У одного царя было три сына, и, умирая, решил он разделить между ними царство свое. Впрочем, у него было много сыновей, да и жен у него было немало – целых десять. Но царь был очень жестоким, и большинству его жен и сыновей пришлось несладко. Особенно – самым знатным. Да-да, и дети, и жены царя различались по знатности. Дело в том, что сам он был из рода незнатного, и подлинное царское достоинство приобрел лишь позже, когда женился на настоящей принцессе, которую он, впрочем, впоследствии и казнил. Равно как и рожденных от нее сыновей – дабы не стали претендовать на престол. Казнил он и прочих сыновей постарше. Недаром имя этого царя стало нарицательным – Ирод.
Итак, у царя Ирода было три сына, оказавшиеся в более выгодном положении по отношению к своим старшим или благороднейшим братьям. Двое из них, Архелай и Антипа были детьми Малтаки-самарянки, третий, Филипп, – иерусалимской эллинистки по имени Клеопатра. Не имея ни царского достоинства, не влияния при дворе, они не представляли реальной угрозы. Между ними-то и решил царь разделить свои владения после смерти.
Лучшим учителям было поручено дать им классическое образование, и лишь избранные могли обучаться вместе с ними. Во всяком случае, нам известно только об одном, по имени Манаил, но о нём – позже.
Проблема оказалась в том, что, в отличие от английской королевы, которая властвует, но не правит, провинциальные цари Римской империи правили, но не властвовали. Все региональные правители, по сути, были государственными чиновниками, и только император мог поставить туземного наследника править провинцией (давая или не давая ему при этом царское звание), либо – отстранить такового от власти и заменить собственной администрацией в лице прокуратора. Так вот, Август отказался делить иродово царство натрое. Отсутствие решающего голоса было бы чревато междоусобицами. Утвердив завещание в целом, мудрый император перераспределил долевое участие Иродов-сыновей в наследии Ирода-отца. Полцарства он отдал Архелаю, даровав тому титул этнарха, т.е. национального правителя. Филипп и Антипа получили лишь по четвертушке с соответствующими титулами тетрархов («четвертовластников», правителей четвертушки). Царского же титула не досталось никому.
Четвертовластнику Антипе при этом отошли окраинные земли Галилеи и Переи (области на восточном берегу Иордана). Но, не отчаиваясь, он решил пойти путем своего отца и стяжать царское достоинство, женившись на принцессе – дочери арабского царя Ареты IV. Желая же угодить Тиберию, новому императору Рима, Антипа, согласно свидетельству Иосифа Флавия, посвятил тому и назвал Тивериадой «Сепфорис, красивейший город всей галилейской страны, … а другой город, Вифарамфту, он также окружил стеною и назвал его в честь императрицы Юлиадою» (Древности XVIII, гл. 2). Дела явно шли на поправку.
И все бы хорошо, если бы не роковая встреча. Как-то раз, навещая другого своего брата, тоже именем Филипп (не четвертовластника), Антипа увидел Иродиаду – свою сноху и, одновременно, – племянницу (внучку Ирода Великого и той самой хасмонейской принцессы Мариамны). Тетрарх безумно влюбился в жену своего брата. Иродиада же, будучи властолюбива, не преминула воспользоваться этим шансом. Она незамедлительно оставила малопрестижного мужа и добилась от Антипы ответного шага – изгнания законной жены.
Такое двойное предательство вкупе с прелюбодеянием, да еще и кровосмешением (ведь по Закону жена – одна плоть с мужем, см. Левит 18:16, 20:21) вызвало всеобщее возмущение. А оскорбленный тесть выступил против Антипы с войском и нанес ему тяжелое поражение. Это окончательно уронило четвертовластника в глазах как народа, так и знати. Иродиаду же это мало беспокоило до тех пор, пока следующий император, Калигула, не пожаловал царский титул Агриппе – своему другу детства, а ее родному брату и, соответственно, тоже племяннику Антипы. Ущемленная в самолюбии принцесса потребовала от мужа отправиться в Рим и выпросить себе такой же титул. Однако, оклеветанный племянником, Антипа не только не получил титула, но и, лишившись своего удела, был сослан в Галлию (нынешний Лион). Царь Агриппа полновластно завладел всеми землями своего именитого деда, Ирода Великого. Именно Агриппу встречам мы впоследствии под титулом «царь Ирод» в двенадцатой главе Деяний Апостольских. Сына же его, Агриппу II – в главах 25 и 26. К чести Иродиады стоит сказать, что она отказалась от покровительства воцарившегося брата. Подобно декабристкам, отправилась она в ссылку вслед за Антипой, где они бесславно прозябали до конца своих дней.
