ты делаешь? Отцы наши ели манну в пустыне, как написано: хлеб с неба дал им есть (От Иоанна 6:23-31).

Давайте попытаемся представить происходящее. Пронесся слух, что в пустыне по ту сторону Галилейского моря некий чудотворец несколькими хлебами кормит любое количество людей, причем – бесплатно. Никто из пришедших не уходит голодным, еще и лишнее остается. Те, кто по какой-то причине пропустили это зрелище, и те, кто захотел поучаствовать в чудесной трапезе еще раз, направляются к тому месту, но Иисуса там нет! Его искали по всей окрестности, и, найдя, наконец, в Капернауме, возмутились: «Как Ты сюда попал? Все пути были перекрыты, все плавательные средства были под контролем, чтобы бесплатный обед никуда не делся, а Ты, как ни в чем не бывало, сидишь в синагоге – зачем нам надо было куда-то плавать?!»

Иисус отвечает: «Отчего же вы искали Меня? Неужели поняли значение данных вам знамений (в оригинале, Иоанн ни разу не употребляет слова «чудо»; все, описанное им – знамения, признаки мессианства Иисуса)? Или, поев, вы поначалу было, насытились, теперь же снова проголодались?» Утоление физического голода временно, и не в нем была суть знамения.

«Что ж, — говорят, — хорошо, давай поговорим о чем-нибудь духовном (перед обедом, пока аппетит разыграется). Расскажи-ка, что нам нужно делать.
Иисус говорит: «Не делать нужно, а верить – верить в Того, Кого послал Отец Небесный, то есть, в Мессию».
Все ясно: надо верить в Мессию! Это уже – ближе к делу (то бишь обеду). Мессия должен творить чудеса, какие творил Моисей, а Моисей давал есть хлеб с неба – манну небесную. Сделай то же самое, чтобы мы Тебе поверили. А за одно и покушали – не зря же веслами махали! Так сказать, знамение «два в одном»: и хлеб, и зрелище.

Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: не Моисей дал вам хлеб с неба, а Отец Мой дает вам истинный хлеб с небес. Ибо хлеб Божий есть тот, который сходит с небес и дает жизнь миру. На это сказали Ему: Господи! (ну, наконец-то вернулись к гастрономической теме!) подавай нам всегда такой хлеб. Иисус же сказал им: Я есмь хлеб жизни; приходящий ко Мне не будет алкать, и верующий в Меня не будет жаждать никогда.
Возроптали на Него Иудеи за то, что Он сказал: Я есмь хлеб, сшедший с небес. И говорили: не Иисус ли это, сын Иосифов, Которого отца и Мать мы знаем? Как же говорит Он: я сшел с небес? Иисус сказал им в ответ: не ропщите между собою. Никто не может придти ко Мне, если не привлечет его Отец, пославший Меня; и Я воскрешу его в последний день. Истинно, истинно говорю вам: верующий в Меня имеет жизнь вечную.
Я есмь хлеб жизни. Отцы ваши ели манну в пустыне и умерли; хлеб же, сходящий с небес, таков, что ядущий его не умрет. Я хлеб живый, сшедший с небес; ядущий хлеб сей будет жить вовек; хлеб же, который Я дам, есть Плоть Моя, которую Я отдам за жизнь мира (От Иоанна 6:32-51).

Иисус продолжает говорить о самом главном – об истинном хлебе, о жертве, которую Он готов принести, чтоб дать жизнь миру. Но слушатели упорно не понимают Его и ждут, когда же Он даст им, наконец, поесть.
Тогда Иудеи стали спорить между собою, говоря: как Он может дать нам есть Плоть Свою? Иисус же сказал им: истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни (От Иоанна 6:52-53). Евреи, принося жертву за грех, были обязаны съесть жертвенное животное там же, не выходя из храма: так они причащались этой жертвы, которая становилась частью их самих.
Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день. Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь пребывает во Мне, и Я в нем. Как послал Меня живый Отец, и Я живу Отцем, так и ядущий Меня жить будет Мною. Сей-то есть хлеб, сшедший с небес. Не так, как отцы ваши ели манну и умерли: ядущий хлеб сей жить будет вовек (От Иоанна 6:54-58). Пища физическая насыщает лишь временно.
Сие говорил Он в синагоге, уча в Капернауме. Многие из учеников Его, слыша то, говорили: какие странные слова! кто может это слушать? Но Иисус, зная Сам в Себе, что ученики Его ропщут на то, сказал им: это ли соблазняет вас? Что ж, если увидите Сына Человеческого восходящего туда, где был прежде? Дух животворит; плоть не пользует нимало. Слова, которые говорю Я вам, суть дух и жизнь (От Иоанна 6:59-63).

Истинной пищей, пищей духовной является воплощенное Слово Божье – Христос. И если Он пребывает в нас, если мы причастны к Его жертве, мы имеем жизнь вечную. В напоминание об этом Иисус учредил очень странный с точки зрения непосвященного человека обряд, называемый Вечеря Господня, хлебопреломление или причастие.

Библия так говорит о причастии: Чаша благословения, которую благословляем, не есть ли приобщение Крови Христовой? Хлеб, который преломляем, не есть ли приобщение Тела Христова? (1Коринфянам 10:16). Словом «приобщение» здесь переведено греческое понятие койнония, обозначающее единение, единство, пребывание вместе, сопричастность (этим словом в греческом языке обозначаются, например, взаимоотношения настоящих друзей).

Заповедь хлебопреломления была оставлена с целью единения учеников Иисуса с их Учителем и между собой. Тем более поразительно огромное количество разногласий и разделений, возникающих среди братьев во Христе в этой связи! О чем только не ведется споров! Например, что такое причастие? Это некий символ, свидетельствующий о нашей принадлежности к определенной религиозной группе или же это некий магический ритуал освящения? Есть и другая точка зрения, которая утверждает, что при хлебопреломлении происходит физическое превращение вина и хлеба в физические плоть и кровь Иисуса (что придает Вечере Господней ту самую ассоциацию с каннибализмом, что так напугала Его учеников).

Ведутся споры и по частным вопросам – как часто нужно совершать хлебопреломление (каждый день? раз в неделю? раз в год?), и кто может принимать в нем участие: все, или только достойные, или только избранные, или только те, кто выполняет определенные правила? У Свидетелей Иеговы, например, причастие проводится раз в год, причем, причащаются не все члены этой организации, а только избранные, называющие себя «144 тысячи», которые живут где-то в Америке, и их мало кто видел. В остальных же отделениях этой организации чашу и хлеб просто проносят мимо собравшихся, которые, якобы, причащаются в качестве наблюдателей.

У мормонов причастие является некой мистерией, квалифицируемой как «храмовое таинство». Оно проходит в специальных храмах, ближайший из которых от нас – в Западной Европе, а самый большой – в Америке, и для участия в этом таинстве необходимо пройти особый отбор, получить разрешение, а потом еще и пройти испытательный срок.

Подобная практика неизбежно ведет к обособлению от Церкви Христовой. Тенденция к самоизоляции неизбежно возникает в любой церкви или деноминации, вставшей на какой-либо из двух опасных путей, о которых мы говорили ранее – либерализма (когда человеческое мнение ставится выше авторитета Слова Божьего) или традиционализма (когда традиции ставятся выше авторитета Слова Божьего). Так или иначе, в большинстве существующих ныне церквей, чтобы принять причастие, нужно получить разрешение служителя (например, в форме исповеди).

Тем не менее, на протяжении всей истории Церкви помимо тенденции к апостазии (отступления от Библейских принципов) наблюдалась и тенденция восстановления истины Писания. Одним из активных сторонников возвращения к библейским истокам христианства был наш соотечественник, выдающийся религиозный философ Григорий Сковорода. Приходя в церковь во время причастия, он шел прямо к чаше, показывая этим, что, являясь частью Тела Христова, пребывает в общении со Христом и не нуждается в иных посредниках между собой и Богом или каких-либо разрешительных инстанциях. Как-то раз приходской священник спросил подошедшего к чаше философа: «Понимаешь ли, что делаешь, готов ли?» Тот ответил: «Понимаю и готов!» И священник приобщил его к чаше, признавая его правоту.

За возвращение к библейским представлениям о хлебопреломлении выступал и современник Григория Сковороды пресвитерианец Александр Кэмпбэлл. Сектантские тенденции Нового Света дошли тогда до того, что для участия в Вечере Господней нужно было получить у пресвитера специальный жетон-разрешение, который потом сдавали, подходя к чаше. Кемпебелл вышел к причастию и, отдав свой жетон, развернулся и ушел, показывая, что не намерен участвовать в этом фарсе, превращавшем хлебопреломление в некий бюрократический ритуал, в следование новому закону, в угождение человеческому мнению или традиции. Причастие переставало быть приобщением Тела Христова, объединяющим в любви всех Его последователей. Так началось движение, названное «Движение восстановления». Стали возникать христианские церкви, основой жизни которых было следование тому, что говорит Писание. Целью движения стало восстановление Церкви в том виде, в каком она описана в Новом Завете.

Эту же цель преследовал в девятнадцатом веке русский аристократ полковник Василий Пашков и, на заре двадцатого века, инженер, выходец из молокан Иван Проханов, ставшие основателями движения независимых евангельских церквей России. К этому же стремимся и мы, наша церковь – жить не по слову человеческому, не по преданиям старцев, а по Слову Божьему. И если мы хотим, избегая разногласий, достичь ясного понимания того, что такое причастие и как надлежит в нем участвовать, единственно верный способ узнать об этом – открыть Библию.

Что же говорит Писание в Вечере Господней, о причастии?
Это может показаться удивительным, но, как и в случае с крещением, Библия практически ничего не говорит о «технической стороне дела». Так много ведется споров вокруг этого вопроса, Писание же обходит его молчанием! Может, этот вопрос вообще не является важным? Или, может, в словах Писания современники апостолов видели нечто, с чем мы сегодня не знакомы? Единственное место Библии, где обсуждается практика хлебопреломления – это одиннадцатая глава Первого Послания к Коринфянам. Но даже там не говорится о правильной практике, а осуждается то, как практиковалось причастие в Коринфе.
Коринфская церковь была одной из самых проблемных церквей новозаветного времени, и Павел неоднократно писал туда, помогая общине исправить допускаемые ею искажения. Два таких письма вошли в канон Священного Писания и дошли до наших дней (то, что это не единственные письма Павла в Коринф, видно из их текста). Странно, что сегодня многие церкви пытаются строить свои богословие и практику на примере именно коринфской церкви, все рекомендации которой указывают на то, как делать не следует. Но мы благодарим Бога, обращающего наши слабости нам же на благо. Он делает добро из зла, потому что в этом падшем мире больше его делать не из чего. И если бы не было таких серьезных проблем в коринфской церкви, Павел не написал бы туда этих писем, и мы бы не имели текста, на который можем опираться сегодня:
Далее, вы собираетесь, так, что это не значит вкушать вечерю Господню; ибо всякий поспешает прежде других есть свою пищу, так что иной бывает голоден, а иной упивается. Разве у вас нет домов на то, чтобы есть и пить? Или пренебрегаете церковь Божию и унижаете неимущих? Что сказать вам? похвалить ли вас за это? Не похвалю.

Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание. Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет. Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней.

Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает. Ибо если бы мы судили сами себя, то не были бы судимы. Будучи же судимы, наказываемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром.
Посему, братия мои, собираясь на вечерю, друг друга ждите. А если кто голоден, пусть ест дома, чтобы собираться вам не на осуждение (1 Коринфянам 11:20-34).

Итак, когда коринфяне собирались на Вечерю Господню (что бы это ни значило), каждый приносил свою пищу. Кто побогаче, у того пища была получше. Приходил он раньше других, и, никого не дожидаясь, начинал есть. Когда же, окончив работу, приходили бедные, пришедшие раньше были уже и сыты, и пьяны, и братского общения, почему-то не складывалось. Как говорится, сытый голодному не товарищ. Потому-то Павел и пишет: поступая так, вы пренебрегаете Церковь Божию и унижаете неимущих. Неужели у вас нет домов, чтобы есть и пить?

Павел не использует по отношению к Вечере Господней каких-либо особых терминов, отличных от бытового языка. Словом «едите» переведено обычное греческое слово фаго, которым означается еда, как процесс; «вечеря» – дейпнео, что означает всякий прием пищи, трапезу. «Есть» – естио (еда, как акт), «пить» – пино. Речь явно идет об обыкновенной пище: вы собираетесь поесть, но делаете это не так, чтобы это была Вечеря Господня, потому что тот, кто пришел раньше не ждет остальных и богатые пренебрегают неимущими. Чтобы ваша трапеза стала Вечерей Господней, в нее нужно внести два изменения: (1) ждите друг друга, (2) не забывайте, почему собрались – рассуждайте о Теле Господнем.

