Понятие первородный грех относится не к первому, или изначальному, греху, а к состоянию, в котором рождается каждый потомок Адама. Этому понятию противопоставляется концепция личного греха или грехов, которые человек совершает сам, в отличие от греховного состояния, в котором он рождается.

Главный вопрос заключается в следующем: как повлиял первый грех Адама на то состояние, в котором рождаются все его потомки? Каковы физические и духовные последствия греха Адама для человечества в целом? Большинство верующих придерживается мнения, что грех Адама обернулся для всех его потомков физическими последствиями – тяжким трудом, муками деторождения, физической смертью (Быт. 3:16-19), хотя некоторые не считают физическую смерть наследием Адама. Однако наиболее важный вопрос состоит в том, испытывают ли потомки Адама на себе духовные последствия его греха. Рождается ли каждый ребенок в состоянии вины и греха вследствие того, что сделал Адам?

Наиболее ранние богословские размышления на эту тему относятся к концу второго века. Иреней Лионский пришел к заключению, что даже новорожденные наследуют от Адама греховное состояние или духовную болезнь, однако им не передается состояние вины или полной греховности. Иреней говорил, что все «во грехах рождены» (Иреней, «Доказательство апостольской проповеди», 37). Тертуллиан в начале третьего века писал, что «каждая душа… по природе своей от Адама, потому что рождена таковой», и потому пребывает в нечистоте и во зле, «пока не возродится во Христе». Однако он называл детство «невинным возрастом»1. «Нет ни одного, даже новорожденного младенца, кто родился бы чистым от нечистого», – говорил Ориген в начале третьего века.

Это представление о частичной греховности преобладало до конца четвертого – начала пятого века, когда спор между Пелагием и Августином разделил христиан на два лагеря. Пелагий заявлял, что грех Адама не передается по наследству, даже в виде частичной греховности. Августин же был первым, кто предложил полностью сформированную доктрину первородного греха, утверждая наследственную вину и полную (не частичную) греховность. В эпоху Реформации Мартин Лютер и Джон Кальвин приняли учение Августина.

I СРАВНЕНИЕ РАЗНЫХ ПОДХОДОВ

Рассматривая вопрос о первородном грехе, необходимо учесть две его составляющие: вину и греховность. Разные представления об этих двух элементах породили среди христиан целый ряд учений о первородном грехе. Здесь мы рассмотрим четыре основных позиции, начиная со сравнительно мягкой и постепенно переходя к самой суровой.

Наиболее мягкий подход – пелагианство. Сторонники этого взгляда, следуя Пелагию, считают, что духовные последствия греха Адама не передаются по наследству. Каждый ребенок рождается духовно чистым; он не запятнан грехом, и его свобода воли ничем не повреждена. Кроме того, каждый ребенок приходит в мир в состоянии естественной невинности, не неся никакой вины за грех Адама. Грех Адама распространяется на нас только косвенно – в том смысле, что окружающий мир, пораженный грехом, приучает нас подражать греху. Таким образом, «первородного греха» как такового нет вообще.

Примером пелагианства служат работы одного из богословов Движения Возрождения, Моисея Ларда. По его мнению, нет никаких доказательств того, что «грех Адама хоть каким-то образом повлиял на дух его потомков». Более того, «дух совершенно свободен от Адамова греха, как если бы Адам никогда не согрешил» (Lard, 177-178).

Следующий подход можно условно назвать частичным пелагианством. Он тоже слишком мягок, чтобы можно было назвать его учением о «первородном грехе». Сторонники этого учения считают, что единственное духовное наследие греха Адама – это состояние частичной греховности. Даже дети рождаются в частичной греховности, потому что их души заражены духовной болезнью или слабостью, то есть они рождаются со склонностью к греху. Однако это не полная греховность – свобода воли не утрачена. Кроме того, сторонники этого взгляда, как и приверженцы пелагианства, считают, что ребенок рождается невинным, то есть свободным от вины и осуждения.

Эта точка зрения господствовала в ранней церкви во времена от Иренея до Августина. Конечно, в те времена она не называлась «частичным пелагианством». Название появилось только после конфликта Пелагия и Августина; оно стало использоваться применительно к тем, кто придерживался умеренных взглядов, выбирая середину между позициями Пелагия и Августина. В период Реформации одну из разновидностей этого учения приняли анабаптисты; позже этой позиции придерживался Джон Уэсли и большинство его последователей. Александр Кэмпбелл также был сторонником частичного пелагианства. Он писал: «Наша природа была поражена грехом Адама еще прежде, чем мы унаследовали ее; оттого происходит наше бессилие делать добрые дела и склонность ко злу, столь явные во всем человечестве». «Вся наша нравственная природа несет печать падения и греховности… по причине Адамова греха». Однако это не подразумевает «непреодолимой склонности к  греху»; таким образом, все равно сохраняется свобода воли. Вина за грех Адама никому из потомков не вменяется; никто не примет за него вечное наказание (Alexander Campbell, The Christian System, 15-16).