Впрочем, знакомство с Иродиадой было не единственной судьбоносной встречей в жизни Антипы. Во дни его правления Израилю явился Иоанн Креститель, по свидетельству Иисуса – величайший из всех рожденных до него пророков (От Матфея 11:7, От Луки 7:24). И четвертовластник был знаком с Иоанном не понаслышке. Как читаем в Писании, Ирод боялся Иоанна, зная, что он муж праведный и святой, и берег его; многое делал, слушаясь его, и с удовольствием слушал его (От Марка 6:20). Весьма похвальное замечание – не правда ли? К тому же Антипа не только, как и многие другие, предполагал, что Иоанн может оказаться долгожданным Мессией, но и, в отличие от многих, верил, что Мессия, возможно, должен будет воскреснуть из мертвых. Услышав молву об Иисусе, правитель испугался и сказал служащим при нем: это Иоанн Креститель; он воскрес из мертвых, и потому чудеса делаются им (От Матфея 14:1-2).
Впоследствии посчастливилось Ироду встретиться и с Иисусом, Которого тот давно желал видеть. Может, – чтобы убедиться, получив какое-либо знамение (Лк 9:9; 23:8)? Но Иисус разочаровал правителя, не сотворив перед ним никаких чудес и тот, уничижив Его и насмеявшись над Ним в кругу своих солдафонов, нарядил Галилеянина в шутовской «наряд праведника» и отослал обратно к Пилату. То ли, после инцидента с Иоанном, Антипа не хотел брать на себя ответственности. А, может, – недооценивал намерений первосвященников. В любом случае эпизод этот столь несущественен, что кроме историографа Луки никто из евангелистов его даже не упоминает.
Так или иначе, про Антипу нам известно немало. А вот про его вышеупомянутого «совоспитанника» Манаила нам неизвестно практически ничего, кроме одного: он впоследствии стал одним из тех шести пресвитеров Антиохийской церкви, которым Дух Святый дал повеление, положившее начало целенаправленному миссионерскому служению Церкви.
Антипа и Манаил вместе начинали свой жизненный забег. Почему же столь разительны их показания на финише? Тем более, если учесть, что тетрарх с удовольствием слушал Иоанна и многое делал, слушаясь его? Многое, но – не все. Влечение к Иродиаде оказалось препятствием, через которое Антипа запнулся, так и не сумев его преодолеть.
Слово Божье призывает: Свергнем с себя всякое бремя и запинающий нас грех и с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия (Евреям 12:1-2). Жизнь представляется здесь как поприще – дистанция, преодолеваемая спортсменом-бегуном. В греко-римском мире длинные одежды были весьма популярны. Они считались признаком культуры, вкуса, социального статуса. Однако когда атлет выходил на дистанцию, он снимал суму или пояс-кошель, сбрасывал с себя все одеяния, даже разувался, поскольку реальное значение в этом случае имело лишь одно – как можно скорее прийти к финишу. Сумки и пояса-кошели лишь обременяли тем больше, чем более были полны, а через полы одежды или ремни сандалий можно было запнуться и, упав, сойти с дистанции. Такую же опасность таит и запинающий нас грех.
Какой же грех запинает нас в следовании за Христом?
Первейший индикатор запинающего греха – это когда нас раздражает упоминание о нем. Антипа заточил Иоанна в крепости Махерон. Этим он убивал сразу несколько зайцев: якобы, выполнял желание жены; возможно, как он думал, защищал пророка от злоумышленников, которых могла нанять Иродиада. Главное же – создавалась видимость защиты достоинства правителя. Нет обвинителя – нет и обвинения. Но при этом мы читаем (От Марка 6:20), что Ирод:
1) боялся Иоанна (т.е. очень уважал его – сравните с Ефесянам 5:33: «жена да боится своего мужа»);
2) знал, что тот – муж праведный и святой;
3) с удовольствием слушал его;
4) многое делал, слушаясь его;
5) берег его.
Берег его, но – упс! – не уберег.
Нельзя сказать наверное, заключил Ирод Иоанна в темницу, Когда Ирод услышал об Иисусе, он решил, что казненный им Иоанн Креститель воскрес. Антипа хорошо знал Писание, ждал Мессию, знал, что Мессия воскреснет, и предполагал, что Мессия это Иоанн. Когда Пилат послал к Антипе Иисуса, Антипа просил, чтобы Иисус дал ему какое-то знамение, показал чудо. Иисус не дал ему знамения, и Антипа, вдоволь насмеявшись, отправил Его на казнь. Лично Ирод не подтверждал приговор, не нес ответственности за казнь Иисуса, но он стал соглашателем. В итоге, стремление сохранить власть привело Антипу к ссылке, и закончил он очень плохо. Мы не знаем, как закончил жизнь Манаил. Может, он пострадал и умер за веру, и находится сейчас среди этого облака свидетелей, которые смотрят на наш забег.