Павел пишет: ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и, возблагодарив, преломил и сказал: приимите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание. Также и чашу после вечери, и сказал: сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание. Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет (1 Коринфянам 11:23-26).
Произошло нечто поразительное. Совершенно привычным вещам Иисус придал абсолютно новое значение. Дело в том, что церковь – это семья. Где семья собирается чаще всего? За столом, на общей трапезе. И в то время существовало два элемента, обязательных при любом приеме пищи, будь то пышный царский банкет или скудная нищенская трапеза: если не было этих элементов, значит, еды не было. Первый элемент, без которого нельзя обойтись – хлеб, второй – вино. До открытия пастеризации и изобретения холодильных установок вино было единственным напитком, который можно было заготавливать и хранить. Вино и хлеб присутствовали на любой трапезе, и уже сами по себе представляли минимально возможную трапезу. Таким образом, выражение «всегда, когда будете есть хлеб и пить вино» означает – всегда, когда собираетесь за одним столом. Иисус, по сути дела, сказал, что теперь, всякий раз, когда вы едите, вы делаете это в воспоминание обо Мне, вы возвещаете смерть Господню. Для остальных людей это будет просто еда, банкет, трапеза, вы же собираясь за столом, будете видеть в этом совершенно другой смысл, и уже никогда не сможете делать это как раньше.
Очень хорошую аналогию можно найти в книге Антуана Экзюпери «Маленький принц». Помните, когда маленький принц собирался покинуть летчика, он повел его ночью в пустыню, показал на звезды и сказал: «Это – мой подарок тебе. Теперь, всякий раз, когда ты будешь смотреть на звезды, ты будешь знать, что там есть моя звезда, и всегда будешь слышать мой смех. Все остальные будут видеть просто звезды. Но для тебя звезды больше не будут звездами, а превратятся в тысячи маленьких колокольчиков, которые звенят моим смехом». Вот так Иисус, взяв самые обыкновенные предметы, наделил их иным, невидимым для других, духовным смыслом, сделав их напоминанием о Себе и о Своей жертве. Случайно зашедший человек скажет, что вы едите хлеб и пьете вино, для вас же это – объединяющие вас спасительные Тело и Кровь Христовы. И Павел говорит, что теперь, если вы, собравшись вместе поесть, не рассуждаете о Теле Господнем, вы участвуете в этом недостойно, едите и пьете собственное осуждение. Тот, кто торопится съесть свою пищу в одиночку, ест не пищу, а собственный приговор.

Стоит заглянуть в Библию, многие вопросы отпадают сами по себе. Один из таких вопросов – как часто можно участвовать в Вечере Господней? Не слишком ли это часто – каждую неделю? Давайте вспомним практику иерусалимской церкви: они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах (Деяния 2:42); и каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца (Деяния 2:46).

Иерусалимская церковь вообще была уникальна в своем роде. Ее члены продавали свое имущество, отдавая деньги апостолам. Эта церковь буквально вложила себя в дело благовестия. Пройдет всего пара десятков лет, и от Иерусалима не останется камня на камне, но эта церковь ничего не потеряет. И когда гонения рассеют ее членов по всему лицу земли, у них повсюду окажутся братья и сестры, готовые принять их. Пока же они каждый день проводят в храме, внимая учению апостолов, а потом расходятся по домам, где, преломляя хлеб, принимают пищу в веселии и простоте сердца. Каждый день – часто это или нет, приемлемо ли это? Их практика полностью соответствовала тому смыслу, который придал Вечере Господней Иисус: всякий раз, когда собираетесь на трапезу, вы возвещаете смерть Господню.

Со временем общины росли, и уже не было возможности ежедневно собираться в одном доме за общим столом. В Ефессе, где Павел провел несколько лет, он стал собирать уверовавших, арендовав для этого помещение в местном колледже (в училище некого Тиранна – Деяния 19:9), где два года учил их о Царстве Божьем. Община переросла рамки домашней церкви, где застолье было естественным и реальным, теперь трапеза стала символической: по кусочку хлеба, по глотку вина – вряд ли этим можно утолить физический голод (если кто голоден, пусть ест дома – пишет Павел). Но содержание осталось то же – из домашней церкви в церковь общинную был перенесен духовный смысл заповеди Христовой.

Зачастую приходится слышать противоположное учение: мы принимаем участие в реальной трапезе, которая символизирует смерть Христову и наше с ним единение. Но символической стала сама трапеза, причащение же в ней Тела и Крови Христовых остается реальным. Сопричастность жертве Иисуса дает нам вечную жизнь – не через физическое насыщение нашей плоти (отцы ваши ели манну в пустыне и умерли), а через Его духовное пребывание в нас, а нас – в Нем, в Его Теле – Церкви. Потому-то всякий раз, когда мы собираемся вместе, мы тем самым возвещаем смерть Христову, и будем делать это доколе Он придет.

По мере того, как церковь становилась общинной, изменилась и периодичность евхаристических встреч. Собрания уже не проходили каждый день, но, как минимум, раз в неделю, во исполнение заповеди: шесть дней работай, а седьмой отдай Господу. В какой же день стали собираться верующие? Евреи праздновали Субботу в субботу, последний день недели (потому этот день недели и получил такое название в русском языке), отмечая завершение Божьего труда по сотворению мира. Ранняя христианская церковь начинает праздновать Субботу в первый день еврейской недели (который у нас называется воскресением), отмечая завершение Божьего труда по искуплению мира, поскольку именно в первый день недели Иисус воскрес из мертвых: Воскреснув рано в первый день недели, Иисус явился сперва Марии Магдалине (От Марка 16:9); в тот же первый день недели вечером, когда двери дома, где собирались ученики Его, были заперты из опасения от Иудеев, пришел Иисус, и стал посреди, и говорит им: мир вам! (От Иоанна 20:19).

Во второй главе книги Деяний описываются события Пятидесятницы, которая также праздновалась в первый день недели, и именно в этот день Бог излил Свой Святой Дух на Свою Церковь. Так что, первый день недели по еврейскому календарю (седьмой день по русскому) – еще и день рождения Церкви. И мы видим, что в Новом Завете днем евхаристического собрания становится первый день недели: В первый же день недели, когда ученики собрались для преломления хлеба, Павел, намереваясь отправиться в следующий день, беседовал с ними (Деяния 20:7). В этот день христиане славят Бога публичным чтением Писания, проповедью, песнопениями, участием в Вечере Господней, славословием и денежным приношением.

Относительно денежного сбора Павел пишет: в первый день недели каждый из вас пусть отлагает у себя и сберегает, сколько позволит ему состояние (1-е Коринфянам 16:2). Таким образом, денежные сборы тоже делались в первый день недели. Во многих же церквях утверждают, что еженедельное причастие – слишком часто, тем не менее, собирают приношение каждое воскресение, хотя Писание одними и теми же словами четко говорит о периодичности обоих служений: – в первый день недели.

Христос говорит: сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание. Всякий раз, когда мы собираемся, мы возвещаем смерть Христову. Даже если бы мы не делали хлебопреломления, собираясь вместе как церковь, мы возвещаем смерть Христову. Иисус же заповедовал нам, каким образом мы должны это делать: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается; сие творите в Мое воспоминание (От Луки 22:19-20). Пусть для неверующего это – всего лишь хлеб и вино, когда мы подходим к этой Трапезе, мы возвещаем смерть Христову, приобщаясь Его Плоти и Крови.

Но все, что мы делаем не во славу Божью; все, что из средства превращается в цель, становится идолом. Идолом могут стать и наше хождение в церковь, и наше участие в Вечере Господней. Стоит лишь позволить этому стать традицией, бездумной привычкой, и мы утрачиваем реальные отношения с Богом, ради которых Христос пошел на Крест – отношения любви.

Когда я был юн и влюблен, я и моя будущая жена были студентами. Мы учились на разных курсах, жили в разных частях города и встречались всего раз в неделю, по пятницам. Представьте, каковы были бы мои чувства, если бы моя возлюбленная сказала: «Знаешь, не слишком ли это часто – встречаться раз в неделю? Это может войти в привычку. Поэтому, давай встречаться раз в месяц». Услышав такие слова, я бы, пожалуй, подумал, что что-то с нашими отношениями не в порядке. Точно так же, если мы находимся в отношениях любви с Богом, то участие в трапезе Господней хоть каждую неделю, хоть каждый день, привычкой стать не может. Если же это становится обязанностью, традицией, значит, утрачено что-то главное, что-то живое, что нас связывает с Ним, и спор о периодичности встреч становится бессмысленным.

Затрагивая вопрос, кто может принимать участие в Вечере Господней, можно услышать множество человеческих мнений и обнаружить множество традиций: «только те, кто крещены в этой церкви», «только те, кто принадлежат этой деноминации», и тому подобное. Писание же говорит об этом совершенно ясно: охотно принявшие слово его крестились, и … постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и преломлении хлеба и в молитвах. (Деяния 2:41,42). Те, кто охотно, то есть по собственному волеизъявлению, приняли Слово Божие и крестились, заключив Завет с Богом, постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении, преломлении хлеба и в молитвах. Сколько церквей создал Господь? Одну – Церковь Христову! И все, кто являются Божьими детьми, получив усыновление через кровь Иисуса, являются членами этой Церкви. Все верующие были вместе … И каждый день единодушно пребывали в храме и, преломляя по домам хлеб, принимали пищу в веселии и простоте сердца, хваля Бога и находясь в любви у всего народа (Деяния 2:44, 46,47). Именно поэтому мы в своей церкви и практикуем открытое для всех причастие. Это – Вечеря Господня. Это – не наш ритуал, не наша трапеза, это – Его стол, и Он приглашает к нему всех, кого называет друзьями. Мы здесь – лишь слуги, прислуживающие у Его стола. И если к трапезе подойдет кто-то не из нашей общины, а мы скажем ему: «Не подходи, мы сначала должны выяснить, кто ты; откуда ты; из какой церкви; правильно ли принимал крещение?», как на это будет смотреть Иисус?

Представьте себе, пригласили вы своих друзей на банкет (скажем, на день рождения), и у вас есть слуги, которые накрывают и обслуживают праздничный стол. И вот, приходят ваши друзья, а слуги их не пускают! Как вы к этому отнесетесь? Кто угощает – хозяин или слуга? Кто решает, кому можно, а кому нельзя приходить – хозяин или слуга? Мы – всего лишь слуги. Поэтому всякого, кто заключил Завет с Господом, вне зависимости из нашей он церкви или нет, мы рады видеть за одним с нами столом. Это не наш стол – это Вечеря Господня. Господь же зовет всех, и ожидает каждого. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Наша обязанность учить людей, но не в нашей власти их испытывать.
Проходить причастие может по-разному. Иногда мы разносим Трапезу по залу; иногда предлагаем каждому подойти к столу; иногда, став в круг, пускаем хлеб и чашу по кругу. Главное не то, как мы это делаем. Главное в том, что мы, собравшись вместе, возвещаем смерть Господню. Если хлебопреломление для нас – не путь единения со Христом, а самоцель, мы это делаем напрасно. Именно об этом пишет Павел Коринфской церкви: Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает (1 Коринфянам 11:27-30). Обратите внимание: апостол говорит не о том, достойны мы или нет Жертвы Христовой (лишь из любви к нам, недостойным, Господь пошел на нее), а о том, что если мы не испытываем себя, мы недостойным образом подходим к трапезе, не рассуждая о теле Господнем, и оказываемся виновны против Тела и Крови Господней, что ведет к духовной смерти.
Кто хотел бы услышать от Господа такое: вы немощны, больны, а многие и вовсе умерли? Для того-то и сверяем мы свою жизнь с абсолютным стандартом Тела и Крови Господней здесь, у Его стола, чтобы не услышать нам в последний день: знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв (Откровение 3:1). Ты лишь называешься христианином и носишь имя Христово, даваемое перешедшим из смерти в жизнь вечную. Ты называешься им, как будто бы ты жив, но ты мертв. Бодрствуй и утверждай прочее близкое к смерти; ибо Я не нахожу, чтобы дела твои были совершенны пред Богом Моим (Откровение 3:2). Вот наша цель – мы должны постоянно бодрствовать в Духе, чтобы утверждать все близкое к смерти, благовествуя жизнь вечную через смерть Христову. Павел говорит: если вы не рассуждаете о Теле Христовом, то вы недостойно принимаете участие в Трапезе Господней, потому-то вы немощны, бессильны, а многие вообще уже умирают. Словом «умирают» переведено греческое коймао, от которого происходит русское «кома», и, по сути, Павел говорит: с виду вы еще живы, но многие из вас уже впали в кому, утратив реальную связь с Подателем жизни.
Ни ритуал, ни хлеб, ни вино не дают жизнь вечную, но реальное Тело Христово, ломимое за нас, реальная Кровь Христова, пролитая за нас. Дух животворит,– говорит Иисус,– плоть же не пользует нимало. В чем разница между живым и мертвым? Живой человек, упав, может подняться, отряхнуться, и продолжать путь. Если живой поранился, рана способна зажить. Мертвое же тело встать не может. Однажды упав, оно начинает гнить и разлагаться, и любое повреждение лишь ускоряет этот процесс – способность к заживлению утрачена.
Для того, чтобы поддерживать физическую жизнь, нужно постоянно питаться физической пищей. Отказавшись от нее, долго не протянуть. Что же является духовной пищей, дающей жизнь вечную? Христос. Его Жертва. Его Кровь, пролитая во оставление наших грехов. Его Тело, ломимое за каждого из нас. Это – единственный источник жизни. Если мы потеряли связь с Ним, становимся духовными дистрофиками, впадаем в кому и умираем. Наше мертвое тело можно посадить на церковную скамью, придать ему благочестивый вид, вложить в уста псалом или пару фраз на околоцерковном жаргоне, но все это бесполезно: каким бы оно ни выглядело живым, смерть есть смерть. Какое бы имя ни носил человек, если он мертв, он духовно разлагается, все больше и больше падает, он все дальше и дальше уходит в тление. Но если у нас есть живое общение с Богом – в Его Крови, в Его Плоти; как бы больно мы ни упали, как бы сильно ни поранились, как бы мы ни навредили сами себе, в нас есть жизнь, которая способна нас восстановить, которая способна дать нам жизнь вечную.

*******

Итак, с насущными вопросами – что? как? когда? как часто? зачем? – мы, вроде бы, немного разобрались. Но не упускаем ли мы чего-то, что слышали в словах Спасителя ученики, и чего не замечаем мы? Чего-то, что было для слушателей само собой разумеющимся тогда, и представление о чем утрачено в наши дни?
Жизнь античного еврея регулировалась целым рядом законов, традиций, инструкций и сценариев – как писанных, так и устных. Пасхальная трапеза, на которую Иисус собрал учеников, была одним из четко нормированных ежегодных событий. Когда они по узкой лестнице поднялись в горницу, где проходила тайная вечеря, ягненок был уже зарезан и должным образом приготовлен. Все возлегли на соответствующие места, и Учитель, поднимая первую ритуальную чашу, лишь добавил к традиционной молитве, что в следующий раз будет пить с учениками уже в Царствии Божьем. Это усилило праздничное возбуждение: несколько дней назад весь город встречал Иисуса как царя, и, если бы не чреда выходных из-за совпадения Субботы и Пасхи, их учителя уже помазали бы на царство. Что ж, пару дней подождем, а потом запируем по-царски!

