1828–1910
Иногда хочется взять и описать жизнь человека буквально одной фразой. Истории некоторых героев нашей книги могут попасть под заголовок «из грязи – в князи». Так бывает, когда сначала жизнь «не клеилась», а потом удивительным образом все устроилось. Подобные сюжеты вдохновляют и мотивируют не терять надежды на будущее. Как-никак, хочется верить, что наши усилия не напрасны, и впереди ждут перемены к лучшему. Тем не менее, случаются и другие сценарии, когда поначалу – сладко, а потом – гадко. Как раз такой была жизнь Анри Дюнана, которую я бы описал фразой «Не было счастья, так несчастье помогло».
Вы, конечно, знаете, что символ «красный крест» (причём, во многих странах) связан с медициной, лечением, оказанием помощи больным и пострадавшим. А человеком, «придумавшим» все то, что означает этот символ, как раз и был швейцарец Жан Анри Дюнан. Есть красивая и правдивая история о том, что, будучи очевидцем одного из самых кровопролитных сражений австро-итало-французской войны – битвы при Сольферино – Дюнан решил во что бы то ни стало сделать хоть что-то, чтобы в дальнейшем оказывать помощь раненым, пострадавшим на поле боя. В тот день, 24 июня 1859 г., на глазах известного ныне швейцарца разыгралась небывалая драма, унёсшая порядка сорока тысяч жизней. Половину из них, однако, можно было бы спасти, предоставив им своевременное и квалифицированное лечение. Не будучи военным, Дюнан наблюдал со стороны за ходом сражения и даже пытался организовать хоть какую-то заботу о сотнях раненых. Среди его ассистентов были, в основном, женщины и дети, которые вытаскивали пострадавших из окопов и из-под завалов, чтобы затем оказать им посильную помощь. Мужчин было мало – несколько священников, путешественников и журналистов. А врачей можно было пересчитать буквально по пальцам одной руки. Помощники Дюнана оборудовали импровизированные полевые госпитали или, точнее, перевязочные пункты, всюду, где было можно – в домах простых жителей, в церковных зданиях. Многим удалось в тот день выжить благодаря заботе сердобольных добровольцев, но количество тех, кто погиб от ранений было несоизмеримо большим. Насмотревшись на искалеченных бойцов, потоки крови, груды человеческих останков, слыша крики и стоны о помощи, Дюнан не выдержал и написал книгу – «Воспоминания о битве при Сольферино». Книга стала бестселлером, её прочли не только «простые смертные», но и правители нескольких стран. А пять лет спустя, при поддержке глав полутора десятков государств в Женеве состоялась первая конференция Международного комитета Красного Креста. Эмблема была выбрана с намёком на швейцарский флаг, где красное поле изменили на белое, а крест белого цвета сделали красным. С тех пор эта независимая, политически нейтральная и существующая на благотворительные пожертвования организация оказала помощь сотням тысяч людей, пострадавшим в военных конфликтах и от внутренних беспорядков в разных странах. Сотрудники этой организации (среди них – более 12 тысяч штатных работников и около 500 тысяч волонтёров в 181 стране мира) оказывают помощь в самых опасных местах, рискуя своей жизнью ради спасения бедствующих. Недаром сам Анри Дюнан удостоился в 1901 г. Нобелевской премии мира, а вслед за ним «Красный Крест» получил её трижды – в 1917, 1944 и 1963 гг.
Впрочем, интересно и то, кем вообще был Жан Анри Дюнан и почему он оказался в тот злополучный день в окрестностях итальянской деревушки Сольферино? 8 мая 1828 г. в семье женевского бизнесмена Жан-Жака Дюнана и его жены Анны Антуанетты родился мальчик, которого назвали Жан Анри. С родственниками ему повезло: дед молодого человека в своё время был, как сегодня говорят, главным врачом женевской больницы и, по совместительству, градоначальником в соседнем городке. А дядя по матери, Даниэль Колладон, был известным физиком. Однако самое значительное влияние на судьбу юноши оказали, конечно же, родители. Будучи активными христианами, принадлежащими к реформатской церкви, они не только еженедельно посещали богослужения, но и проявляли свою веру весьма практично. Отец будущего основателя «Красного Креста» был членом городского совета Женевы, где служил советником по вопросам земельной собственности, а также ответствовал за сиротские приюты и заботу об исправлении правонарушителей. Что касается матери, то она неустанно опекала больных и бедняков, принося им лекарства, еду, одежду и утешение из Евангелия. В этой атмосфере Жан Анри проникся как самой христианской верой, так и желанием в чем-то её проявлять. В восемнадцать лет он присоединяется к Женевскому обществу милосердия, занимаясь проповедью Евангелия в тюрьмах и заботой о бедных. А затем, используя недюжинный организаторский талант, он объединяет своих друзей и знакомых в Ассоциацию христианской молодёжи. Следуя за своим лидером, десятки (а точнее, сотни) студентов начинают регулярно встречаться для изучения Библии и применения своей веры в разных социальных проектах – организации досуга молодёжи, заботе о бедняках, помощи страждущим от болезней. Интересно, что в это же время Дюнан знакомится с Гарриет Бичер Стоу, написавшей знаменитую «Хижину дяди Тома». Знакомство с ней подвигло его бороться помимо болезней, преступности и бедности ещё и с рабством. Единственным «слабым звеном» у молодого человека была учёба. С ней все как-то не ладилось: из колледжа Кальвина Дюнана исключили за, мягко скажем, аховую успеваемость. Но и тут его жизненная активность и организаторский талант с лихвой перекрыли неудачи на учебном поприще: после недолгих поисков работы он устроился мелким служащим в одно из отделений банка (швейцарского, между прочим!). Благодаря усердию и ответственности Дюнан регулярно получал повышение по службе, пока, наконец, владельцы банка не решили отправить его за границу в качестве управляющего филиалом в северной Африке.