Влечение к Иродиаде было запинающим грехом Ирода Антипы. Антипа любил слушать пророка, берег его, пытался исправлять все, в чем обличал его пророк, только не терпел разговоров о жене. Это и есть первый признак запинающего греха. Люди могут рассуждать о нашей фигуре, поведении, и мы воспринимаем это спокойно. Бывает наоборот – кто-то скажет абсолютную правду, которая вызовет в нас раздражение и возмущение. Скорее всего, то, что вызывает такую реакцию, и есть нашим запинающим грехом. Запинающий грех это то, о чем мы больше всего думаем. То, чему принадлежим. Как влюбленные не могут думать ни о чем, кроме своих возлюбленных, так и мы поглощены раздумьями о запинающем грехе. Это состояние похоже на зависимость.
Встретились как-то три священнослужителя и договорились рассказывать друг другу о своих грехах, чтобы от этих грехов избавиться. Один говорит: «Вы знаете, братья, я никак не могу отучиться смотреть на симпатичных девушек с вожделением». Второй говорит: «Я не могу устоять перед желанием засунуть руку в мешочек для церковного сбора и взять оттуда немного денег». Третий говорит: «Вы знаете, а я не умею держать язык за зубами. С нетерпением жду, когда мы разойдемся, и я смогу со всеми поделиться тем, что узнал».
Есть что-то, обладающее нами, что не позволяет нам освободиться. Если мы не будем возносить это в молитве Богу с просьбой об освобождении, то это останется нашим запинающим грехом, который будет нам все время мешать.
Запинающему греху труднее всего противостать. Людям свойственно понимать что хорошо, а что – плохо. Продолжать делать что-то плохое – и есть запинающий грех. Апостолы были такими разными людьми, что трудно было себе представить, как такая компания могла существовать вместе. Ядром были галилейские рыбаки, но были и крайности. Среди них были мытари, собиравшие налоги на поддержание Римской Империи, зелоты, убивавшие римских солдат исподтишка. Этих людей объединил Христос. Сегодня в церквях собираются очень разные люди. До сих пор мы видим, как в собраниях кто-то пытается кого-то обделить, кто-то – уколоть поострее. В церковь до сих пор ходят мытари и зелоты. Гордыня – грех, который не может существовать сам по себе. Гордыня требует сравнения. Обычно для сравнения с собой мы выбираем кого-то похуже. Слово Божье говорит, что мы должны друг друга прощать. Простить – значит отпустить свою обиду. Мы считаем, что человека, не попросившего прощения, не стоит прощать. Хотя часто человек даже не подозревает, что мы на него обижены.
Запинающий грех это грех, который мы больше всего оправдываем. Теоретически мы знаем, что всякий грех – мерзость пред Богом. При этом мы считаем, что есть грехи побольше, есть – поменьше. Я же не прелюбодей, не убийца, не вор. Я не внимателен к ближним и излишне внимателен к самому себе, так это с каждым бывает.
В одном собрании мужчина обратился ко Христу и начал помогать в служении молодым братьям. Этот человек никак не мог бросить курить. Молодые братья были очень озадачены и вынесли вопрос о курцах на общее собрание. Они даже не представляли, от чего Господь уже спас этого человека, и от чего еще избавит. Молодым людям гордыня не позволила смириться с тем, что к причастию подходит курящий человек.
Я неоднократно предпринимал попытки стать хорошим человеком еще до обращения ко Христу. Однажды я решил полностью отказаться от алкоголя, и мне это удалось. С каким презрением после этого я начал смотреть на своих пьющих друзей. Когда я принял Христа, Дух Святой стал меня обличать. Я понял, что отказаться от алкоголя мне было легче всего, потому что я у меня не было к нему привязанности. Я выгонял друзей, если они приходили в гости с бутылкой. Все это время я продолжал курить огромную трубку, не считая, что это может быть воспринято, как нечто плохое. Если пить я бросал, то курить я не бросал вообще. Когда я пришел ко Христу, я вдруг понял, что у меня не возникает желания покурить. Господь избавил меня от этого греха. Я не могу осуждать людей, которые борются с курением, потому мне избавление от курения досталось даром.
Когда я был студентом американской семинарии, мне рассказали историю об одном семинаристе. Он был прилежным студентом, все время проводящим за книжками. Единственной своей проблемой он считал недостаток денег. Он верил, что Господь обязательно благословит его материально, поэтому всячески пытался помочь в этом Богу. В американских церквях принято приглашать семинаристов проповедовать для практики. Очень часто после служения подходят люди, приглашают на обед, дарят деньги, или предлагают подвезти обратно в семинарию. Молодой человек очень на это надеялся и договорился о проповеди в церкви, которая находится в 20 км от семинарии. Однако все сложилось не так, как он планировал. Ему никто не предложил остаться на обед и подвезти до семинарии. Он молился Господу, говоря: «Боже, Ты же обещаешь исполнить любую нужду». На что Господь ему ответил: «Так и есть. Нужда твоя в физических упражнениях. Иди в семинарию пешком». Очень часто мы пытаемся навязать Богу представления о том, как Он должен действовать в нашей жизни.