Затем Иисус, как положено, вознес лепешку и поблагодарил Бога за хлеб, но, разделяя ее на всех возлежавших, добавил: сие есть тело Мое, которое за вас предается; сие творите в Мое воспоминание. (Учитель уже давно говорил о Себе, как о некой Жертве, и хотя смысл этих высказываний все еще был непонятен, с ними свыклись). Так или иначе, хлеб был роздан, и пасхальная трапеза началась. Все происходило строго в соответствии со старинным, сотни лет не менявшимся ритуалом; каждый элемент трапезы символизировал те или иные события Исхода евреев из Египта. Когда же трапеза закончилась, и Учитель вознес последнюю, благодарственную чашу, вдруг прозвучали совершенно неожиданные слова: сия чаша есть Новый Завет в Моей крови, которая за вас проливается (От Луки 22:19-20). Что это значит: сия чаша есть Новый Завет? Не перепутал ли Учитель сценарии? Или это мы не понимали, в каком ритуале участвуем на самом деле?

Чтобы понять, что услышали в словах Иисуса Его ученики, нам необходимо разобраться в том, какой именно смысл вкладывался тогда в утраченное в нашей культуре понятие «завет». Безусловно, все мы знакомы с Ветхим Заветом и Новым Заветом как разделами Библии. Для людей же того времени отношения завета являлись весьма важной частью их собственной жизни, поскольку именно ими нормировалась жизнь в браке.
Отношения завета предполагают сочетание благословений и ответственности. В этой связи в Писании существует два вида нарушения этих отношений. Первый, это когда получающий заветные благословения не берет на себя ответственности за них; этот грех называется блудом. Второй, это когда взявший на себя ответственность завета, нарушает его; этот грех называется прелюбодеянием. Оба понятия Библия использует не только применительно к людям (например – Осия 4:14), но и к народам (например – Иеремия 3:6-9). Мы восторгаемся такой метафоричностью библейского языка, но не исключено, что это вовсе не метафора, а терминология завета. Каков же был порядок заключения заветных отношений, с которыми сталкивался каждый еврей? Как обычно вступали в брачные отношения юноша и девушка (пусть у них будут типичные еврейские имена, скажем, Иван да Марья – Иоанн и Марьям)?

Вхождение в брачные отношения проходило тогда в три этапа – Клятва (заключение завета), Обручение (обновление завета) и Возвращение жениха (свершение завета).
Характерной особенностью первого этапа являлось то, что ни жених, ни невеста участия в нем не принимали. Они могли даже не знать о нем и, более того, как один из будущих супругов, так и оба могли быть на этот момент еще младенцами. Ответственность за этот этап лежала на папах Вани и Маши – отец жениха приходил для переговоров к отцу невесты.

Поначалу переговоры носили чисто деловой характер, когда же папы достигали согласия, отец невесты приносил в жертву пару птиц или животное (ягненка, козленка или бычка), в зависимости от достатка, изливал кровь на землю и аккуратно раскладывал в два ряда разрубленные туши животных. После этого оба папы обменивались клятвой отдать своих детей друг другу и скрепляли эту клятву, проходя босиком по крови между разрубленных туш животных и призывая на свою голову всевозможные проклятия в случае нарушения этой клятвы. Заветный союз был заключен, закланных животных приготовляли в пищу и начинали пировать, отмечая событие. Когда пир заканчивался (то ли к вечеру, то ли через несколько дней), отец жениха возвращался домой, и жизнь продолжалась своим чередом, за одним исключением: Ваня и Маша существовали теперь лишь друг для друга. Они были женихом и невестой. Любое нарушение этих отношений, то ли по воле одного из них, то ли из-за изменившегося решения одного из отцов, отныне считалось прелюбодеянием – нарушением брачного завета.

Представляете, какие ассоциации возникали у евреев, хорошо знакомых с ритуалом Клятвы, когда они слушали в синагоге старинную историю об Аврааме? Аврам поверил Господу, и Он вменил ему это в праведность. И сказал ему: Я Господь, Который вывел тебя из Ура Халдейского, чтобы дать тебе землю сию во владение.
Он сказал: Владыка Господи! по чему мне узнать, что я буду владеть ею?
Господь сказал ему: возьми Мне трехлетнюю телицу, трехлетнюю козу, трехлетнего овна, горлицу и молодого голубя.

Он взял всех их, рассек их пополам и положил одну часть против другой; только птиц не рассек. И налетели на трупы хищные птицы; но Аврам отгонял их. При захождении солнца крепкий сон напал на Аврама, и вот, напал на него ужас и мрак великий.

Когда зашло солнце и наступила тьма, вот, дым как бы из печи и пламя огня прошли между рассеченными животными. В этот день заключил Господь завет с Аврамом (Бытие 15:6-12, 17-18). Слушатели видели в этом повествовании заключение Завета между двумя «папами»: Отцом-Богом и праотцом всех верующих Авраамом. Недаром Писание неоднократно говорит о народе Израиля как о невесте Божьей. Тайна Сына и Духа еще не была открыта, и Бог мистическим образом воспринимался и как Отец Жениха, и как Сам Жених в Одном Лице.
Тем временем, Ваня и Маша росли, беззаботно играя со сверстниками, и так продолжалось, пока не приходила полнота времени (Галатам 4:4) – жених и невеста достигали брачного возраста. Невеста более не принимала участия в детских играх, а изучала науку ведения домашнего хозяйства. Если она и появлялась на улице, то не иначе как закрыв лицо вуалью. Наступало время Обручения. Лишь только жених был готов заплатить мохар, брачный выкуп за невесту (по-славянски – «вено»: Бытие 34:12, Исход 22:16-17, 1 Царств 18:25), он появлялся в доме родителей невесты с друзьями-свидетелями. Накрывался стол, женщины (кроме невесты, скрывавшейся на женской стороне дома или за ширмой) подавали еду, мужчины же вели неторопливую застольную беседу – о новостях, о здоровье родственников, о приплоде скота, о видах на урожай, и тому подобное.
Ничто не выдавало истинной цели визита, хотя все прекрасно понимали, зачем пришел Иван, и почему ему так трудно скрывать свое волнение. Когда застолье было закончено, наливалась последняя чаша, с которой возносилось благодарение Богу за трапезу, за всех присутствующих, за их хозяйство, за членов их семей. А после молитвы жених, как бы невзначай, говорил хозяину дома, своему тестю: кстати, а почему мы не видим дочь твою, Марьям? Все ли с ней в порядке? Здорова ли она? Отец заверял гостя, что все в порядке и посылал за дочерью. Чуть помедлив, невеста с покрытым вуалью лицом не спеша (торопливость считалась бы признаком отсутствия стыда) выходила к гостям. И вот тут наступал самый главный момент: жених, взяв свою чашу, подносил ее невесте со словами: «это – чаша завета между мной и тобой, вместе с ней я отдаю тебе свою жизнь». Если невеста была согласна на такое предложение, она открывала лицо и, приняв чашу, пила из нее. С этого момента она была обручена своему жениху, и они обладали всеми юридическими правами мужа и жены, включая права вдовства и наследования имущества. Обручение было обновлением заветного союза: жених и невеста больше не находились под старым заветом, за заключение и сохранение которого были ответственны их отцы. Это был новый завет, заключенный непосредственно между ними двумя.

Хотя невеста имела право отвергнуть чашу, само собой разумеется, все ожидали, что раз уж дело зашло настолько далеко, она примет ее – в противном случае событие расценивалось бы как позорное и для жениха, и для отца невесты. Поэтому, если Маша по какой-либо причине не хотела выходить за Ваню, она, как послушная дочь, заранее должна была упрашивать своего отца: если только возможно, да минует меня чаша сия; впрочем, пусть будет не как я хочу, но как ты. И если такая возможность действительно была, сострадательный отец мог попытаться уладить этот вопрос с семьей жениха, подыскав тому другую достойную невесту и заплатив откуп, достаточный на вено для нее. Впрочем, практика расторжения заветных союзов была крайне редкой, и, как, правило подобные события старались не разглашать. Так, Иосиф, обрученный муж Марии, матери Господа нашего, узнав, что Она беременна и не желая огласить Ее, хотел тайно отпустить Ее (От Матфея 1:18-19).
Когда невеста принимала чашу, компаньоны жениха передавали вено ее отцу. Размер брачного выкупа был оговорен заранее и отражал либо общепризнанные достоинства невесты, либо знатность ее положения (см. 1 Царств 18:20-25), либо то, насколько жених ценил свою избранницу. Когда формальности были соблюдены, муж… разворачивался и уходил. Но перед уходом он говорил жене: «Я ухожу приготовить нам жилище, и когда все будет готово, я вернусь и заберу тебя. Когда это произойдет – не знаю ни я, ни мои спутники, знает лишь мой отец. Ты только жди. Если же случится что-либо непредвиденное, ты знаешь, где я». Невеста оставалась ждать и готовиться к свадьбе. Чаша завета оставалась у нее, и она пила из нее в память о своем возлюбленном.
Сам же он возвращался в дом своего отца и начинал обустраивать семейный очаг. Если в их родовой усадьбе было много пристроек, Ваня, по согласованию с отцом, мог переоборудовать уже существовавшее жилище; если же нет, предстояло возвести новое. Отец внимательно следил за его работой, и вот, по истечении некоторого времени (обычно составлявшего не меньше года), наступал момент, когда он говорил: «ты готов, сын мой, иди, забирай свою жену». Вне зависимости от времени суток, Иван бросал все свои занятия, созывал друзей и отправлялся за столь желанной Марией. Сопровождавшие его друзья восклицали: «Жених идет!», трубили в рога, и, если было темно, несли факелы. Всякий же, увидавший их шествие или услыхавший этот возглас, также кричал: «Жених идет!», чтобы благая весть как можно быстрее достигла невесты и та поскорее выходила – женихи, они такой нетерпеливый народ!

Процессия подходила к дому невесты и останавливалась на улице. Та, взяв заранее приготовленное имущество, выходила в сопровождении подруг, и все отправлялись обратно. Подруги также должны были в любой момент быть готовы к этому событию, поскольку как только шествие заходило в дом жениха, ворота закрывались. Те же, кто не успевал зайти вместе со всеми (например – из-за нехватки масла для светильников), оставались на улице, поскольку невеста к воротам больше не подходила – ей было не до этого.
Войдя в дом, жених и невеста становились под заранее приготовленной ритуальной кущей, и над ними читалась молитва благословения, после чего невеста, отпив из чаши завета, возвращала ее жениху. Тот допивал чашу и, положив на землю, сокрушал ее своей стопой – она больше была не нужна ни невесте в память о женихе, ни жениху, чтобы предлагать ее кому-либо еще. Друг жениха тут же отводил молодоженов в брачные покои, и, вернувшись, объявлял всем, что брачный союз свершился, после чего начинался свадебный пир, длившийся целую неделю. На протяжении этой недели невеста ни разу не выходила к гостям – она всецело принадлежала своему мужу.

*******

Тайная вечеря состоялась за день до праздника Пасхи. В том году он приходился на Субботу, и некоторые раввины, считая, что празднование чего-либо в Субботу является нарушением Четвертой заповеди, учили, что в таких случаях Пасху необходимо отмечать днем раньше. Но истинная Пасха состоялась в предназначенное ей время: Пасха наша, Христос, заклан за нас (1 Коринфянам 5:7) на следующий день! Каково же тогда значение застолья, которое Иисус делил со своими учениками? Ответ на этот вопрос мы можем найти в словах Самого Спасителя, подавшего чашу после вечери ученикам со словами: сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить, в Мое воспоминание (1 Коринфянам 11:25).

Эта трапеза была Обручением, обновлением Завета. Драгоценное Вено уже было приготовлено к уплате, и Жених заверял Невесту: В доме Отца Моего обителей много. А если бы не так, Я сказал бы вам: Я иду приготовить место вам. И когда пойду и приготовлю вам место, приду опять и возьму вас к Себе, чтобы и вы были, где Я. А куда Я иду, вы знаете, и путь знаете (От Иоанна 14:2-4). О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец (От Марка 13: 32).

Мы, Церковь – обрученная Невеста Христа и Господа нашего Иисуса, Который возлюбил нас настолько, что не пожалел отдать Собственную Жизнь в качестве Брачного Выкупа за нас, грешных. Имея такой Залог, такое Свидетельство Его любви, мы живем в постоянном ожидании Его возвращения, чтобы вместе с Ним отправиться в дом Небесного Отца. Мы храним себя в чистоте и непорочности, чтобы в любой момент быть готовым выйти Ему навстречу, когда, как говорит Писание, Сам Господь при возвещении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем. Итак, утешайте друг друга сими словами. О временах же и сроках нет нужды писать к вам, братия, ибо сами вы достоверно знаете, что день Господень так придет, как тать ночью (1 Фессалоникийцам 4:16-5:2). Бодрствуйте, потому что не знаете ни дня, ни часа, в который приидет Сын Человеческий (От Матфея 25:13).

Как знать, может в эту самую минуту, когда вы читаете эти строки, ангелы поднимают свои трубы, и наш Небесный Жених уже ставит Свою ногу на облако?! И Дух и невеста говорят: прииди! И слышавший да скажет прииди! Свидетельствующий сие говорит: ей, гряду скоро! Аминь. Ей, гряди, Господи Иисусе! (Откровение 22:17, 20).