Третий подход был официально принят римской католической церковью после Реформации. Как и частичное пелагианство, он признает только частичную греховность и, следовательно, не отрицает свободу воли. Отличие этого подхода от предыдущего заключается в учении о том, что все наследуют от Адама вину и осуждение. Если младенец умирает в осужденном состоянии, то для него закрыты небеса, однако и в ад он не попадает. Он вечно находится в лимбе, не испытывая ни страданий, ни блаженства.

Четвертый подход – классическая доктрина первородного греха, предложенная Августином и перенесенная в протестантское богословие Лютером и Кальвином. Согласно этому учению, грех Адама отразился на всем человечестве двумя разрушительными духовными последствиями. Во-первых, каждый младенец рождается в состоянии полной греховности, с порабощенной волей. Иными словами, его духовная природа настолько испорчена, что свобода воли утрачена. Он растет совершенно неспособным уверовать и раскаяться, услышав Благую Весть. Во-вторых, каждый ребенок рождается в состоянии вины и осужден на вечность в аду, если только абсолютно всевластный Бог не вмешается, даровав ему благодать.

В наше время этого взгляда в основном придерживаются лютеране (точнее, те из них, кто принимает богодухновенность Библии), пресвитерианская и реформаторская церкви, а также некоторые баптисты. Такое представление о первородном грехе – неотъемлемая составляющая кальвинизма. Кальвинист Дж. О. Басуэлл-младший пишет: «Все без исключения физические наследники Адама – погибающие грешники, заслужившие Божий гнев и проклятье». Поэтому Басуэлл утверждает: «Я сделался нечестивым и виновным грешником еще в Едемском саду» (J. O. Buswell Jr., I:294-295).

II ПРЕДПОЛАГАЕМОЕ БИБЛЕЙСКОЕ ОБОСНОВАНИЕ ДОКТРИНЫ ПЕРВОРОДНОГО ГРЕХА

Некоторые считают, что доктрина первородного греха – в том или ином ее виде – подтверждается самой нашей жизнью. Как иначе, спрашивают они, объяснить то, что грех распространился по всему миру, и его проявления достигают таких ужасающих масштабов? Однако богословские доктрины должны основываться не на опыте, а на богодухновенном Слове Божьем. Главный вопрос: что сказано об этом в Библии?

Сторонники доктрины первородного греха обычно приводят несколько библейских стихов, которые якобы подтверждают этот взгляд. Один из них – Пс. 50:7, где сказано: «Вот, я в беззаконии зачат, и во грехе родила меня мать моя». Утверждает ли Давид, что был греховен уже при зачатии и рождении?

Здесь уместно сделать несколько замечаний. Во-первых, грамматическую конструкцию этого стиха можно интерпретировать по-разному. Строго говоря, Давид не говорит о грехе и беззаконии применительно к себе, поэтому не следует понимать стих как: «Я греховен от рождения, греховен с тех пор, как моя мать зачала меня». Предложные группы «в беззаконии» и «во грехе» относятся к акту зачатия и к акту рождения. Вполне возможно, что речь идет о грехе матери. Некоторые толкователи отмечают, что грамматическая конструкция «во грехе родила меня мать» параллельна, например, конструкции «в состоянии опьянения муж побил меня». Другое возможное объяснение состоит в том, что выражения «в беззаконии» и «во грехе» передают масштаб распространения греха в мире, где рожден Давид.

Тем не менее, следует признать, что главная тема Псалма 50 – раскаяние Давида в его собственных грехах, в особенности, в прелюбодеянии с Вирсавией. Однако если речь идет о личных грехах Давида (ст. 1-6), а не об унаследованном грехе, то почему он упоминает о беззаконии, связанном с его рождением (ст. 7)? Он делает это, чтобы признать, как глубоко грех проник в его сердце и каким тяжким был грех с Вирсавией. Смиряясь перед Богом, Давид прибегает к образным выражениям, как делали и другие библейские авторы – например, сравнивая человека с червем (Пс. 21:7; Иов 17:14; 25:6; Ис. 41:14). Это гипербола (преувеличение), к которой автор прибегает для усиления смысла. Подобный же прием используется в Пс. 57:3 – «С самого рождения отступили нечестивые, от утробы [матери] заблуждаются, говоря ложь». В этом стихе говорится не о первородном грехе, поскольку утверждение относится не ко всем людям; это гипербола, цель которой – осудить нечестивых и подчеркнуть глубину их порока. Так же следует понимать и Пс. 50:7, в котором Давид раскаивается только в своих грехах.

