Кто такой Иисус? Что именно Он сделал, чтобы избавить нас от греха? Это два самых главных вопроса об Иисусе – вопрос о Его личности и о Его деяниях.

Прежде всего, следует помнить, что эти два вопроса тесно взаимосвязаны. Значение деяний Христа для нас невозможно переоценить. Но что именно пришлось Ему совершить для того, чтобы открыть нам путь к спасению? Что говорит Библия о Его искупительных деяниях? Ответить на эти важные вопросы мы можем только в том случае, если действительно понимаем природу Самого Искупителя. От того, Кто Он, зависит и то, насколько велики совершенные Им дела и каковы их последствия. Если Иисус – всего лишь человек, то Его спасительная роль ограничивается просто Его лидерством, учением, примером и силой убеждения. Если же во Христе присутствует и божественная природа, то спасение, которое Он дает, включает все, на что способна бесконечная сила Бога.

В этой главе мы рассмотрим доктрину личности Христа. Мы увидим, что в Библии Иисус действительно предстает не только как человек, но как Бог. В Нем сочетаются две природы. В следующей главе мы остановимся на библейском учении о деяниях Христа. Эти две главы содержат доктрины, составляющие самую суть христианского учения.

I ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ПРИРОДА ИИСУСА

Для всех, кто знал Иисуса во время Его земного служения, очевиднее была Его человеческая природа. Он был человеком – мужчиной, жившим среди других людей и делавшим в основном то, что делают обычные люди. Он действительно «во всем уподоби[лся] братиям» (Евр. 2:17).

А. Что говорит Библия о человеке Иисусе?

Из Библии следует, что Иисус обладал человеческой природой во всей ее полноте. Прежде всего это означает, что Он обладал человеческим телом из плоти и крови. Поскольку все земные дети Божьи «причастны плоти и крови, то и Он также воспринял оные» (Евр. 2:14). Он «явился во плоти» (1 Тим. 3:16); «Слово стало плотию» (Ин. 1:14; см. Евр. 10:5). Таким образом, человек Иисус испытывал все физические потребности и ограничения, свойственные человеческому роду.

В период между зачатием и рождением Иисус находился во чреве матери, как и всякий младенец (Мф. 1:18; Лк. 2:5). Когда пришло время, Он «родился от жены» (Гал. 4:4; см. Лк. 2:7); Он стал семенем или потомком Евы – первой женщины (Быт. 3:15), а также семенем или потомком Авраама (Гал. 3:16) и «от семени Давидова по плоти» (Рим. 1:3; см. Мф. 1:1). После рождения Он, как и всякий младенец, нуждался в заботе (Лк. 2:7,12) и в защите от опасностей (Мф. 2:13-15).

Младенец Иисус из года в год «возрастал и укреплялся духом»(Лк. 2:40), развиваясь физически (Лк. 2:52). Он «был воспитан» (выращен и вскормлен) в Назарете (Лк. 4:16), и для соседей Он был сыном Марии и Иосифа (Мф. 13:54-56). Его знали как молодого человека, работавшего плотником (Мк. 6:3).

Во время земного служения Иисус познал те же телесные ограничения, что и любой человек. Он испытывал физическую усталость и утомление (Ин. 4:6) и нуждался во сне (Мф. 8:24; Лк. 8:23). Его тело нуждалось в еде и питье; Он знал, что такое голод (Мф. 4:2; 21:18) и жажда (Ин. 19:28).

Нам неизвестно, страдал ли Иисус от каких-либо физических болезней. Но мы знаем, что Его тело было так же подвержено боли и смерти, как и тело любого человека. Он не мог бы исполнить спасительный замысел, если бы не страдал и не умер (Евр. 2:14-15).

Человеческая природа Иисуса означает, что у Него было не только тело, но и человеческая душа, испытывавшая все безгрешные человеческие чувства и эмоции, присущие потомкам Адама1. В Библии чаще всего говорится о том, что Христос испытывал сострадание, видя нужды и мучения других – например, голод (Мф. 15:32), болезни (Мф. 14:14; 20:34; Мк. 1:41), горечь утраты (Лк. 7:13), беспомощность (Мк. 6:34).

Иисус испытывал любовь к окружающим – например, к богатому юноше (Мк. 10:21); к Марии, Марфе и Лазарю (Ин. 11:5); и к ученику, «которого любил» (Ин. 13:23; 19:26; 21:7,20). Кроме того, Он любил всех учеников (Ин. 13:1,34; 15:9-13) и любит всех тех, кто возлюбили Его и последовали за Ним (Ин. 14:21). Его любовь характеризуется не только объективной заботой и желанием благополучия других (что во всех вышеприведенных отрывках выражается словом agape), но и нежной привязанностью и дружбой, выраженными глаголом phileo (Ин. 11:3,36; 20:2).