ЧТО ТАКОЕ ЦЕРКОВЬ

Приходилось ли вам рассматривать картины импрессионистов? Подойдя к холсту Ренуара или Дега, вы увидите множество тончайших цветовых пятен. Искусствоведы добрую сотню лет тщательнейшим образом изучают технику мазка этих великих художников. Однако, не ограничивайте себя сравниванием пятен и мазков, иначе у вас начнет рябить в глазах от этого разноцветного хаоса. Сделайте лишь несколько шагов назад, и перед вами распахнется прекрасная картина, полная удивительного света и воздуха, который начинаешь вдыхать всей грудью. Вы можете ее так и не увидеть, если будете рассматривать лишь мазки. Более того, только видя всю картину целиком, можно понять где же – изначально запечатленный на ней образ, а где – пятна и трещины, оставленные временем.

Если у вас стало «рябить в глазах» от многообразия церквей, деноминаций и учений, следует взглянуть на всю картину в целом, восстановить первоначальный образ. Тогда и выявится что же в ней – главное, что – второстепенное, а где просто «рыбу заворачивали». И за всем наносным откроется прекрасный вид живого Тела Христова. Все мазки важны для полной картины. И при поиске своего места в церкви надо начинать не с того, где мне больше нравится, а с того, что по этому поводу говорит Господь. Надо обратиться к Господу («Се – раб Твой») и довериться Его воле, даже если Он призывает именно туда, где меньше всего хотелось бы быть – всякого Иону ждет своя Ниневия.

Заглянув в толковый словарь, мы можем прочесть, что церковь – это «организация последователей той или иной религии на основе общности вероучения и культа». Если же посмотреть там же, что такое религия, мы узнаем, что это разновидность идеологии. Тем самым составители словаря пытаются показать, что любая религия ничем не лучше человеческих идеологий. Почему эта точка зрения столь устойчива? Да потому что людям вне церкви гораздо безопаснее иметь дело с идеологией, чем с Божьим откровением. Идеология – это то, что исходит из наших идей. У одних одни идеи, у других другие. Идеи могут быть новыми или старыми, сильными или слабыми, но в любом случае они никак не связаны с понятием абсолютной Истины. Вам не нравится эта идеология – обратитесь к другой. К Истине это не имеет никакого отношения.
А «организация» и вовсе полезная штука. Как мог первый секретарь горкома партии иметь дело с Телом Христовым? Гораздо проще иметь дело с организацией. Есть организация – у нее есть своя структура, иерархия. Гораздо проще вызвать на ковер главу организации (скажем, епископа или пресвитера), пригрозить, пообещать что-нибудь. Договорился с ним – договорился с церковью (в смысле – с организацией).
Что же говорит о церкви Священное Писание?

Давайте откроем Евангелие от Матфея (20:17-28): И, восходя в Иерусалим, Иисус дорогою отозвал двенадцать учеников одних, и сказал им: вот, мы восходим в Иерусалим, и Сын Человеческий предан будет первосвященникам и книжникам, и осудят Его на смерть; и предадут Его язычникам на поругание и биение и распятие; и в третий день воскреснет.

После трех лет хождения с учениками, Иисус открывает им цель Своего служения. Как же реагируют ученики? Тогда приступила к Нему мать сыновей Зеведеевых с сыновьями своими, кланяясь и чего-то прося у Него. В еврейской культуре, мама – глава семейного хозяйства. Отец является духовным наставником семьи, хозяйственная же ответственность лежит на матери. И вот, подходит мама с двумя великовозрастными сыновьями, явно желая о чем-то попросить.

Возмущенный происходящим Матфей называет ее не иначе, как «мать сыновей Зеведеевых» (то есть Иакова и Иоанна – От Марка 3:17). Точно так же он определяет ее впоследствии среди двух других женщин, издали наблюдавших за казнью Иисуса – Марии Магдалины и Марии Клеоповой, матери Иакова меньшего и Иосии (От Матфея 27:56), в то время, как в том же контексте Марк (скорее всего – самый младший из евангелистов) уважительно называет ее по имени, Саломия (От Марка 15:40), а Иоанн, один из тех самых «сыновей Зеведеевых», не упускает возможность сообщить нам, что она была сестрой Матери Иисуса (От Иоанна 19:25). Таким образом, Иисус приходился ей племянником, что, по-видимому, и натолкнуло ее на мысль замолвить словечко за своих нерасторопных сыновей.

Он сказал ей: чего ты хочешь? Она говорит Ему: скажи, чтобы сии два сына мои сели у Тебя один по правую сторону, а другой по левую в Царстве Твоем. Мы ведь, друг другу не чужие, вот я Тебя и прошу по-родственному – как в Иерусалим войдешь, Царем станешь, не забудь про моих мальчиков.
Иисус сказал в ответ: не знаете, чего просите. Можете ли пить чашу, которую Я буду пить, или креститься крещением, которым Я крещусь? Они говорят Ему: можем. И говорит им: чашу Мою будете пить, и крещением, которым Я крещусь, будете креститься, но дать сесть у Меня по правую сторону и по левую — не от Меня зависит, но кому уготовано Отцом Моим. (Помните, кто вскоре оказался по правую и левую руку от Иисуса? Казненные вместе с Ним разбойники.)

Услышав сие, прочие десять учеников вознегодовали на двух братьев: Как же так, мы три года вместе с Учителем ноги топтали, и только дело подходит к раздаче портфелей – чья-то мамаша с черного хода без очереди лезет. Семейственность тут развели!

Иисус же, подозвав их, сказал: вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть большим, да будет вам слугою; и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом; так как Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих. Иисус, по сути дела, говорит: в Моей церкви не должно быть начальников, в ней должны быть только слуги. И чем большее значение кто-то из вас хочет занимать среди моих последователей, тем в большей степени он должен быть слугою всем остальным.
Это совсем не соответствует нашему представлению об организации, правда? Но речь здесь и не идет не об организации – по замыслу Спасителя церковь не должна быть таковой, и в ней нет места иной субординации кроме всеобщей подчиненности друг другу и Христу.

Тем не менее, спросите любого прохожего: как устроена церковь? Вам скажут, что, в зависимости от типа церкви, во главе ее стоит патриарх, или римский папа, или президент союза церквей. Далее идут кардиналы, митрополиты, суперинтенданты; потом – епископы; потом – пресвитеры; потом – пасторы и священники; потом – диаконы; и, наконец, – прихожане или миряне. Представляете до чего дошло?! Члены Тела Христова называются «миряне». Мол, иерархи или администраторы – это Церковь, прочие же – так, мир, прихожане-ухожане.

Откуда происходит такая заорганизованность? Идея копирования церковью государственной бюрократической структуры естественна для человеческой психологии, потому что в миру мы имеем дело только с организациями. Но не этому учил нас Иисус: между вами да не будет так. Как только церковь превращается в организацию, она перестает быть церковью. Что же тогда церковь, если не организация? Библия говорит, что Церковь – это Тело Христово, организм, где каждый является особым органом, членом Тела:
Ибо, как тело одно, но имеет многие члены, и все члены одного тела, хотя их и много, составляют одно тело, — так и Христос. Ибо все мы одним Духом крестились в одно тело, Иудеи или Еллины, рабы или свободные, и все напоены одним Духом. Тело же не из одного члена, но из многих. Если нога скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не рука, то неужели она потому не принадлежит к телу? И если ухо скажет: я не принадлежу к телу, потому что я не глаз, то неужели оно потому не принадлежит к телу? Если все тело глаз, то где слух? Если все слух, то где обоняние? Но Бог расположил члены, каждый в составе тела, как Ему было угодно. А если бы все были один член, то где было бы тело? Но теперь членов много, а тело одно.

Не может глаз сказать руке: ты мне не надобна; или также голова ногам: вы мне не нужны. Напротив, члены тела, которые кажутся слабейшими, гораздо нужнее, и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения; и неблагообразные наши более благовидно покрываются, а благообразные наши не имеют в том нужды. Но Бог соразмерил тело, внушив о менее совершенном большее попечение, дабы не было разделения в теле, а все члены одинаково заботились друг о друге. Посему, страдает ли один член, страдают с ним все члены; славится ли один член, с ним радуются все члены. И вы — тело Христово, а порознь — члены (1 Коринфянам 12:12-27).

Мы видим, что в церкви нет более важных или менее важных людей – все в равной степени важны. И если кто-то более слаб, ему больше внимания должно уделяться. О наименее благообразных должно быть наибольшее попечение. В церкви нет иерархии, в церкви есть взаимная забота, взаимное служение. В организме каждый член выполняет определенную функцию. И хотя мы знаем, что без некоторых органов организм может продолжать существовать, такой организм будет увечным, неполноценным, он будет страдать от нехватки этих органов. Мы все взаимозависимы.

Ключевым понятием, которое Писание использует применительно к отношениям членов в Церкви, является греческое слово «диакония», что значит «служение». Известное нам слово «диакон» буквально означает слуга, официант, прислуживающий при застолье. Это – функциональное обозначение человека, на которого возложена обязанность заботиться обо всех одновременно (например, у древних евреев в группе мужчин равного социального положения такая обязанность обычно возлагалась на младшего по возрасту).
Шестая глава книги Деяний апостольских показывает, как церковь, будучи организмом, реагирует на появление той или иной нужды. К сожалению, определенные традиции оказали заметное влияние на перевод Писания, которым мы сегодня пользуемся. Поэтому для лучшего понимания интересующего нас вопроса будут необходимы некоторые комментарии.

Преобладающая традиция утверждает, что речь здесь идет об избрании на должность первых диаконов. Между прочим, понятие «диакон» нигде в Писании не употребляется для обозначения должности, это слово всегда обозначает функцию, выполняемую человеком. Но дело даже не в этом. Слово «диакон» вообще ни разу не применяется ни к одному из упомянутых в этой главе людей – Писание постоянно называет их собирательным числительным – «семеро». Но традиция сильна, и впоследствии, когда о Филиппе говорится: «благовестник, один из семерых», Синодальный перевод без тени сомнения добавляет: «один из семи диаконов» (21:8).
К тому же нам известно, что из семерых как минимум двое были проповедниками – Стефан (его пророческая проповедь призывала к обращению иерусалимских иудеев) и Филипп (он благовествовал самарянам и эфиопскому вельможе, а также на побережье от Азота до Кесарии). Но, в соответствии с той же самой традицией, проповедь входит в штатные обязанности священника, отнюдь не диакона. Что-то здесь не сходится. Впрочем, употребление в этом контексте ветхозаветного понятия «священник» – тоже дань традиции. Мы же знаем из Писания, что через кровь Иисуса, через Его Жертву всякий, заключивший с Ним завет – священник, соучастник Жертвенника. И Первосвященник у нас Один – Сам Иисус. Но в некоторых деноминациях слово «священник» используется как эквивалент понятия пресвитер, о котором мы поговорим позже.
Итак, в шестой главе книги Деяний мы читаем: В эти дни, когда умножились ученики, произошел у Еллинистов ропот на Евреев за то, что вдовицы их пренебрегаемы были в ежедневном раздаянии потребностей.
Еллинисты – это иудеи, говорящие на греческом языке. Придя в Иерусалим из стран, куда в прошлом были переселены их отцы, они плохо владели языком своих предков. То, что переведено здесь как «раздаяние потребностей», в греческом обозначено одним единственным словом, и слово это – «диакония». То есть эти люди плохо понимали по-еврейски, в результате чего не все служения эффективно удовлетворяли их нужды. Возник ропот, грозящий опасностью разделения. (Не то же самое происходит в обществе, когда не учитываются интересы той или иной языковой группы?)

Тогда двенадцать (перевод добавляет «Апостолов», что здесь вполне правомерно: именно их Писание называет собирательным числительным «двенадцатеро»), созвав множество учеников, сказали: нехорошо нам, оставив слово Божие, пещись о столах.

Тон перевода как бы говорит: мы, мол, важным делом занимаемся, как вы дерзнули нас побеспокоить? Неужели нам заниматься подобными глупостями? Но обратите внимание: в оригинале на месте слова «пещись» стоит все та же «диакония». Речь идет не о том, что одно служение более важно, другое менее важно, а что у нас, мол, уже есть служение, за которое мы несем ответственность, и оставить его мы не можем…
Итак, братия, выберите из среды себя семь человек изведанных, исполненных Святого Духа и мудрости; их поставим на эту службу (греч. – нужда, необходимость, обязанность), а мы постоянно пребудем в молитве и служении (диаконии) слова. Поскольку существуют разные нужды, есть необходимость и в разных служениях. На нас лежит ответственность за ту диаконию, к которой мы призваны, диаконию слова, и мы не можем ее оставить. Но кто будет лучше решать ваши проблемы, чем вы сами? Из своей среды изберите того, кому доверить эту диаконию.

И угодно было это предложение всему собранию; и избрали Стефана, мужа, исполненного веры и Духа Святого, и Филиппа, и Прохора, и Никанора, и Тимона, и Пармена, и Николая Антиохийца, обращенного из язычников; их поставили перед Апостолами, и сии (сии – слово, добавленное переводчиком), помолившись, возложили на них руки. И слово Божие росло, и число учеников весьма умножалось в Иерусалиме; и из священников очень многие покорились вере. (Здесь, безусловно, имеются в виду ветхозаветные священники иерусалимского Храма; но сама по себе идея злободневна.)

Посмотрите на список поставленных на эту диаконию. Есть ли среди них хоть одно еврейское имя? Нет, только греческие. Проблема возникла у говоривших по-гречески; причиной проблемы был языковой барьер; и те, чей родной язык еврейский, не в состоянии решить ее. Чтобы восполнить нужду еллинистов в этом служении, избирают семерых именно из их числа.