Даже если предположить, что в Пс. 50:7 так или иначе говорится о всеобщем первородном грехе, в этом стихе не подразумевается доктрина первородного греха в том виде, в котором ее сформулировали Августин и католическая церковь. Самое большее, что можно предположить на основании этого стиха, – это доктрина частичной греховности, как в частичном пелагианстве. Доктрина полной греховности и передающейся по наследству вины из этого стиха не вытекает – ни прямо, ни косвенно.

Второй стих, который часто приводят в поддержку доктрины первородного греха, – Еф. 2:3, где Павел пишет, что «мы все… были по природе чадами гнева, как и прочие». Из этого стиха выводят прежде всего идею врожденной («по природе») вины и осуждения («гнев»). Насколько верны такие выводы?

Для начала необходимо прояснить смысл выражения «чада гнева». Слово «чада» – это перевод греческого teknon, которое означает чьих-либо отпрысков в буквальном или переносном смысле. В буквальном смысле это слово означает чьего-либо сына или дочь – как ребенка, так и взрослого человека (примеры употребления во втором значении – см. Мф. 21:28; Лк. 15:31). В переносном смысле слово часто используется применительно к духовной семье, подразумевая духовное отцовство. (Значение этого слова нельзя ограничивать младенчеством или детством.) Это слово встречается, например, в таких сочетаниях, как «чада/дети Божьи» (Ин. 1:12; Рим. 8:16,21; 1 Ин. 3:1,10), «дети дьявола» (1 Ин. 3:10), дети Сарры (1 Пет. 3:6) и «чада света» (Еф. 5:8). В Еф. 2:3 слово teknon используется во втором смысле и образно означает тех, кто пребывает под Божьим гневом и осуждением.

Павел, несомненно, пишет о состоянии человека до обращения. В Еф. 2:1-2 он пишет христианам, обратившимся из язычников («вы»), и не жалеет мрачных красок для описания их жизни в язычестве. Но в стихе 3 он признает, что и евреи («мы») до того, как приняли веру во Христа, также были рабами греха и «были по природе чадами гнева» (то есть погибающими грешниками, идущими в ад), «как и прочие» (то есть язычники). Главная мысль апостола заключается в том, что и неверующие язычники, и неверующие евреи принадлежат к одной духовной семье – семье осужденных.

Однако нас интересует вопрос: как они оказались в таком состоянии? Как стали членами этой семьи? Родились ли они в ней или сами выбрали ее? Как уже упоминалось, слово teknon (в выражении «чада гнева») в данном случае не подразумевает младенчество и, соответственно, рождение. Но как понимать выражение «по природе»? Означает ли оно, что каждый рождается в семье гнева, то есть в состоянии первородного греха и отчуждения от Бога?

Прежде всего следует рассмотреть значение греческого слова physis, употребленного в оригинале в дательном падеже в словосочетании, которое переведено как «по природе». Слово physis означает природу, естество, суть чего-либо – например, Бога (2 Пет. 1:4) или идолов (Гал. 4:8). Применительно к человеку это слово означает те естественные качества, которые Бог заложил в него при сотворении, – например, половую принадлежность (1 Кор. 11:14; Рим. 1:26) и нравственное сознание (Рим. 2:14). Слово physis также используется, когда речь идет о том, что некоторые родились евреями, а другие – язычниками «по природе» (Рим. 2:27; 11:21,24; Гал. 2:15).

На основании таких отрывков многие заключают, будто в Еф. 2:3 Павел пишет о том, что все рождены под гневом Божьим в том смысле, в котором понимал его Августин. Однако я считаю, что в наиболее общем смысле physis означает истинную сущность или внутренние качества чего-либо, независимо от того, как эта сущность была приобретена. Physis Бога (2 Пет. 2:4) – это Его вечная сущность, Его природа. Наш пол (Рим. 1:26; 1 Кор. 11:14) – часть нашей «природы» в том смысле, что такой порядок установил Бог при сотворении. Это часть естественного устройства мира. Принадлежность к еврейскому народу или к язычникам – это качества, свойственные людям от рождения. Но различия между иудеями и язычниками нельзя назвать результатом Сотворения как такового; они возникли по воле Бога в связи с искупительным замыслом.