От запинающего греха труднее всего отказаться. Мы не оправдываем этот грех, мы просто не можем от него отказаться. К Иисусу подошел молодой человек из начальствующих, исполняющий Закон, и спросил, что нужно сделать, чтобы унаследовать Царства Божие. Иисус ответил: «Продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною». Матф. 19:21 Молодой человек отошел, потому что богатство было очень дорого ему. Наверняка, его богатство помогало ему иметь влияние в обществе, раз он в таком молодом возрасте успел стать одним из начальствующих. Иисус же предложил ему от этого отказаться. Это не значит, что Иисус считал богатство пороком. Никодиму, очень богатому человеку, Иисус не сказал продать богатство. Ему Иисус сказал, что нужно родиться заново. Потому что сокровищем Никодима были его знания и опыт. Никодиму нужно было родиться заново, стать, как младенец, потому что его опыт и знания не были ценны для Царствия Божьего. Та же проблема была и у Иакова. Он сделал Иосифа своим любимым сыном, не поощряя при этом остальных детей. В итоге, когда Господь отобрал Иосифа, у Иакова снова появился любимый сын, Вениамин.
«Горе миру от соблазнов, ибо надобно придти соблазнам; но горе тому человеку, через которого соблазн приходит. Если же рука твоя или нога твоя соблазняет тебя, отсеки их и брось от себя: лучше тебе войти в жизнь без руки или без ноги, нежели с двумя руками и с двумя ногами быть ввержену в огонь вечный; и если глаз твой соблазняет тебя, вырви его и брось от себя: лучше тебе с одним глазом войти в жизнь, нежели с двумя глазами быть ввержену в геенну огненную» Матф. 18:7-9
Мы бежим это поприще не потому, что уже готовы, а потому что Христос уже заплатил за нас, покрыл все грехи. Грехи нам мешают бежать, лишая нас радости служения.
«И раз вокруг нас такая тьма свидетелей (зрителей), то нам надо снять с себя бремя цепкого греха и бежать предстоящий нам забег терпеливо и стойко, не сводя глаз с Зачинателя и Совершителя веры Иисуса. Ради той радости, которая Ему предстояла, Он, пренебрегши позором, претерпел смерть на Кресте».
Послание к Евреям нам говорит, что мы теперь являемся священниками Бога живого, а Иисус — между нами Первосвященник. Первосвященник, истинный, вечный и верный. Это значит, что мы теперь имеем все священнические благословения, и как священники должны благословлять весь народ Божий.
Священническое благословение таково:
«И сказал Господь Моисею, говоря: скажи Аарону и сынам его: так благословляйте сынов Израилевых, говоря им: да благословит тебя Господь и сохранит тебя! да призрит на тебя Господь светлым лицем Своим и помилует тебя! да обратит Господь лице Свое на тебя и даст тебе мир! Так пусть призывают имя Мое на сынов Израилевых, и Я благословлю их» Чс. 6:22-27
Антонимом благословения является проклятье. Чтобы мы несли благословение, Иисус взял на Себя проклятье. Да благословит тебя Господь и сохранит тебя – да проклянет тебя Господь и отдаст на поругание. Да призрит на тебя Господь светлым лицем Своим и помилует тебя – да отвернет от тебя Господь Свой лик и изольет на тебя Свой гнев. Да обратит Господь лице Свое на тебя и даст тебе мир – да будут у тебя только мучения и страдания. Именно это Иисус и выбрал.
«Ибо не знавшего греха Он сделал для нас [жертвою за] грех, чтобы мы в Нем сделались праведными пред Богом» 2 Кор. 5:21
Слово «жертва» стоит в квадратных скобках, а это значит, что в оригинале этого слова не было. Переводчик вставил словосочетание, потому что это слово в переводе буквально значит нечто, не вписывающееся в наше представление о добром Боге.
«Того, Кто не знал греха, Бог ради нас сделал грехом, чтобы сделать нас в соединении с Христом божественной праведностью» — вот, как эта фраза звучит в современном переводе.
Бог сделал Христа грехом, чтобы нас сделать божественной праведностью. Поэтому мы должны бежать это поприще «стойко, не сводя глаз с Зачинателя и Совершителя веры Иисуса». Ради той радости, которая Ему предстояла, Он претерпел смерть на Кресте и теперь сидит по правую руку от Господа.