Этот прецедент дает нам модель того, как церковь должна реагировать на возникающие проблемы. По мере роста церкви появляется все больше нужд и увеличивается необходимость в различных видах диаконии, взаимного служения. Апостолы в этой ситуации не командуют, не раздают должностей и регалий, а говорят: выберите сами людей из собственной среды, которые будут этим заниматься. Возникает некая нужда – церковь, как организм, естественным образом реагирует на нее.

Как осуществляется саморегуляция в биологическом организме? Стало жарко – кожа выделяет пот, охлаждая организм; стало холодно – волосяной покров поднялся, снижая теплоотдачу. Так же происходит и в церкви, где механизмом саморегуляции является взаимное служение всех ее членов. Каждый член церкви несет некую лишь ему присущую функцию, каждый член важен, и которые нам кажутся менее благородными в теле, о тех более прилагаем попечения.

Когда вся работа в церкви лежит только на пресвитерах, случается, что им приходится постоянно нянчиться с новообращенными, пытающимися протащить через игольное ухо Царства Божьего багаж своих мирских ценностей, который они забыли оставить за дверью, входя Тело Христово; те же, кто давно в церкви, остаются без попечения. В таких церквях проповеди всегда рассчитаны только на новообращенных, а твердая пища не подается. А бывает наоборот, на новообращенных вообще не обращается внимания, и те остаются без молока. Почему такое происходит? Потому что несколько пресвитеров не в состоянии охватить всех своей диаконией. Тут-то и появляется соблазн всех организовать и возглавить – так проще. Перед церковью всегда лежит опасность превратиться в организацию, планирование которой идет от людей. Но церковь, как организм, должна сама себя созидать.

Служение в церкви – не должность, а функция. И когда под словом «диакон» подразумевается должность, это результат чуждого Библии влияния извне. Каждому, приходящему в церковь, надлежит найти свое место, включаясь в общую диаконию, в это служение всех всем. Так, принимая на себя конкретные обязанности, мы становимся членами Тела.

Естественно, проходит некоторое время, прежде чем человек найдет свое место в церкви и возьмет на себя ответственность за какое-то служение. Пока пришедшие в церковь еще не включились в диаконию, они являются не полноценной частью организма, а лишь потребителями служений, которые несут члены церкви. Писание называет таких людей «младенцы во Христе». Младенец рожден, чтобы быть взрослым человеком, но пока что нужно постоянно заботиться о нем, кормить его, купать, менять подгузники и т.д. Когда же он научится делать все это, он сможет позаботиться и о ком-либо другом.

Каковы же наиболее распространенные виды служения в церкви? Ибо, как в одном теле у нас много членов, но не у всех членов одно и то же дело, так мы, многие, составляем одно тело во Христе, а порознь один для другого члены. И как, по данной нам благодати, имеем различные дарования, то, имеешь ли пророчество, пророчествуй по мере веры; имеешь ли служение, пребывай в служении; учитель ли, — в учении; увещатель ли, увещевай; раздаватель ли, раздавай в простоте; начальник ли, начальствуй с усердием; благотворитель ли, благотвори с радушием (Римлянам 12:4-8).

Когда мы читаем перечисление служений, выполняемых членами церкви, некоторые из них могут показаться не слишком духовными. Ну что, например, духовного в служении раздавателя (распределителя) или начальника (администратора)? Но Писание говорит, что каждое служение важно, и каждый служит своим даром нуждам всей церкви, всего организма.

Всякий, входящий в церковь, призван к диаконии – как мужчины, так и женщины. Например, Павел пишет: Представляю вам Фиву, сестру нашу, диакониссу церкви Кенхрейской (Римлянам 16:1). Можно встретить толкование, что Фива, дескать, «условно» называется диакониссой, а на самом деле она не занимала должности диакона этой церкви, просто была там служанкой. Но в языке Библии нет разных слов для этих понятий: несущий служение и является слугой. Она действительно не занимала диаконскую должность (в церкви нет должностей!), а была служанкой церкви, выполняла определенную диаконию. Одни слуги несут диаконию нужд, другие – диаконию администрирования, третьи – миссионерскую диаконию, и т.д. Апостолы несли диаконию слова. Так они о себе и говорили: пребудем в диаконии слова.

По мере врастания в церковь, каждый новый ее член берет на себя определенное служение. Но для этого, говорит Писание, он должен достичь определенного уровня. Об этом мы можем прочитать в 1-м Послании к Тимофею 3:8-13. Там приводятся квалификационные требования к служителю (по сути дела – к любому члену церкви). Не всякий новообращенный соответствует им, скорее всего – всякий не соответствует, но к этому необходимо стремиться, чтобы эффективно включиться в жизнь церкви как организма:

Диаконы также должны быть честны, не двоязычны, не пристрастны к вину, не корыстолюбивы, хранящие таинство веры в чистой совести. И таких надобно прежде испытывать, потом, если беспорочны, допускать до служения. Равно и жены [их] должны быть честны, не клеветницы, трезвы, верны во всем.
Говоря о женщинах («женах»), русский перевод добавил местоимение «их», но в греческом тексте его нет, поскольку речь здесь идет не о женах диаконов, а о диаконах-женщинах (просто традиция предполагает, что диакон – это должность, которую может занимать только мужчина). Слуги-мужчины имеют свои слабости, слуги-женщины – свои, и Писание предупреждает нас об этом.

Далее говорится: Диакон должен быть муж одной жены, хорошо управляющий детьми и домом своим. Ибо хорошо служившие приготовляют себе высшую степень и великое дерзновение в вере во Христа Иисуса.
Диакон – это всякий член церкви, достигший уровня, кода он берет на себя определенное служение, которое церковь вверяет ему. Тем не менее, среди всех видов диаконии есть одна, за несение которой возлагается особенная ответственность – это диакония слова. Дело в том, что нормальная жизнь церкви особенно зависит от того, как служащие словом передают истину Христову. Это служение выделяется временно, доколе мы все придем в единство веры, и не благодаря заслугам людей, ее несущих, или их особому положению в церкви (они такие же слуги, как и все остальные), но из-за особенного влияния этого служения на жизнь церкви. Писание применяет к тем, кто несет это служение, три особых термина: пресвитер (старейшина), пастор (пастух овец, чабан) и епископ (блюститель).

Эти понятия (пресвитер, пастор, епископ) более знакомы нам как обозначение разных уровней церковной иерархии. Но Писание взаимозаменяемо относит эти термины к одним и тем же людям, указывая не на должность, а на разные грани этого служения: несущий его одновременно является и пресвитером, и пастором, и епископом.

Пресвитер значит старейшина, старший по возрасту или же лидер. Лидер, в исходном значении слова, это не тот, кто командует, а тот, за кем идут. Лучший способ узнать лидер ты или нет – обернуться и посмотреть: идет ли кто-нибудь за тобой. Лидер без последователей – просто прогуливающийся. Но если за тобой кто-то следует, на тебе лежит особая ответственность, ведь лидер может вести людей за Христом, а может за самим собой.
Еще одно определение несущих служение словом – епископ, блюститель. Исходно синонимами этого понятия были слова «обозреватель» или «надзиратель», но оба слова несколько изменили свое значение в русском языке, и сегодня вряд ли кто обрадуется, если его назовут надзирателем. Епископ должен наблюдать за людьми, чтобы вовремя подсказывать, если что-то в их жизни перестает соответствовать образу Христову.
Третье понятие, применяемое в Библии к служителям слова – пастырь, что значит просто чабан; тот, кто пасет овец. Кто кормит их и водит через горы к пастбищам.

Как было сказано, все три понятия прилагаются к одним и тем же людям и используются взаимозаменяемо. Давайте рассмотрим 1-е Послание Петра 5:1-6, вставляя по ходу чтения комментарии о содержании греческого оригинала.

Пастырей (в греческом – пресвитеров, т.е. старейшин) ваших умоляю я, сопастырь (сопресвитер, такой же старейшина, как и они) и свидетель страданий Христовых (То есть Апостол. По убеждению Петра, на апостолах лежала роль свидетельства о Христе – см. Деяния 1:21-22. Свою же роль в церкви Петр определяет как сопресвитер.) и соучастник в славе, которая должна открыться (т.е. брат во Христе): пасите Божие стадо, (будьте пастырями, кормите овец) какое у вас, надзирая (буквально – епископствуя) за ним не принужденно (то есть не по принуждению), но охотно и богоугодно, не для гнусной корысти, но из усердия, и не господствуя над наследием Божиим, но подавая пример стаду; и когда явится Пастыреначальник, вы получите неувядающий венец славы.

Петр применяет к одним и тем же людям все три понятия (пастырь, епископ, пресвитер) подчеркивая тем самым разные аспекты их служения. Также и младшие, повинуйтесь пастырям (в тексте – пресвитерам; по смыслу, скорее всего, имеется ввиду «старшим»); все же, подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием, потому что Бог гордым противится, а смиренным дает благодать. Итак смиритесь под крепкую руку Божию, да вознесет вас в свое время.

Все в равной степени должны подчиняться друг другу, поскольку иначе мы не можем служить друг другу. Как я могу быть слугой кому-то, если превозношусь над ним? Какой прок от слуги, который начинает командовать и указывать? Если мы хотим быть хорошими слугами, нам необходимо смиряться друг перед другом, вместе смирившись под крепкую руку Божию, и Он вознесет нас в свое время. Так говорит Слово Божье.
Когда Павел, заканчивая свое последнее миссионерское путешествие, направлялся в Иерусалим, где его ждал арест и отправка в Рим, то, проезжая мимо Ефеса, в котором он нес служение около двух лет, Апостол не стал заезжать в город, чтобы не терять времени да и не иметь дополнительные скорби в сердце своем, ибо ефесяне были дороги ему. Остановившись неподалеку в небольшом портовом городке Милит, Павел пригласил служителей слова прийти к нему:

Из Милита же послав в Ефес, он призвал пресвитеров (старейшин) церкви, и, когда они пришли к нему, он сказал им: вы знаете, как я с первого дня, в который пришел в Асию, все время был с вами … Итак внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями (буквально – епископами), пасти (быть пастырями) Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею (Деяния 20:17-28).
Таким образом, в Писании нет традиционной иерархии: пастор, пресвитер, епископ – это разные грани одного и того же служения – диаконии слова. Бог возложил на несущих ее особую обязанность, и потому требования к ним несколько отличаются от требований к исполняющим иную диаконию:

Но епископ должен быть непорочен, одной жены муж, трезв, целомудрен, благочинен, честен, страннолюбив, учителен, не пьяница, не бийца, не сварлив, не корыстолюбив, но тих, миролюбив, не сребролюбив, хорошо управляющий домом своим, детей содержащий в послушании со всякою честностью; ибо, кто не умеет управлять собственным домом, тот будет ли пещись о Церкви Божией? Не должен быть из новообращенных, чтобы не возгордился и не подпал осуждению с диаволом. Надлежит ему также иметь доброе свидетельство от внешних, чтобы не впасть в нарекание и сеть диавольскую (1 Тимофею 3:2-7)

Практически все требования, предъявляемые к пресвитеру, те же, что и к несущему любую другую диаконию. Главное принципиальное отличие – этот человек должен быть учителен: должен любить учиться и уметь учить. Не всякая диакония требует этого навыка, но для диаконии слова это принципиально.
Второе отличие, скорее, является инструкцией для церкви, избирающей епископа. Иной служитель может быть и недавно уверовавшим, если испытан и уже проявил себя; но пресвитер (епископ, пастор) не может быть из новообращенных. На него возлагается большая духовная ответственность, а где большая ответственность, там и большие искушения. И сказано, что это ограничение служит для его же блага, чтобы он не попал в сеть дьявольскую.

Почему из всех диаконий Бог выделяет эту особо? Потому что именно через нее Он совершенствует всех верующих на исполнение их диаконии, созидая таким образом все Тело. И Он поставил одних Апостолами, других пророками, иных Евангелистами, иных пастырями и учителями, к совершению святых на дело служения (диаконии), для созидания Тела Христова, доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова; дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения, но истинною любовью все возращали в Того, Который есть глава Христос, из Которого все тело, составляемое и совокупляемое посредством всяких взаимно скрепляющих связей, при действии в свою меру каждого члена, получает приращение для созидания самого себя в любви (Ефессянам 4:11-16).

Каким образом созидается Тело Христово? Оно созидает само себя в любви, получает приращение посредством всяких взаимно скрепляющих связей при действии в свою меру каждого члена, и диакония является механизмом, через который это осуществляется. Те, кто поставлен на служение слова, несут служение развития служителей. Руководит же всем процессом, являясь Главой всего Тела, Сам Христос. Только Он Один выполняет в Церкви главенствующую роль.

Обратите внимание на еще один очень интересный момент – в Писании мы никогда не встречаем церковь, в которой был бы единственный пресвитер, или пастор, или епископ. Пройдя по церквям Галатии, Павел и Варнава на обратном пути рукоположили пресвитеров в каждой церкви (Деяния 14:23). В каждой церкви – по несколько человек. Прибыв в Иерусалим, они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами (Деяния 15:4). Когда Павел встречается со служителями Ефеса, он призвал пресвитеров церкви (Деяния 20:17) – не одного, а всех вместе. Позже Павел пишет Тимофею: обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях (1 Тимофею 5:19), из чего можно заключить, что в ефесской церкви кроме Тимофея есть и другие пресвитера. А Иаков рекомендует: болен ли кто из вас, пусть призовет пресвитеров (Иакова 5:14). Всегда это – группа, несколько людей. Почему? Всякий человек ограничен. Ограничены его знания, возможности, дары, предел смирения и послушания. Господь же говорит: где двое или трое собрались во имя Мое, там Я посреди них.