Когда Павел пишет в Еф. 2:3, что мы все «были по природе чадами гнева», он подразумевает, что до обращения мы были отчуждены от Бога и принадлежали к семье осужденных. Греховность была нашей природой, нашей сущностью. Однако в этом стихе ровным счетом ничего не сказано о том, как мы такими стали. Значение других новозаветных отрывков, в которых используется слово physis, не подходит для толкования Еф. 2:3. Выражение «чада гнева» не характеризует нашу вечную природу; мы не были сотворены чадами гнева; и Бог не предназначил нам быть чадами гнева.

Как же мы ими стали? Из этого же текста следует, что оказались мы в таком состоянии не из-за первородного греха, а из-за своих личных грехов. В Еф. 2:1 сказано, что духовная смерть наступила «по преступлениям и грехам вашим». Важно отметить, что причиной отчуждения от Бога Павел называет не один первый грех Адама (в единственном числе). Духовная смерть наступила «по преступлениям [множественное число] и грехам вашим [не Адама]». В стихе 5 также говорится о «преступлениях» во множественном числе как о причине смерти2. Иными словами, Павел пишет, что люди, предавшись греху, сделали грех своей природой, добровольно присоединившись к семье погибающих. Таким образом, состояние отчуждения от Бога – следствие нашего собственного выбора, а не полученное при рождении наследие греха Адама.

Стоит отметить, что Игнатий Антиохийский – один из первых авторов, писавших после того, как завершилось формирование новозаветного канона, – использует слово physis применительно к истинной внутренней природе христиан. В «Послании к траллийцам» он пишет: «Узнал я, что вы со всем постоянством держите непорочный и согласный образ мыслей, не во внешнем только поведении, но природное ваше свойство»3. То, что присуще христианину «по природе» Игнатий понимает как приобретенную сущность. Итак, мы делаем вывод, что из Еф. 2:3 вовсе не следует, что следует понимать нашу сущность до обращения – «чада гнева» – в каком-либо ином смысле.

Третий и самый важный библейский фрагмент, приводимый в доказательство доктрины первородного греха, – это Рим. 5:12-19. Здесь Павел сравнивает последствия греха Адама с последствиями искупительной смерти Христа. Сторонники доктрины первородного греха уделяют основное внимание последствиям греха Адама, особо подчеркивая его роль как представителя всего человечества. Когда согрешил Адам, одновременно с ним согрешило и все человечество, потому что он был представителем всех («в нем все согрешили», ст. 12). Вследствие этого Бог обвинил все человечество и осудил его на смерть (ст. 12-15,17). Это означает не только физическую смерть, но и смерть духовную (полную греховность) и смерть вечную (осуждение на ад). Этот вывод основан на дальнейшем описании греха Адама: «осуждение» (ст. 16,18) и «сделались грешными» (ст. 19). Подтверждением правильности этого вывода принято считать перечисление всего того, что Богу пришлось совершить, чтобы исправить сделанное Адамом: «благодать» (ст. 15,17), «оправдание» (ст. 16,18) и «сделаются праведными» (ст. 19).

III ЗНАЧЕНИЕ ПОСЛАНИЯ К РИМЛЯНАМ 5:12-19

Текст Послания к Римлянам 5:12-19 играет решающую роль в понимании доктрины первородного греха. На то есть две причины. Во-первых, по крайней мере со времен Августина, сторонники доктрины первородного греха опирались прежде всего на этот фрагмент. Во-вторых, на самом деле он содержит ясное и полное опровержение этой доктрины. В Рим. 5:12-19 утверждается, что все рождаются не в первородном грехе, а под первородной благодатью. Поэтому здесь мы подробно остановимся на этих стихах и постараемся ответить на четыре вопроса (из книги Cottrell, Romans, I:330-339).

Первый вопрос: в чем цель данного фрагмента в контексте всего Послания к Римлянам? Эти стихи продолжают тему, начатую в 5:1. В 5:1-11 Павел заверяет, что мы можем всецело положиться на одно спасительное деяние (крест) одного человека (Иисуса Христа). В одиннадцати стихах Павел десять раз упоминает о спасительной силе креста Иисуса. Кто-то спросит: «Не слишком ли много надежды возлагаем мы на одного-единственного человека?» Но именно в этом и заключается суть Евангелия: силы одного деяния одного Человека достаточно для спасения всего мира от греха. Это значит, что нам нужно полагаться только на Христа и ни на кого другого.

