Как говаривал Уинстон Черчилль (1874–1965), «Компромисс – это решение, в равной степени не устраивающее обе стороны». Но сам по себе компромисс ошибкой не является. Ошибка возникает, когда одна из сторон произвольно определяет нечто среднее между их двумя позициями, и выдает результат за компромисс. Например, на возмущенный возглас: «Разве может такой аморальный человек, как профессор Клептошвили преподавать этику? У него же две любовницы!», – дается ответ: «Тогда пусть этику преподает профессор Поцюренко – у него любовница только одна».
Именно к этой логической ошибке как к полемической уловке прибегает Соломон, решая поставленную перед ним задачу «от противного»:
«Тогда пришли две женщины блудницы к царю и стали пред ним. И сказала одна женщина: о, господин мой! я и эта женщина живем в одном доме; и я родила при ней в этом доме; на третий день после того, как я родила, родила и эта женщина; и были мы вместе, и в доме никого постороннего с нами не было; только мы две были в доме; и умер сын этой женщины ночью, ибо она заспала его; и встала она ночью, и взяла сына моего от меня, когда я, раба твоя, с пала, и положила его к своей груди, а своего мертвого сына положила к моей груди; утром я встала, чтобы покормить сына моего, и вот, он был мертвый; а когда я всмотрелась в него утром, то это был не мой сын, которого я родила. И сказала другая женщина: нет, мой сын живой, а твой сын мертвый. А та говорила ей: нет, твой сын мертвый, а мой живой. И говорили они так пред царем. И сказал царь: эта говорит: мой сын живой, а твой сын мертвый; а та говорит: нет, твой сын мертвый, а мой сын живой. И сказал царь: подайте мне меч. И принесли меч к царю. И сказал царь: рассеките живое дитя надвое и отдайте половину одной и половину другой. И отвечала та женщина, которой сын был живой, царю, ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к сыну своему: о, господин мой! отдайте ей этого ребенка живого и не умерщвляйте его. А другая говорила: пусть же не будет ни мне, ни тебе, рубите. И отвечал царь и сказал: отдайте этой живое дитя, и не умерщвляйте его: она – его мать» (3 Царств 3:16-27).
В разрешении проблемы мудрый царь применяет подход reductio ad absurdum (сведение к бессмысленности). Предлагаемый выход, абсурдный по самой своей сути, но чисто формально в равной мере удовлетворяющий требованиям обеих сторон (утверждениям каждой женщины «этот ребенок мой»), оказывается приемлемым для постороннего человека, в то время как для родной матери он просто немыслим! Это и подсказало Соломону правильное решение.
Непосредственным примером золотой середины является политика Анри Петена (1856–1951) во время Второй мировой войны. При вторжении Германии во Францию маршал Петен, по сути возглавлявший вторую по мощности армию Западной Европы (главнокомандующий генерал Вейган сразу предложил сдаться агрессору), заявил о необходимости просто перестать стрелять и договариваться с немцами где-то посередине. Он призвал французов быть готовыми к сотрудничеству (фр. – collaborer, отсюда пошел термин «коллаборационизм») с оккупантами. Вскоре правительство республики пошло на перемирие, и всего пять дней спустя, 22 июня 1940 г. Франция была вынуждена капитулировать. Так народный герой оказался согласным разрубить собственное дитя. Лишь былые заслуги перед отечеством спасли его по окончании войны от смертного приговора по обвинению в измене.
Когда предлагаемые решения несовместимы между собой или, более того, одно из них ложно, компромисс в принципе невозможен. И если кто-то один утверждает, что оригинал «Джоконды» кисти Леонардо хранится в парижском Лувре, а другой – что в Метрополитен-музее Нью-Йорка, это вовсе не значит, что на самом деле вы обнаружите картину где-нибудь посередине, в Атлантике между Азорскими островами и Бермудами.