Потому и в нашей церкви мы, руководствуясь Писанием, считаем, что церковь должна окормляться группой служителей. В идеале это – группа пресвитеров. Пока же членов, несущих пресвитерское служение, у нас мало и им не хватает опыта, эту роль осуществляет временный орган – Совет церкви, включающий всех, поставленных на какое-либо служение. Собираясь вместе, они, прося Божьего водительства, коллегиально принимают решения и выносят их на одобрение всего собрания. Возможно, так же было и в городах Галатии до того, как апостол Павел вновь пришел туда и поставил пресвитеров в каждой церкви? Мы не знаем. Но, во всяком случае, мы стремимся со временем сформировать библейскую модель церковного руководства.

Куда проще было бы просто назначить кого-нибудь на должность пастора. Но мы-то знаем, что пастырь – это не должность. Это – тот за кем идут овцы; он зовет их по имени, и они знают его голос. В библейские времена читатели ясно понимали, что это значит. В холодное время года несколько отар овец собирали в одно большое тырло, где овцы, прижимаясь друг к другу, сохраняли тепло в течение всей ночи (потому-то в Рождественскую ночь пастухи оказались вместе). Утром каждый чабан становился чуть поодаль и звал своих овец. Ему не нужно было выискивать их в общей пушистой массе, овцы сами шли за своим пастырем.

То же требуется и от пастырей церкви. Пастор – это тот, кто ведет за собой, а не тот, кто ругает, понукает и наказывает. Иоанн Златоуст заметил по этому поводу, что пресвитеры должны быть чабанами, за которыми следуют овцы, а не свинопасами, погоняющими стадо пинками. Пусть наше руководство церковью кому-то кажется нетрадиционным, мы верим что именно следование библейской модели позволяет нам зачастую избегать многих проблем, с которыми сталкиваются иные церкви.

Это не значит, что у нас нет проблем. Проблемы будут всегда (Иакова 1:2), и если у вас их нет, вы чего-то не замечаете. Но самая приятная причина возникновения проблем – та, что была в Иерусалимской церкви: умножение учеников. Церковь растет, появляются новые нужды, которых раньше не было. Наша задача – слушать волю Бога и искать пути удовлетворения этих нужд для самосозидания церкви в любви под Божьим водительством.

Из того же обращения Павла к ефесским пресвитерам мы знаем об ответственности, возложенной на блюстителей Церкви: Итак внимайте себе и всему стаду, в котором Дух Святый поставил вас блюстителями, пасти Церковь Господа и Бога, которую Он приобрел Себе Кровию Своею. Ибо я знаю, что, по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою (Деяния 20:28-30).

Церковь принадлежит Богу. Господь заплатил за нее Цену, какую ни один пресвитер заплатить не в состоянии, поскольку является таким же падшим грешным существом, как и овцы стада, в котором (а не над которым!) Господь его поставил. Но Христос освятил всех нас Своей Кровью, выкупив из рабства греха, после чего вверил стадо на попечение пастырей.

На пресвитерах лежат две очень важные обязанности. Первая обязанность чабана – пасти стадо, то есть кормить его. В свое время Давид, пастух, ставший царем, написал прекрасный псалом №22, Господь – пастырь мой!, в котором говорится: Он покоит меня на злачных пажитях. Когда овца будет покоиться на пастбище, а не носиться в поисках пучка травы? Когда знает, что еды вдоволь, и недостатка не предвидится. Обязанность, лежащая на пастырях церкви – постоянно подавать Божье Слово в пищу Божьему стаду. Это – единственная здоровая пища, необходимая овцам.

Пищу можно приправлять сведениями о политике, о культуре, о спорте, но накормить приправами невозможно. Мир же хочет, чтобы мы жадно поглощали приправы поострей, и не обращались к единственному источнику пищи, способному насытить. И тогда, при кажущемся изобилии, наступает духовный голод. Помните, Павел пишет в Коринф членам церкви, пышущим внешним здоровьем и объедающимся мирскими наслаждениями: многие из вас немощны и больны и немало умирает (1 Коринфянам 11:30). Человек может быть здоровым физически и одновременно умирать духовно, впасть в духовную кому, быть духовным дистрофиком или инвалидом. Чтобы этого избежать, пастыри должны покоить стадо на злачных пажитях Слова Божьего.

Вторая обязанность, лежащая на пастыре – защищать овец. Когда Давид еще был пастушком, ему приходилось вступать в единоборство со львом и с медведем, защищая стадо. И Павел предупреждает: по отшествии моем, придут к вам злые волки, не жалеющие стада. Кто эти волки? Лжеучителя, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою. Лжеучитель – это не просто тот, кто не совсем точно преподает учение (как, например Аполлос в Ефесе – Деяния 18:25), но тот, кто ведет стадо не за Христом, а за собой, и для этого вместо здоровой пищи Слова Божия кормит стадо либо собственными идеями, либо новомодными теориями, либо бессмысленными традициями.

Учитель в церкви – человек, идущий за Христом. Ученики, видя что он идет в правильном направлении, следуют за ним. Павел пишет: подражайте мне, как я Христу (1 Коринфянам 4:16). Лжеучитель же – тот, который рвется вперед лишь затем, чтобы за ним шли. Ко Христу он идет или нет – его не волнует. Главное, чтоб быть впереди.
Не удивительно, что лжеучителя всегда создают разделения, а это еще большая опасность, угрожающая стаду. Разделения также возникают, когда ученики начинают сравнивать себя друг с другом, свою церковь с другой церковью. Появляется нездоровый дух конкуренции, когда мы делаем что-то не по Божьему научению, но чтобы показать, что «мы не хуже». В духе соревнования (взаимной ревности) глаз начинает говорить, что он важнее, чем ухо; рука, что она важнее, чем нога, и т.п. Как правило, разделения в церквях возникают не по принципиальным вопросам, а по мелочам, но последствия разделений всегда трагичны.
На служителях слова лежит ответственность защищать стадо от лжеучителей, приучая его к здоровой пище Божьего слова; хранить церковь от разделений, постоянно напоминая, что все мы – части единого организма, Тела Христова; следить за соблюдением испытанного принципа: «Единство в главном, свобода во второстепенном, любовь во всем».

Но чтобы иметь возможность защищать стадо, служители стада должны и сами быть должным образом защищены. Поэтому Писание предоставляет им особый статус защиты. Опять же, это не субординация, а признание в них наиболее уязвимого места Церкви. Ибо написано: поражу пастыря, и рассеются овцы (Марк 14:27). Одним из элементов такой защиты является ограждение пастыря от слухов, сплетен и ложных обвинений. Ничто так не разрушает церковь, как слухи и сплетни. Но наиболее опасно, когда слухи или сплетни касаются тех, кто кормит церковь.

Писание учит: обвинение на пресвитера не иначе принимай, как при двух или трех свидетелях (1 Тимофею 5:19). Потому что на нем лежит особая ответственность, и от ложных слухов и сплетен о нем пострадает вся церковь. И здесь имеются в виду не свидетели того факта, что ты принял от кого-то обвинение, а свидетели того, в чем обвиняют пресвитера. Если же слов доносчика никто подтвердить не может – гони его.

На церковь Писание также возлагает обязанность содержания пресвитеров. Не пресвитер обязан требовать от церкви средств на жизнь – это ответственность церкви материально поддерживать их: Достойно начальствующим пресвитерам должно оказывать сугубую честь (буквально – двойное вознаграждение), особенно тем, которые трудятся в слове и учении. Ибо Писание говорит: не заграждай рта у вола молотящего; и: трудящийся достоин награды своей (1 Тимофею 5:17-18).

Вознаграждение не обязательно должно быть материальным. Тем не менее, Павел, приводя пример ветхозаветного служения, напоминает: Разве не знаете, что священнодействующие питаются от святилища? что служащие жертвеннику берут долю от жертвенника? (1 Коринфянам 9:13). Когда меня впервые пригласили прочесть лекции в недавно тогда открывшемся христианском университете, я не ждал за это никакого вознаграждения, да и денег на гонорары у них еще не было. Но чтобы как-то отблагодарить меня, они отделили мне часть продовольственной гуманитарной помощи: тушенку, макароны, муку, сахар – целую коробку! Я так был рад: впервые в жизни я буквально питался от проповеди Евангелия!

Но послушайте, что пишет Павел: Какой воин служит когда-либо на своем содержании? Кто, насадив виноград, не ест плодов его? Кто, пася стадо, не ест молока от стада? По человеческому ли только рассуждению я это говорю? Не то же ли говорит и закон? Ибо в Моисеевом законе написано: не заграждай рта у вола молотящего. О волах ли печется Бог? Или, конечно, для нас говорится? Так, для нас это написано; ибо, кто пашет, должен пахать с надеждою, и кто молотит, должен молотить с надеждою получить ожидаемое. Если мы посеяли в вас духовное, велико ли то, если пожнем у вас телесное? Если другие имеют у вас власть, не паче ли мы? Однако мы не пользовались сею властью, но все переносим, дабы не поставить какой преграды благовествованию Христову (1 Коринфянам 9:7-12).

Павел добровольно принял решение не пользоваться в Коринфской церкви своими правами на вознаграждение, поскольку это могло послужить преградой благовестию. С подобной ситуацией мы сталкиваемся и в книге Деяний, когда Павел прощается с пресвитерами Ефеса: Ни серебра, ни золота, ни одежды я ни от кого не пожелал: сами знаете, что нуждам моим и нуждам бывших при мне послужили руки мои сии. Во всем показал я вам, что, так трудясь, надобно поддерживать слабых и памятовать слова Господа Иисуса, ибо Он Сам сказал: `блаженнее давать, нежели принимать’ (Деяния 20:32-35).

Точно так же первые годы существования нашей церкви, пока у нас не было своего здания и не было нужды в каждодневном служении, никто из служителей не находился на содержании церкви, все служения были безвозмездными – мы сами так постановили. Но когда появилось здание, когда увеличилось число нужд, и возникла такая необходимость, Господь послал нам брата, взявшегося нести повседневное пресвитерское служение, не отвлекаясь для другой работы. И прямая обязанность церковь побеспокоиться о содержании его и его семьи.

Ставя братьев на пасторское служение, община не только возлагает на них ответственность за здравое учение, но и сама принимает встречные обязательства взаимной диаконии: Повинуйтесь наставникам вашим и будьте покорны, ибо они неусыпно пекутся о душах ваших, как обязанные дать отчет; чтобы они делали это с радостью, а не воздыхая, ибо это для вас неполезно. Молитесь о нас; ибо мы уверены, что имеем добрую совесть, потому что во всем желаем вести себя честно (Евреям 13:17-18). Ведь все Тело Христово, созидая себя в любви, развивается посредством взаимно скрепляющих связей. Если ваше поведение, ваша жизнь, ваше отношение к церкви вызывает огорчение тех, кто служит вам словом, это, в конечном итоге, не на пользу вам самим. Служители пытаются помочь вам решить ваши проблемы, вместо того, чтобы приготовлять вам духовную пищу, служить вам словом. В результате вы недоедаете, и это сказывается на вашем духовном здоровье.
Церкви также надлежит постоянно молиться за своих пресвитеров. Писание говорит: молитесь друг за друга (Иакова 5:16). Те же, кто несет большую ответственность, нуждается и в большей поддержке. Но главный урок, который необходимо усвоить, заключается в том, что в церкви нет иерархии, нет просто прихожанина, и уж тем более нет мирянина. Церковь – это единый организм, собрание призванных детей Божиих, и без взаимного служения она не может созидаться.

Мне рассказывали такую историю. Один мальчик в результате несчастного случая остался без руки и очень тяжело переживал потерю. Когда, выйдя из больницы, он вновь пришел на занятия Воскресной школы, молодая учительница делала все возможное, чтобы не акцентировать внимание на его проблеме. Она тщательно продумывала урок, стараясь избежать заданий, с которыми другие дети справились бы, а он нет. Дети чувствовали напряженность со стороны учительницы и были как никогда послушны. И вот, урок подошел к концу. Казалось, все прошло удачно, и она уже готова была вздохнуть с облегчением, когда дети по привычке встали, чтобы сделать ставшее традиционным прощальное упражнение-растяжку, сопровождаемое стишком: «Это – церковь (сложить руки домиком); это – купол (сжать пальцы в замок); двери отвори, всех людей впусти (вывернуть руки ладонями вперед и, потянувшись, расцепить замок и развести руки в стороны)». И тут настала гробовая тишина: все поняли, что поставили и мальчика, и учительницу в безвыходное положение. Тянуть паузу было невозможно – мальчик был готов вот-вот зареветь. А вслед за ним – и учительница. Ситуацию спасла соседка по парте. Повернувшись к мальчику, она сказала: «Вот тебе моя рука! Давай, будем делать церковь вместе?!».
Давайте, и мы будем делать церковь вместе!

СЛЕДОВАТЬ ЗА ХРИСТОМ

Благовестие подобно дипломатической миссии, с которой мы посланы в стан врага для ведения мирных переговоров. Мы — посланники от имени Христова, и как бы Сам Бог увещевает через нас; от имени Христова просим: примиритесь с Богом (2 Коринфянам 5:20). Мы провозглашаем Божью мирную инициативу: бунтовщиков, принявших Его условия капитуляции, ждет Божья благодать. И это не только дар вечной жизни в будущем; уже здесь, в этом мире, примирение с Богом избавляет жизнь от суеты и наполняет ее смыслом. Бог открывает примирившимся с Ним Истину, и Истина делает каждого свободным. К свободе мы призваны сами, и к такой же свободе призываем других.