Апостол утверждает, что здесь нет никакого преувеличения, и напоминает о другом человеке – Адаме, одно деяние которого отразилось на судьбе всего человечества. Далее Павел сравнивает дела Адама и Иисуса, объясняя, что одного «грешного деяния» одного человека – Адама – оказалось достаточно, чтобы заразить все человечество. Поэтому «тем более» (5:15,17) «одного праведного деяния» Иисуса достаточно, чтобы спасти всех. Павел развивает аргумент от меньшего к большему. Если мы согласны, что один грех обычного человека стал причиной греха и смерти во всем мире, то искупительная смерть Сына Божьего тем более способна принести спасение всему миру. Таким образом, цель этого фрагмента – укрепить нашу уверенность в том, что смерти Христа достаточно, чтобы покрыть все грехи.

Второй вопрос заключается в следующем: вытекает ли из этого текста доктрина первородного греха? Когда Павел перечисляет последствия греха Адама, имеет ли он в виду, что каждый ребенок зачат и рожден во грехе, приговорен к смерти и вечному наказанию? В этом ли суть упомянутого отрывка? Вне всякого сомнения, Павел признает, что грех Адама имел серьезные последствия для всех его потомков. Но ответ на вопрос, в чем именно заключаются эти последствия, зависит от того, как мы толкуем понятия «смерть», «суд», «осуждение» и «сделались грешными» в данном фрагменте. Многие считают, что значение этих слов сводится только к физической смерти. Таким образом, они отрицают, что в Рим. 5:12-19 вообще что-либо сказано о первородном грехе в любом его понимании. Другие полагают, что упомянутые понятия и сами по себе, и особенно в противопоставлении благословениям, полученным во Христе, означают нечто гораздо больше, чем физическая  смерть; на этом основании делается вывод, что речь в этом отрывке идет о первородном грехе.

Главный недостаток такого подхода заключается в том, что он основан на следующей предпосылке: основная тема всего фрагмента – грех Адама и его последствия. Но эта предпосылка ошибочна. Цель Павла в этих стихах состоит вовсе не в том, чтобы развить доктрину первородного греха. Да, он действительно утверждает, что грех Адама навлек на человечество множество страшных последствий, однако это не главная тема. Прежде всего Павел пишет об Иисусе и Его кресте, силы которого достаточно, чтобы спасти все человечество. Апостол подчеркивает не последствия греха Адама, а результаты спасительного деяния Христа.

Итак, в контексте Рим. 5:12-19не имеет значения, как именно мы толкуем доктрину «первородного греха». Навлек ли на нас грех Адама только физическую смерть? Или он также стал причиной нашей духовной немощи – частичной или полной? Превратил ли грех Адама нас в грешников, обреченных на вечное наказание в аду? В конечном счете, неважно, какое значение мы вкладываем в понятие «первородный грех», потому что главная мысль Павла здесь заключается в следующем: то, что человечество унаследовало (или унаследовало бы) от Адама, полностью отменено благодатью искупительной жертвы Христа. Какими бы страшными нам ни представлялись последствия греха Адама – физическая смерть, полная греховность, вина и осуждение на вечность в аду, – суть фрагмента в том, что «правдою одного» Христа (5:18) полностью отменилось, прекратилось, ликвидировалось и нейтрализовалось все наследие Адама. Все возможные духовные последствия греха Адама отменяются даже прежде, чем вступят в силу. Единственное реальное последствие – физическая смерть, но и ей противопоставлено обещание воскресения к вечной жизни. Такого понимания текста Рим. 5:12-19 явно придерживались богословы-анабаптисты еще в эпоху Реформации. Большинство последователей Джона Уэсли также разделяют это толкование4. Этот принцип особенно ясно представлен в ранних трудах авторов Движения Возрождения. Хоббс подытоживает его следующим образом:

«Следует подчеркнуть, что мы живем под властью благодати, поэтому какие бы последствия ни навлек на нас грех Адама (главы человечества), их все отменил Второй Адам – Глава человечества… То, что мы без своего ведома и участия утратили в первом Адаме, мы обрели или обретем во Втором Адаме – также без своего ведома и участия» (Hobbs, 269).