С другой стороны, Иисус иногда испытывал гнев, сталкиваясь с несправедливыми обстоятельствами или с людьми, которые противились Ему. Некоторые религиозные лидеры считали, что Он не должен исцелять больного в субботний день. Иисус, «воззрев на них с гневом [orge]», все равно исцелил человека (Мк. 3:5; см. Откр. 6:16-17). Он негодовал, когда ученики не пускали к Нему детей (Мк. 10:14). Иоанн пишет о том, что у гроба Лазаря Иисус «возмутился» (Ин. 11:33,38). В оригинале использовано слово embrimaomai, которое буквально означает «фыркать от гнева или неудовольствия» (William Arndt, Greek English Lexicon). Уорфилд приводит хорошее объяснение: в этом случае гнев Иисуса направлен на смерть как на врага, причинившего столько горя и страданий Его друзьям (Warfield, “Emotional Life,” 110-117).

Иисус также испытывал радость (Ин. 15:11; 17:13; Евр. 12:2); «возрадовался духом Иисус» (Лк. 10:21). Однако Ему были знакомы страдания и глубокое горе. В Ис. 53:3 предсказано, что Он будет «муж скорбей и изведавший болезни». Он скорбел о людских грехах и немощах (Мк. 3:5; 7:34) и иногда не мог сдержать слез (Лк. 19:41 [см. 13:34]; Ин. 11:35). Скорбь Иисуса была особенно глубока в Гефсиманском саду, когда Он сказал: «Душа Моя скорбит смертельно» (Мф. 26:37-38; Мк. 14:34).

Самое сильное человеческое переживание, которое испытал Иисус, – это боль и страдания, переполнившие Его душу перед лицом смерти, когда Он должен был умереть за наши грехи. В Гефсиманском саду, готовясь к этому испытанию, Он находился «в борении» и «прилежнее молился, и был пот Его, как капли крови, падающие на землю» (Лк. 22:44; см. Евр. 5:7). В Писании это называется страстями, илистраданиями Христовыми (Лк. 22:15; Евр. 2:9-10; 5:8).

Эти эмоции знакомы каждому человеку, и человеческая душа Иисуса, несомненно, испытывала их. Однако такие же эмоции присущи и Богу, поэтому они не являются абсолютными показателями человеческой природы Иисуса. Но есть две другие эмоции, которые сложно представить применительно к Богу, и они свидетельствуют о том, что Иисус обладал истинным человеческим естеством.

Во-первых, Он испытывал удивление. «Иисус удивился» вере сотника, попросившего Его исцелить слугу (Мф. 8:10), и «дивился» неверию бывших соседей (Мк. 6:6). Это же слово (ekthambeo) используется в Мк. 14:33 для описания чувств, переполнявших Иисуса, когда Он пришел в Гефсиманский сад «и начал ужасаться». Применительно к людям это слово используется в Мк. 9:15; 16:5-6 (см. Деян. 3:11).

Во-вторых, Иисус испытывал тревогу – чувство, которое вряд ли можно приписать Богу. В оригинале употреблено слово tarasso, которое имеет широкий спектр значений, в том числе «беспокоить, тревожить, ужасать, поражать, пугать». Это слово употребляется по отношению к Ироду (Мф. 2:3), Захарии (Лк. 1:12) и Апостолам (Мф. 14:26; Лк. 24:38). Оно же встречается в призыве Христа: «Да не смущается сердце ваше» (Ин. 14:1; см. 14:27). Спик пишет, что когда речь идет о человеке, глагол tarasso «обычно выражает беспокойство, к которому примешивается страх» (Spicq, 3:374). Применительно к Иисусу это слово встречается в трех местах: когда Он  «возмутился» около гроба Лазаря (Ин. 11:33), когда перед крестной смертью размышлял об уготованной Ему участи (Ин. 12:27, «душа Моя теперь возмутилась») и когда говорил о предательстве (Ин. 13:21, Он «возмутился духом»). Спик считает, что в этих трех стихах «подразумевается трепет и тревога: Иисус был очень сильно огорчен» (Spicq, 3:375). Это чувство, по мнению Спика, «свидетельствует об истинном человеческом естестве безвинного Христа» (Spicq, 3:376). Следует подчеркнуть, что это не было страхом перед неизвестностью; Иисус знал, что Ему предстояло перенести ради нас, и это Его страшило. Охваченный этим сугубо человеческим переживанием, Он восклицает в Гефсиманском саду: «Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия» (Мф. 26:39).

Таким образом, Библия ясно говорит о том, что в Иисусе присутствовала полнота человеческого естества. Он обладал физическим телом и душой, или духом, как и все люди.