Но стоит человеку принять Христа, мы вручаем ему длинный список и говорим: Теперь ты должен…

ежедневно проводить тихое время в молитве. Лучше всего делать это рано утром, когда ничто не мешает. Если у тебя пятеро детей, которых нужно кормить, одевать, собирать кого — в садик, кого — в школу; вставай пораньше. Что с того, что ты лег заполночь? О духовном помышлять следует. Тихое время – это святое. Нужно строго соблюдать приоритеты. В крайнем случае, убегай рано утром куда-нибудь подальше и уединяйся там, где тебе никто не будет мешать: близкие как-нибудь без тебя обойдутся, а ты без Бога – никак.
Каждый день нужно читать Библию. Начать можно с одной главы в день, но постепенно необходимо увеличивать дозу, чтобы за год хотя бы один раз перечитывать всю Библию полностью. А Новый Завет – лучше дважды.
Нужно составить молитвенный список, куда занести всех неверующих друзей, и каждый день напоминать их имена Господу. Если же у тебя вдруг завязывается разговор с кем-либо из неверующих, воспринимай это не иначе, как предоставленную Богом возможность обличить собеседника в грехе и призвать к покаянию.
Ты должен заучить наизусть самые важные стихи из Писания. И чем духовнее ты становишься, тем больше стихов будут для тебя самыми важными.
Нужно постоянно отдавать Богу десять процентов всех своих доходов. Зарплатой не ограничивайся. Подарил тебе кто-нибудь что-нибудь – тут же отдели десятую часть Господу. Не останавливайся на достигнутом – прими «теистические обязательства» каждый год увеличивать пожертвования еще на один процент. Нужно же расти в Господе
По воскресениям необходимо посещать богослужение; по понедельникам – собрание Совета церкви; по вторникам – домашнюю группу; по средам – разбор Писания; по четвергам – братское или сестринское общение; по пятницам – репетицию хора; молитвенную группу — по субботам.

И все это – лишь для начала. Добро пожаловать в свободу во Христе!

На словах мы обещаем людям свободу, а на деле навязываем новый закон, возлагаем на их плечи бремена тяжелые и неудобоносимые, еще больше закабаляя их.

Но как же быть иначе? И здравый смысл, и житейский опыт – все подсказывает нам: если мы стремимся к духовному росту, то должны же у этого роста быть хоть какие-нибудь показатели, поддающиеся наблюдению? Такие, чтобы можно было их измерить, посчитать, занести в дневник? И вот, мы начинаем заниматься развитием неких внешних признаков, которые, якобы, свидетельствуют о духовном росте.

В общем-то, духовное развитие обычно приводит к подобным изменениям. Когда человек взрастает во Христе, у него естественным образом появляется желание служить людям и Господу, постоянно пребывать в общении с Ним, изучать Его Слово. Но, скажите на милость: достигаем ли мы роста во Христе, гоняясь за этими показателями? Внешние проявления духовного роста очень легко имитировать, вводя в заблуждение и самих себя, и окружающих.

Это – довольно распространенная ошибка. Из Нового Завета мы знаем о такой религиозной группе, как фарисеи. У фарисеев была благородная цель: изо всех сил они стремились к праведности, и делали для этого все возможное. Но зачастую это, как и в нашем случае, приводило лишь к погоне за внешними показателями, а в результате – к необузданной гордыне, лицемерию и самовосхвалению. Казалось бы, все делается как надо. Откуда же такая проблема? Просто мы смотрим на задачу не с того конца. Мы гоняемся за проявлениями духовного роста, а не за его сутью.

Так, цветущий внешний вид может быть признаком физического здоровья. Но не доводилось ли вам встречать людей, гробящих свое здоровье ради улучшения внешнего вида: чрезмерного похудения, например? Или – наращивания мышечной массы? Однако со временем несвойственный вашему телу внешний налет неизбежно померкнет, что делать тогда с подорванным здоровьем? Горе вам, книжники и фарисеи, – провозглашал Иисус – лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты; так и вы по наружности кажетесь людям праведными, а внутри исполнены лицемерия и беззакония (От Матфея 23:27-28).

Проблема даже не в том, что человек может стать лицемером из-за нечистых мотивов. У основной массы фарисеев тогда, как и у основной массы христиан сегодня, мотивы были самые похвальные – стремление к праведности. Беда лишь в том, что мы не умеем правильно ставить задачу. Мы ищем ответа на вопрос «что делать?». Но духовный рост – не в том, что ты делаешь, а в том, каков ты? Чей ты? За кем ты следуешь? Дела – лишь следствие этого.

Мы уже как-то говорили о девальвации, которую претерпело за последнее время понятие «любовь». Очевидным индикатором трагического изменения является глагол, чаще всего употребляемый в сочетании с этим словом. Библия учит, что мы должны «достигать любви». В прошлые времена чаще приходилось слышать о стремлении «ощущать любовь», «чувствовать» ее. Последнее же время наиболее употребляемым сочетанием стало «заниматься любовью». Когда утрачено понимание смысла любви, к обозначающему ее слову неизбежно применяется неправильный глагол. Это в равной степени справедливо и по отношению нашей любви к Богу.
Достигаем ли мы любви к Богу, ощущаем ее, или же, всего лишь занимаемся любовью к Богу? Составили сами себе список занятий, назвали их проявлениями любви к Богу, и мечемся между ними туда-сюда, как тараканы по столу. Бог зовет нас: «Подожди, постой, Мне надо что-то сказать тебе». А мы в ответ: «Нет, нет, мне некогда, я занят, я делаю добрые дела ради Бога». Он пытается удержать нас, чтобы мы, наконец, прислушались. Мы же вырываемся: «Стесненные обстоятельства! Я должен превозмочь! Мой главный приоритет – любовь к Богу! Я выполню все, что наметил ради Него!». И Бог отпускает нас бегать дальше, так и не услышавших, чего же, собственно, Он ждет от нас.

Стоит потерять из виду самое главное, и за «любовью к Богу» мы не замедлим почувствовать дыхание ужасов инквизиции; безумие крестовых походов; пламя религиозных войн; мертвецкий холод бессмысленных традиций.

В традициях как таковых ничего плохого нет. В каждой церкви есть свои традиции, иначе и быть не может, поскольку, как говорит Писание, все должно быть благопристойно и чинно (1 Коринфянам 14:40). Но зачастую мы настолько ими обрастаем, что за самими традициями уже не видим того, к чему они изначально предназначались. Средство, при помощи которого можно достигать цели, мы путаем с самой целью. Именно это и произошло с фарисеями: люди от всей души хотели достичь праведности, достичь любви к Богу, но со временем перестали видеть разницу между целью и средствами ее достижения.

Увлечение «поддающимися наблюдению критериями духовного роста» зачастую даже удаляет нас от Бога. Нас начинает распирать гордость за собственные достижения, и это – тот самый момент, когда мы духовно падаем. Мы гордимся так, словно действительно чего-то достигли; но реально сами мы не в состоянии достигнуть чего бы то ни было – лишь Господь может действовать через нас, если мы, смиряясь, позволяем Ему. Заботясь же о внешних проявлениях, мы уподобляемся фарисею, говорившему: «Боже! благодарю Тебя, что я не таков, как прочие люди, грабители, обидчики, прелюбодеи, или как этот мытарь: пощусь два раза в неделю и.т.п…». Далее следует список тех самых «поддающихся наблюдению критериев духовного роста» – того, что он «делает для Бога».

Апостол Павел пишет: благодатью вы спасены через веру, и сие не от вас, Божий дар: не от дел, чтобы никто не хвалился. Ибо мы — Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять (К Ефесянам 2:8-10). Бог действительно предназначил нам исполнять добрые дела. Мы – Его творение, мы созданы Им для этого во Христе Иисусе. Дела – не цель, а результат нашего спасения. Спасение же дается по благодати Господа, через Его Жертву. Оно – не от дел, и нам хвалиться здесь нечем.
Все внешне проявляющиеся «показатели духовного роста» – всего лишь дела. Их очень легко имитировать. Можно развивать их и быть совершенно уверенным, что следуешь за Христом. Но если наши побудительные мотивы неверны, если наши добрые дела исходят не из благодарности или сострадания, а из стремления к «показателям духовного роста», мы, сами того не замечая, следуем отнюдь не за Христом, а совсем за другой персоной. Так следуем ли мы за Христом? По каким признакам можно определить, в правильном ли направлении мы идем? Можем ли мы вообще как-нибудь выяснить это?

Некоторые критерии, конечно же, существуют. Но они не столь внешне заметны, не всегда однозначны и совершенно не поддаются измерению. К примеру, – задумайтесь: что вы испытываете, когда сделали что-то хорошее, а вас не поблагодарили? Или, даже нахамили в ответ? Или несправедливо обидели? Возмущается ли при этом ваш дух? Если это так, то вы, скорее всего, рассчитывали на благодарность, а возможно, только к ней и стремились. Такой ли пример подавал нам Спаситель?

Иисус творил много добрых дел. Что Он получил в благодарность за них? Он знает, о чем говорит, предупреждая: Если делаете добро тем, которые вам делают добро, какая вам за то благодарность? ибо и грешники то же делают. И если взаймы даете тем, от которых надеетесь получить обратно, какая вам за то благодарность? ибо и грешники дают взаймы грешникам, чтобы получить обратно столько же. Но вы любите врагов ваших, и благотворите, и взаймы давайте, не ожидая ничего; и будет вам награда великая, и будете сынами Всевышнего; ибо Он благ и к неблагодарным и злым. Итак, будьте милосерды, как и Отец ваш милосерд (От Луки 6:33-36).

Или, скажем, ваш ближний творит что-либо непотребное. Что возмущает ваш дух – грех или же сам грешник? Что переполняет вас – презрение или сострадание? Вот, к вам подходит пьяница и клянчит денег на стакан бормотухи. Он хочет забыться. Чувствуете ли вы его безысходность? Он бежит от реальности этого мира. И он прав – жизнь без Бога невыносима и бессмысленна. Он лишь не знает, что существует альтернатива, и потому жизнь для него – тяжкое бремя. Если вас не пронзает боль за погибающих, если, столкнувшись с падшим человеком вы испытываете не сострадание, а возмущение, можете быть абсолютно уверены: не имеет значения, сколько глав Библии вы сегодня прочитали и сколь длительным было у вас тихое время. Потому что вы – слушатель, но не исполнитель Слова Божьего. Здание вашего духовного роста построено на песке.
Следовать за Иисусом – значит, уподобляться Ему. А возмущался ли Иисус, когда Он, например, удалялся в уединенное место помолиться Отцу, а к Нему тут же приходила толпа увлеченных лишь собою учеников, крича наперебой: растолкуй еще раз то, что Ты нам рассказывал, мы так ничего и не поняли. Господь не говорил в ответ: извините, с семи до восьми у Меня тихое время, пойдите все вон; общение с Отцом для Меня приоритетнее всего! Вам все равно этого еще не понять! Он тут же оставлял молитву и начинал сызнова разъяснять ученикам то, что было для них еще непостижимо. Обращенная к тебе просьба ближнего гораздо важнее любых духовных упражнений. Служение нуждающемуся в тебе, когда не ждешь чего-либо взамен (даже – слов благодарности или просто сочувствия), и есть наивысшее духовное упражнение. Наше отношение к Богу проявляется не иначе, как в нашем отношении к ближнему. Если мы можем с легкостью отмахнуться от брата, которого видим, нам гораздо проще отмахнуться от Бога, которого мы не видим.

Иисус не терпел греха. Но возмущали ли Его грешники: проститутки, разбойники, сборщики налогов? Или Он сострадал им, скорбел о них? Уж кто Его действительно возмущал, так это люди верующие – религиозные стяжатели праведности, искатели «наблюдаемых критериев духовности». Те, кто вместо распространения вверенного им Слова Божьего, пытался сколотить на нём духовный авторитет. Эти люди были уверены, что «богоугодными» делами зарабатывают себе состояние на небесах. Святоши возмущали Иисуса до гнева, до страсти, до эмоционального взрыва. Вот, действительно, к кому Иисус не испытывал жалости и сострадания, бросая обвинения им прямо в лицо и обличая их посредством их же собственных слов.

Рассуждая об учении Иисуса, мы зачастую забываем, что, по Его же собственному утверждению, Он не принес никакого нового учения. Он лишь указал на то, зачем, с какой целью были даны постановления Ветхого Завета. Он призывал людей следовать за этой предназначенной целью – единением с Богом, а не обожествлять Закон, бывший лишь средством достижения этой цели. Всякий раз, встретив человека, который видит в Иисусе лишь великого учителя, можете быть уверены: этот человек не понимает, что Иисус пришел на Землю не чтобы учить, а чтобы заплатить за наш грех, вырвать нас из его рабства. Все, что нужно было знать людям, было им сказано до Его прихода. Но знания не могли примирить человека с Богом. Они лишь указывали на Бога и, как тень от Его света, – на человеческий грех. Иисус пришел, чтобы умереть и Своею святой кровью покрыть этот грех.
Посмотрите, что говорит Бог в Ветхом Завете: Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений (Осия 6:6). Все храмовые богослужения, все дела, предписанные народу Израиля Законом, оказывается, Богу не нужны вовсе! Огромная часть Пятикнижия Моисеева в мельчайших подробностях описывает всевозможные богослужебные ритуалы. Но Бог хочет, чтобы люди познавали через это не детали ритуала, а Его Самого.

Другой ветхозаветный пророк, Михей, пишет (6:6-8): С чем предстать мне пред Господом, преклониться пред Богом небесным? Предстать ли пред Ним со всесожжениями, с тельцами однолетними? Но можно ли угодить Господу тысячами овнов или неисчетными потоками елея? Разве дам Ему первенца моего за преступление мое и плод чрева моего — за грех души моей? О, человек! сказано тебе, что — добро и чего требует от тебя Господь: (1) действовать справедливо, (2) любить дела милосердия и (3) смиренномудренно ходить пред Богом твоим.
Смотрите: всего лишь три требования! И при этом пророк вовсе не говорит, что открывает нам что-то новое: «О, человек! сказано тебе…».