Моисей Лард соглашается с этим мнением: «Все несчастья, которые навлек на мир грех Адама и в которых не было нашего участия, – все они возместились и исцелились одним деянием Христа, безо всякого участия с нашей стороны» (Lard, 174). Комментируя Рим. 5:15, Макгарви пишет: «Здесь сказано, что жертва Иисуса обратила вспять и полностью устранила последствия деяния Адама, соделав намного больше… Деяние Христа уравновесило и аннулировало деяние Адама»; оно «стало полным противодействием греху Адама» (J.W. McGarvey, Romans, 336-337). Роберт Миллиган повторяет этот принцип и заключает, что «никому из нас не нужно беспокоиться о последствиях, которые грех Адама навлек на потомство» (Robert Milligan, 60).

Что это значит? Это значит, что текст Рим. 5:12-19 не заключает в себе доктрину первородного греха. Никто из детей не зачат и не рожден под проклятием греха Адама. В Рим. 5:12-19 идет речь о первородной благодати – каждый ребенок появляется на свет под благодатью Бога, спасенным и свободным от каких-либо духовных последствий греха Адама. Ребенку дана гарантия, что рано или поздно он обретет свободу и от физических последствий этого греха, воскреснув во славе. Бог дал эту «первородную благодать» (которую иногда называют «упредительной благодатью») уже первому поколению детей Адама; так же и жертва Христа распространяется в прошлое – на всех взрослых верующих дохристианской эпохи (3:25).

Итак, мы подошли к третьему вопросу: что означают слова «многие» и «все» в Рим. 5:12-19? Эти слова встречаются в ключевых местах текста. «Смерть перешла во всех человеков» (5:12). Из-за преступления Адама «подверглись смерти многие», но благодать Христа и дар по благодати «преизбыточествуют для многих» (5:15). Адам принес «всем человекам осуждение», Христос же дал «всем человекам оправдание к жизни» (5:18). В Адаме «сделались многие грешными», но во Христе «сделаются праведными многие» (5:19). Что же подразумевается в этих словах – «многие» и «все»?

Суть в следующем: если верен ответ на второй вопрос – а он, судя по всему, верен, – то почему многие все равно проповедуют доктрину первородного греха? Ответ связан с интерпретацией слов «многие» и «все» в данных стихах.

Большинство комментаторов – даже те, кто придерживается доктрины первородного греха – сходятся во мнении, что слова «многие» и «все» не различаются по масштабу значения и относятся к одной и той же категории людей. Слово «многие» противопоставляется не слову «все», но слову «один». Хотя Адам – один человек, его один грех навлек последствия на многих (то есть более чем на одного). Хотя Христос – один Человек, одно Его деяние вменилось многим. Слово «все» подчеркивает всеобъемлющую природу этих деяний, но в данном случае его значение не шире значения слова «многие». Я совершенно с этим согласен.

В чем же, в таком случае, проблема? Проблема в том, что сторонники доктрины первородного греха по-разному толкуют эти два понятия применительно к Адаму с одной стороны и ко Христу – с другой. Чаще всего, когда речь идет о грехе Адама, эти слова приобретают всеобщий масштаб; но в отношении деяния Христа их значение ограничивается, и слово «все» на самом деле подразумевает далеко не всех. Как пишет Джон Стотт: «Когда говорится, что деяние Христа вменяется «всем», здесь не имеются в виду абсолютно все», как в случае с Адамом (John Stott, 159). Последствия греха Адама действительно распространились на все человечество, но искупление Христа отменило эти последствия для менее широкой категории – только для тех, кто спасен. Таким образом, как бы мы ни понимали «первородный грех», все остальное человечество находится под его властью.

Некоторые объясняют это так: одно праведное деяние Христа может очистить всех от первородного греха; Христос силою Своей способен это сделать. Однако Его деяние вменяется только тем, кто сознательно принимает верой дар благодати (5:17). Например, по мнению Джона Макартура, из Рим. 5:12-19 следует, что «все могут обрести праведность во Христе», что «одна жертва Христа открыла всему человечеству путь к спасению» (John MacArthur, 297, 302; курсив наш).

Однако большинство сторонников классической доктрины первородного греха, сформулированной Августином, предлагает другое объяснение различия в значениях местоимения «все» применительно к Адаму и применительно ко Христу. Они объясняют это так: последствия деяния Адама распространились на всех, кто был в нем, или принадлежали ему, когда он согрешил, – то есть на все человечество. А последствия деяния Христа распространились только на «всех», кто был в Нем, или принадлежал Ему, когда Он умер, – то есть только на избранных. Моу пишет: «И Адама, и Христа можно назвать представителями человечества, в которых пребывают все люди, поэтому их деяния рассматриваются как деяния тех, кто принадлежит им» (Moo, 328, примечание 61; курсив наш). Маунс считает, что в стихе 18 противопоставляются «все, кто в Адаме» и «все, кто во Христе» (Mounce, 145; курсив наш).