В Алжире, который в те времена был французской колонией, молодой банкир присмотрел хороший участок земли размером около четырёхсот гектаров и решил начать собственное дело. Пользуясь своими связями, а также даром начинателя проектов, он собрал (точнее, одолжил) сумму около 100 миллионов швейцарских франков. Эти деньги были вложены в своеобразную бизнес-империю. Дюнан предполагал строить заводы, осваивать добычу полезных ископаемых и заниматься земледелием на обширных плантациях. Его не остановило даже то обстоятельство, что руководство банка, узнав о его амбициозных планах, отстранило его от работы управляющего. Казалось бы, все идёт «как по маслу», если бы не одно «но». В Африке, как известно, сухо и жарко, и без воды – как без рук. У Дюнана были деньги на сооружение водопровода, но местные власти не давали ему разрешения на строительство. Единственной возможностью решить проблему была личная аудиенция у тогдашнего правителя Франции – Наполеона ІІІ. Поскольку в это время французы с итальянцами сражались против австрийцев, то предводители воюющих держав находились со своими армиями. Вот и отправился Дюнан не в Париж, а в Сольферино. А что было потом, вы уже знаете! Добавим лишь, что долгожданная встреча с Наполеоном ІІІ так и не состоялась, в результате чего алжирский бизнес нашего героя прогорел окончательно и бесповоротно.
Рано или поздно, но по счетам приходится платить. А когда платить нечем – скрываться от негодующих кредиторов. Такой была судьба Дюнана: прославленный своей миротворческой деятельностью, заботой о человечестве и человечности, он в итоге оказался банкротом. От него отвернулись прежние друзья, а сам он чувствовал себя невероятно одиноким, поскольку за всеми своими делами так и не успел создать семьи. Обвинённый в мошенничестве, Дюнан не прекратил своей общественной деятельности, продолжая бороться то за права военнопленных, то против работорговли, то за возвращение евреев в Палестину. При этом общественный успех соседствовал с крайней нуждой, о чем он признается в одном из писем своим родственникам: «О, если б они только знали, сколько мне приходится трудиться, какие муки, тревоги, волнения приходится мне испытывать, если б они знали, в какой беспросветной нужде я живу… И вот, я назначен председателем Постоянного международного комитета, созданного для подготовки Конвенции об участи военнопленных во всех цивилизованных государствах».
В конце концов, отойдя от дел, Дюнан возвращается в родную Швейцарию. Странствуя от деревни к деревне, он часто живёт впроголодь, стараясь, однако, следить за собой и не скатываться в бездну отчаяния. Говорят, свой сюртук он подкрашивал чернилами, скрывая потёртости, а рубашку отбеливал с помощью мела. Последние восемнадцать (!) лет своей жизни он проводит в небольшом городке Хайден, найдя пристанище в приюте для бедняков. Именно здесь его разыскал один неугомонный журналист, чтобы взять интервью у несправедливо забытой знаменитости. Репортаж был напечатан в нескольких европейских газетах и получил широкий резонанс. Вскоре после этого российская императрица Александра назначила Дюнану ежегодную пенсию в четыре тысячи франков, а Нобелевский комитет – первую в истории премию мира, которую он разделил в 1901 году вместе с Фредериком Пасси. Из-за слабого здоровья Дюнан не смог приехать на церемонию вручения Нобелевской премии и решил не тратить на себя полученные от комитета деньги. Всю положенную ему сумму он завещал благотворительным организациям Швеции и Норвегии, а также тому самому приюту, где он закончил свой земной путь. 30 октября 1910 года Жан Анри Дюнан перешёл в лучший мир, успокоившись от совершенных ошибок и трудов праведных. На его могиле поставили камень с изображением человека, преклонившего колени и подающего воду раненому солдату…