Прежде всего, каждый изначально знает (по крайней мере, добивается этого от других), что действовать нужно справедливо. Справедливо – значит по Правде, в соответствии с абсолютными критериями Истины. Писание говорит: плод правды в мире сеется у тех, которые хранят мир (Иакова 3:18). Плод же правды и состоит, в первую очередь, в том, чтобы действовать по правде, справедливо. Из двух дорог мы должны выбирать не ту, которая нам больше нравится, а ту, которая правильная. Поступать нужно не как лучше, не как легче, не как эффектнее, но как правильно. И нам изначально сказано – как правильно. Мы можем делать что-то эффектное, полезное и красивое, такое, что весь мир нам будет рукоплескать; но при этом – удаляться от Бога. Должны же мы действовать справедливо, в соответствии с правдой.

Второе требование: любить дела милосердия. Очень интересно, пророк не говорит «творить дела милосердия», но – «любить». Как обычно говорят о делах? Делать дела; творить дела; в крайнем случае – шить, а может быть – подшивать. Тут же нас призывают «любить дела милосердия». Ну как не вспомнить слова апостола: И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы (1 Коринфянам 13:3)? Если вы только что участвовали в какой-то гуманитарной акции – кормили голодных, одевали нищих, раздавали пайки вдовам, строили убежище сиротам – и, по пути домой, видите обездоленного слепого, который не может перейти дорогу или нищего, у которого нет куска хлеба, и – проходите мимо, то вы хорошо делали дела милосердия. Доделали, выполнили, поставили пометку «сделано», подшили к делу, и с чувством исполненного дела идете домой. Но в вас нет любви к делам милосердия.

И третье. Пророк говорит: смиренномудренно ходите перед Господом. Смиренно и мудро в едином слове! В этом и есть истинная мудрость. В смирении – мудрость, сходящая свыше, которая, во-первых, чиста, потом мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна (Иакова 3:17). Вот – истинная мудрость: не знание Писания наизусть, не наличие богословских степеней, или церковных званий, а смиренное хождение перед Господом.

Действительно, нам дана свобода во Христе. Свобода – драгоценный дар. Но используем мы ее для того, чтобы освобождать других людей, или же, чтобы еще сильнее закабалять их и самих себя? Не отправляемся ли мы освобождать узников греха вовсе не потому, что сострадаем им, а потому что таков наш новый закон, и мы обязаны теперь его исполнять? Не пытаемся ли, как свидетели Иеговы, нести воинскую повинность: каждый день раздать столько-то буклетов, рекрутировать столько-то новых бойцов? Или же мы действительно видим вокруг себя погибающих людей, ради которых умер Иисус? Он давно выкупил их у смерти, люди же ходят, не ведая этого.

В сентябре двухтысячного года на Си-Эн-Эн промелькнуло интересное сообщение. В доме престарелых, глубоко в Сибири, жил человек, было ему около семидесяти лет. И вдруг выяснилось, что умер некий его родственник, бывший миллионером в Швейцарии. И теперь этот человек – наследник огромного состояния. Но живет он в сибирской богадельне и не имеет денег, чтобы выехать хотя бы в райцентр. Он и не знал ничего о своем наследстве, пока добрые люди не разыскали его и не сообщили ему эту благую весть. Даже дали ему денег в долг, чтобы он мог поехать и получить свое состояние. Когда этот человек выезжал из богадельни, его спросили: что вы купите на свои миллионы? И он ответил: новый костюм и целую буханку хлебушка.

Вокруг нас множество людей, подобных этому человеку. Они страдают от духовного голода, не подозревая, что на небесах их уже ждет огромное состояние. Они могут так и умереть, не узнав о нем, если мы не поведаем им Благую Весть о Залоге, который Бог дал людям. Счет на имя каждого уже открыт и депозит внесен. Но как мы можем показать кому-либо путь в этот банк Свободы, если сами все еще являемся рабами закона? Будучи освобождены Христом от рабства греха, мы, не умея распорядиться этой свободой, сами создали себе новый закон.

Вы были призваны к свободе, братья. Смотрите только, чтобы свобода не стала предлогом для потворства плотской природе! Вы же, напротив, с любовью служите друг другу! Потому что весь Закон заключен в одной-единственной фразе: «Люби ближнего своего, как самого себя». А если будете грызть и рвать друг друга на части, смотрите, как бы вам не истребить себя! (К Галатам 5:13-26, перевод «Радостная весть»).
Христиане – очень странная армия. Она ведет бой с самым страшным в этом мире противником, но, вместо того, чтобы атаковать врага, бойцы постоянно нападают друг на друга, нанося, порой, серьезные увечья. Это проблема не новая, потому Апостол и пишет: А если будете грызть и рвать друг друга на части, смотрите, как бы вам не истребить себя! Поэтому я говорю вам: живите, как велит Дух, и тогда вы не поддадитесь вожделениям плотской природы. То, чего хочет наша природа, противоположно Духу, а то, чего хочет Дух, противоположно природе. Они постоянно враждуют, чтобы вы не всегда поступали так, как хотели бы. Но если вас направляет Дух, Закон над вами не имеет власти.

Дела плотской природы у всех на виду. Это разврат, грязь, распущенность, идолопоклонство, колдовство, вражда, раздор, ревность, гнев, раздражительность, распри, расколы, зависть, попойки, оргии и тому подобное.
Спустя две тысячи лет, говоря о христианах, уже, как правило, нет нужды упоминать попойки и оргии, но добрая половина этого списка – то, что мы наблюдаем в себе постоянно. Почему? Да потому, что мы исполняем дела своей собственной природы вместо того, чтобы следовать за Иисусом.
Я предупреждал вас раньше и предупреждаю теперь: никто из тех, кто так поступает, не будет иметь наследия в Царстве Бога. Страшные слова! Павел продолжает:
А плоды Духа — любовь, радость, мир, стойкость, доброта, щедрость, верность, кротость, умение владеть собой. Нет такого закона, который бы это осуждал. Те, кто принадлежит Христу Иисусу, распяли на кресте свою плотскую природу вместе с ее страстями и желаниями. И раз мы живем Духом, отдадим себя под начало Духа! Так не будем тщеславны, не будем друг друга раздражать, не будем друг другу завидовать!
Что же это значит – «следовать за Христом»? Давайте спросим Самого Христа! Что Он говорит (От Матфея 5:3-11)?

Блаженны нищие духом (а не гордящиеся показателями своего духовного роста), ибо их есть Царство Небесное. Блаженны плачущие (а не одиноко стоящие гордые бойцы), ибо они утешатся. Блаженны кроткие, ибо они наследуют землю. Блаженны алчущие и жаждущие правды, ибо они насытятся. Блаженны милостивые, ибо они помилованы будут. Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят. Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное. Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Не хвалить, не восхищаться наблюдаемыми показателями духовного роста – гнать и злословить, причем неправедно.

Чтобы следовать за Иисусом, нам нужно соответствовать тем стандартам, которые Он указал – мы должны быть доверчивы, как дети. Ведь почти все, сказанное в Заповедях блаженства, характерно для детей: кротость, сердечная чистота, смирение, духовная нищета. Вы видели ребенка, который бы указывал отцу, что тот должен делать? Ребенок может просить, он может даже очень настойчиво просить, но он понимает: отец куда лучше знает, что ему нужно на самом деле. Отец всегда даст то, что нужно. Если же чего-то не дает, значит это и не нужно. Может, еще не время; может, не нужно вовсе.

Фрэнк Бухман, американский проповедник, переехавший в Англию нести служение среди оксфордских студентов, посвятил несколько лет изучению Нагорной проповеди. Он пытался выделить из нее «сухой остаток», стандарт, минимальное количество слов, выражающих основное ее содержание. В результате он на ее основании пришел к четырем основополагающим нравственным принципам, которые назвал «четыре моральных абсолюта»: абсолютная честность, абсолютная чистота, абсолютное бескорыстие, абсолютная любовь.

Конечно же, это явное упрощение, учение Иисуса гораздо шире; но, тем не менее, такой подход полезен практически. Хотите знать, следуете ли вы за Иисусом? Возьмите любой свой поступок, любое свое действие, любой свой помысел и поверьте его по этой шкале четырех нравственных абсолютов. Если в нем чего-то недостает (то ли бескорыстия, то ли любви, то ли чистоты или честности), значит, вы не следуете за Иисусом. Если же ваши мотивы вовсе не стыкуются с каким-либо из этих абсолютов, можете быть уверены – вы потворствуете своей плотской природе. Нагорная проповедь – та абсолютная шкала, по которой надлежит поверять состояние своего духа.

Ну хорошо, поверять-то мы его можем, но можем ли мы его как-то измерить? Наш мир упорно требует цифр, требует составления и выполнения планов. Нам нужно уметь ставить измеряемые задачи и отчитываться в их выполнении; выяснять причины, по которым мы не достигли намеченных рубежей, искать пути дальнейшего роста. Существуют ли какие-нибудь измеряемые показатели в духовном росте? Можем ли мы как-то в цифрах выразить – следуем ли мы за Христом?

Я бы предложил такой рецепт. Кому-то он понравится, кому-то – нет. Он – мой, а потому совершенно несовершенный. Заведите маленький блокнотик. Смею заверить – большой не понадобится. Напишите на первой странице 5 чисел: два первых – месяц и год, а три остальные – ответы на следующие вопросы:

— сколько братьев и сестер в церкви могут с уверенностью сказать (не предполагают, не слышали от меня, а наверняка знают из собственного опыта), что я люблю их, как самого себя? Понимаю все их недостатки, но при этом принимаю их такими, какие они есть, и в любой ситуации ищу для них только самого лучшего (ведь именно так я люблю самого себя).
— сколько человек из моего окружения (соседей, членов моей семьи) могут с уверенностью сказать, что я люблю их, как самого себя?
— сколько из моих неверующих могут с уверенностью сказать, что я люблю их, как самого себя?

Если какой-либо из ответов будет отличным от нуля, задайте еще один вопрос: честны ли вы с собой? Через год переверните страницу и ответьте на те же вопросы заново. И тогда вы увидите – действительно ли вы идете по правильному пути, или, как в детской песенке поется, «там, там, глубоко в сердце у меня люблю Иисуса» (там, там, глубоко в сердце у меня люблю ближнего своего; там, там, глубоко в сердце у меня люблю врага своего), а снаружи это никак не проявляется. И вообще – отойдите, не мешайте мне любить Бога. Там, в сердце глубоко.
Но как может человек узнать, что я его люблю?

А знаем ли мы, что Бог любит нас? Откуда мы знаем это? Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына своего единородного, чтобы каждый верующий в Него, не погиб, а имел жизнь вечную (От Иоанна 3:16). Он Свою любовь явил делом, причем таким делом, что никто не в силах ни усомниться в Его мотивах, ни постигнуть силу этой любви. Те, кто не желает принимать Бога, вынуждены отвергать сам факт жертвы Христовой. Потому что, если признать этот факт, любовь Бога становится настолько очевидной, что от нее уже невозможно отмахнуться, и никакой лжи невозможно очернить ее. Бог любит нас, и Он проявил эту любовь на Кресте. Проявляется ли наша любовь к людям в делах, или остается «там, там, глубоко»?

Согласитесь, наращивать «видимые критерии духовного роста» куда проще. Но если никто не может засвидетельствовать, что я люблю его, как самого себя, значит, я еще очень далек от Бога, и гордиться своими духовными достижениями мне пока еще рано. Сколько же человек из моего окружения, хотя бы членов моей семьи, могут с уверенностью сказать, что я люблю их, как самого себя? Являются мои дела целью моего роста во Христе, или его проявлением?

Перед праздником Пасхи Иисус, зная, что пришел час Его перейти от мира сего к Отцу, явил делом, что, возлюбив Своих сущих в мире, до конца возлюбил их. И во время вечери, когда диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту предать Его, Иисус, зная, что Отец все отдал в руки Его, и что Он от Бога исшел и к Богу отходит, встал с вечери, снял с Себя верхнюю одежду и, взяв полотенце, препоясался. Потом влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан (От Иоанна 13:1-4).

Насколько резки здесь контрасты! Сперва говорится о суровой правде этого мира: «диавол уже вложил в сердце Иуде Симонову Искариоту предать Его”; далее – свидетельство реальной власти Иисуса: «Отец все отдал в руки Его”. Казалось бы – чего проще? Задачка для первоклассника! Мат в три хода! Представьте: перед вами человек, злоумышляющий против вас самую подлую каверзу, какую только можно (скорее даже – невозможно!) представить; и тут, очень кстати, вам дается вся власть на земле и на небе, какую только можно (скорее даже – невозможно!) представить. Спорим, я угадаю дальнейший ход событий? Уж я-то могу представить себе (скорее – даже представить не могу, фантазии не хватает), как я поступил бы в этой ситуации! Но – не тут-то было: Иисус «влил воды в умывальницу и начал умывать ноги ученикам и отирать полотенцем, которым был препоясан”.

Меня это просто поражает! Вот, подряд: высшее проявление зла, высшее проявление власти, и – высшее проявление любви, проявление делом! Иисус, предвидя все, обмыл ноги Иуде, который сегодня же предаст Его; Петру, который до рассвета трижды отречется от Него; Фоме, который потом для чистоты эксперимента будет требовать повторного вложения перстов в раны Иисуса. Всем тем, кто сегодня же вечером разбегутся, бросив Его Одного в руках врагов!

Апостол пишет: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной (Филиппийцам 2:6-8).

Иисус не проявил каких-либо высоких показателей в «поддающихся измерению критериях духовного роста». Он делом явил Свою любовь к людям. Следовать за Христом – значит принимать образ раба. Быть рабом для братьев и сестер в церкви; для соседей и сослуживцев; для родных и знакомых; для проворовавшегося партократа и для зараженного СПИДом извращенца; для украинского националиста и для чеченского террориста, для пожилого исламского имама и для молодого кришнаита – для всех тех, кого возлюбил Иисус. Для каждого.

Проповеди

Во что мы верим?