Следует подчеркнуть, что все эти толкования стихов 5:12-19 ошибочны. Мы отвергаем их потому, что в них значение слов «многие» и «все» применительно к Адаму понимается шире, чем значение тех же слов применительно ко Христу. Но при подобном различии теряет смысл сравнение между Адамом и Христом, которое проводит Павел! Христиане утверждают, что одного деяния Христа достаточно, чтобы искупить все наши грехи и грехи всего мира. Оправдана ли эта уверенность? Павел отвечает: «Да! Мы действительно уверены в этом. Вспомните о том, что Христос уже сделал: одно Его праведное деяние уже отменило все то, что навлек грех Адама на всех нас. На этом зиждется наша уверенность в том, что Он «тем более» (5:15,17) может искупить все последствия наших личных грехов».

Таким образом, поскольку главная тема этого текста – христианская уверенность, мы настаиваем на том, что слова «многие» и «все» имеют одинаковое значение применительно ко Христу и к Адаму. Из-за греха Адама все человечество оказалось под властью греха, смерти и осуждения. Искупительная жертва Христа в равной мере принесла праведность, оправдание и жизнь каждому человеку. Если мы отрицаем это, нам очень сложно понять данный фрагмент. Именно поэтому многие до сих пор считают, что речь в нем идет о доктрине первородного греха.

Итак, мы подходим к четвертому вопросу: следует ли из текста Рим. 5:12-19 учение о всеобщем спасении (универсализм)? Некоторые выводят из этих стихов доктрину универсализма на том основании, что Павел употребляет здесь слова «все» и «многие». Размышляя о значении Рим. 5:18, Джеймс Данн высказывает такое мнение: «Не следует исключать возможности того, что Павел… выражает надежду на всеобщее спасение… В конце концов, он говорит о том, что благодать намного больше – значит, ее действие должно быть шире, чем действие смерти» (James Dunn, 1:297). Многие именно потому и ограничивают значение слова «все» применительно к деянию Христа в Рим. 5:12-19, чтобы избежать универсализма. Например, Стотт однозначно считает, что те, кто приписывает слову «все» значение «все без исключения», «верят во всеобщее спасение» (Stott, 159). И многие, не вникая в суть вопроса, соглашаются с таким толкованием.

Однако мы на четвертый вопрос отвечаем: нет, в Рим. 5:12-19 не идет речь о всеобщем спасении; и если мы толкуем «все» и «многие» (принимающие благодать Христа) применительно ко всему человечеству, это вовсе не значит, что мы соглашаемся с универсалистами. Почему? Потому, что главная цель всего фрагмента в целом и этих слов в частности – показать, как деяние Христа полностью отменяет все последствия одного греха Адама для каждого человека. Здесь подразумевается не просто возможность или потенциал (то, что Христос способен сделать). И речь здесь идет не о том, что предлагается всем, но принимается только некоторыми. Нет, это действительность; это свершившееся действие; оно распространяется на все человечество и в прошлом, и в будущем; в реальности этого можно быть уверенным.

Однако Павел вовсе не подразумевает, что тот же принцип применим и к последствиям всех наших личных грехов. С ними дело обстоит иначе. В Писании совершенно ясно сказано, что только личная вера снимает с нас вину и наказание за личные грехи. Когда в Библии упоминаются наши личные грехи, то говорится о возможности их искупления. Из Рим. 5:12-19 совершенно ясно, что жертвы Христа достаточно, чтобы омыть и их. Именно к такому заключению и подводит нас Павел. Но универсальные категории, используемые в этом тексте, относятся только к тому, что все мы унаследовали как результат греха Адама.

Иными словами, с практической точки зрения этот фрагмент отвечает на вопрос о духовном состоянии младенцев в момент зачатия и рождения. «Наследуют» ли они что-либо от Адама, несут ли на себе некое клеймо его греха? Совершенно очевидно, что да – они наследуют физическую смерть. В стихе 5:12 Павел говорит, что смерть настигает всех в результате греха, однако здесь речь не может идти о личных грехах, потому что даже младенцы иногда умирают. Значит, все подвластны смерти из-за греха Адама. Об этом Павел и говорит в стихах 5:13-14, где слово «несогрешившие», видимо, относится к младенцам. (Это усилено словом kai – «и» в смысле «даже» – в стихе 14). Возможно, слова, использующиеся в других стихах («суд», «осуждение», «стали грешниками»), означают, что грех Адама навлек серьезные духовные последствия даже на младенцев.

Но суть отрывка в том, что одно искупительное деяние Христа отменяет все эти последствия для всех детей. Благодаря Иисусу Христу ни один младенец не рождается во грехе, пороке и осуждении. Да, всех неизбежно настигает физическая смерть, но поскольку сама смерть – это следствие греха Адама, она в конечном счете также будет побеждена воскресением мертвых в последний день. Таким образом, каждый ребенок рождается в искупленном или спасенном состоянии, под первородной благодатью! Дары праведности, оправдания и жизни даются всем без исключения младенцам как средство спасения от греха Адама. Только такой «универсализм» подразумевается в стихах 5:12-19.

Однако в этом же фрагменте Павел упоминает о том, что, достигнув определенного возраста, дети уже сами несут ответственность за личные грехи («многие преступления», ст. 16). Макгарви дает следующее объяснение фразе «тем более» из стиха 5:15:

«Если бы на нас лежала ответственность только за грех Адама, то из этого текста действительно следовала бы доктрина всеобщего спасения, потому что деяние Христа полностью отменило последствия того, что сделал Адам. Но помимо этого первого греха, совершенного Адамом, существуют другие грехи, за которые мы несем другие наказания помимо естественной смерти. Именно в отношении этих грехов деяние Христа превосходит деяние Адама; и именно ввиду этих грехов спасение получают не все» (McGarvey, Romans, 336-337).

Когда ребенок достигает возраста, с которого несут ответственность за личные грехи, на него перестает распространяться первородная благодать, осенявшая его с момента зачатия. С этого возраста он живет под гневом Божьим и несет полную ответственность за грехи, которые совершает теперь по собственному выбору. Он даже теряет дар искупительного воскресения, данный через отмену унаследованной от Адама смерти. Если человек, достигший этого возраста, умрет в своих грехах, он воскреснет из мертвых, но это не будет искупительным воскресением в прославленном теле, подобном телу Христа.

Единственная возможность избежать последствий личных грехов – сознательно выбрать Христа, поверив в Него как в своего Спасителя. Но не все выбирают веру, поэтому и спасение дается не каждому.

Итак, духовное путешествие человека можно разделить на четыре этапа.

1) Первородный грех – даже если мы его понимаем только в том смысле, что человек наказан физической смертью в результате греха Адама, хотя многие вкладывают в понятие первородного греха гораздо больше. Главное в этом этапе то, что (кроме физической смерти) он существует только теоретически или потенциально; на самом деле деяние Христа отменило этот этап для всех. Таким образом, никто не проходит через это состояние, и дети не рождаются в нем.

2) Первородная благодать – благодаря деянию Второго Адама мы вступаем в этот этап в момент начала нашего существования и пребываем в нем до тех пор, пока не достигнем возраста, с которого несем ответственность за собственные поступки. На этом этапе находятся все дети, а также те, чьи умственные способности остаются на уровне ребенка. На этом этапе все пребывают в спасенном состоянии, поэтому здесь применимо понятие «всеобщего спасения».

3) Личный грех ­– этап, когда человек достигает возраста ответственности и утрачивает первородную благодать, под которой был рожден. На этом этапе люди находятся в потерянном, неспасенном состоянии. Умершие на этом этапе осуждены на вечность в аду.

4) Личная благодать ­– так можно назвать этап, на котором пребывают все верующие, – те, кто покаялся и уверовал в обетования Божьей благодати. Пребывающие в этом состоянии спасены, однако распространяется оно не на всех. Путь к спасению открыт всем, но дается оно только тем, кто сам его примет.

Итак, мы приходим к выводу, что доктрина первородного греха в ее традиционном понимании основана на ошибочной экзегезе важнейших библейских стихов, поэтому мы ее отвергаем. Все дети рождаются в состоянии первородной благодати, а не первородного греха.

примечания к главе 9

  1. Тертуллиан, трактат «О душе», 40; «О крещении», 18.
  2. В греческом оригинале в стихе 5 нет слова «наши».
  3. Цит. по «Ранние отцы Церкви». См. тж. Игнатий, «Послание к ефесянам» (1:1), там же.
  4. Сторонники этих взглядов все равно считают, что дети рождаются в состоянии частичной греховности (например, в соответствии с доктриной частичного пелагианства). Но, на мой взгляд, такое толкование тоже означает, что деяние Христа не полностью покрыло грех Адама.