Б. Пол Иисуса

Новый Завет говорит об Иисусе не просто как о человеке, но как о человеке мужского пола. И хотя это вполне очевидно, мы считаем необходимым еще раз подчеркнуть этот факт и обосновать его, потому что сторонники феминизма высказывают самые разные мнения по этому поводу. Многие феминисты не могут смириться с мыслью, что Спаситель мира воплотился в образе мужчины, потому что это подтверждает доктрину о разделении ролей и главенстве мужчин. Поэтому предлагаются всевозможные альтернативные объяснения – например, что Иисус был не мужчиной, но просто человеком в общем смысле этого слова. К примеру, Молленкотт заявляет, что «когда авторы Нового Завета говорят о Воплощении Иисуса, они не используют слово aner, «мужчина», но просто называют Его an­thropos, «человек»» (Mollenkott, 48; см. тж. Spencer, 22). Другие утверждают, что в Иисусе сочетались и мужской, иженский пол, что проявлялось в некоторых Его психологических свойствах. Его «женское естество» якобы проявилось в таких качествах, как сострадание, кротость, мягкость, терпение и смирение, а также в том, как Он страдал, взращивал учеников, любил детей, плакал (Torjesen, 17; Atkins, 67).

Однако подобные утверждения совершенно необоснованны с библейской точки зрения2. Во-первых, те, кто считает, что в Новом Завете к Иисусу не применяется греческое слово aner («мужчина»), серьезно заблуждаются. Иисус назван словом aner в следующих стихах: Лк. 24:19; Ин. 1:30; Деян. 2:22; 17:31; 2 Кор. 11:2; Откр. 21:2. Синонимичное слово, arsen, встречается в Лк. 2:23 («младенец мужеского пола») и Откр. 12:5,13. Во-вторых, само слово anthropos далеко не всегда используется в общем смысле «человек». Иногда оно означает человеческий род в целом (например, в Мк. 10:27; Деян. 5:29), но в Новом Завете во всех случаях, когда оно относится к определенному человеку, оно означает человека мужского пола. Исключений нет. Именно поэтому при противопоставлении мужчин и женщин слова anthropos и aner взаимозаменяемы – например, в Мф. 10:35; 19:5,10; Лк. 22:57-60; 1 Кор. 7:1 и Еф. 5:31. В-третьих, нет никаких оснований считать, что сострадание, терпение, смирение, слезы и любовь к детям свойственны только женщинам и неестественны для мужчин.

Принадлежность Иисуса к мужскому полу подтверждает вся Библия от первых до последних строк – от Книги Бытия 3:15, где говорится о семени (в мужском роде) жены, до Книги Откровения 21, где речь идет о муже. И в пророчествах, и в обещаниях, и в жизнеописаниях ребенок Марии называется сыном; нигде ни слова не говорится о дочери (Ис. 7:14; Мф. 1:21,25; Откр. 12:5). Иисус называется Сыном Божьим (Пс. 2:7; Мф. 3:17; 17:5; Деян. 13:33; Евр. 1:5) и Сыном Человеческим. Исполняя мессианский замысел, Он выступает в мужских ролях: Князь (Ис. 9:6; Деян. 3:15), Царь (Мф. 21:5; Ин. 18:37), Первосвященник (Евр. 2:17) и жертвенный Агнец (Исх. 12:5; 1 Кор. 5:7; Лев. 16:3,5; Евр. 10:1-10). Он – Жених, которому мы обручены (2 Кор. 11:2; Откр. 19:7; 21:2,9), «Сын в доме Его; дом же Его – мы» (Евр. 3:6). Сейчас Он правит с небес как «Царь царствующих и Господь господствующих» (1 Тим. 6:15; Откр. 19:11-16).

Иисус действительно был и остается человеком в полном смысле этого слова, как и все другие люди; Он разделяет наше общую человеческую природу. Но это не опровергает того факта, что Он был человеком мужского пола. Из Библии ясно, что искупительный замысел Бога в мире должен был исполнить не просто человек, но мужчина. Мужской пол Мессии – не случайность и не стечение обстоятельств (см. Cottrell, Gender Roles, 166-169).

В. Безгрешность Иисуса

Священное Писание свидетельствует о том, что Христос был «искушен во всем, кроме греха» (Евр. 4:15). Это значит, что Он никогда не желал сделать что-либо греховное; Его дела и мысли никогда не противоречили Божьему закону. «Он не сделал никакого греха, и не было лести в устах Его» (1 Пет. 2:22). Обращаясь к врагам, Иисус восклицает: «Кто из вас обличит Меня в неправде?» (Ин. 8:46; см. Ин. 8:29; 15:29). Он не знал греха (2 Кор. 5:21); и «в Нем нет греха» (1 Ин. 3:5). Иисус пришел в настоящей человеческой плоти, но это было только «подобием» греховной плоти (Рим. 8:3). Выражение «греховная плоть» указывает на то, что человеческое тело оказалось во власти греха, однако эта власть не распространялась на тело Христа. Он в полном смысле обладал человеческим телом, но оно не было заражено грехом.

По мнению некоторых, отсутствие греха означает, что Христос не был в полной мере человеком, потому что все люди грешны (Рим. 3:10,23). Зачастую из наших слов может даже сложиться впечатление, будто грех оправдывается нашей человеческой природой («я всего лишь человек», «людям свойственно ошибаться») и является естественной и неизбежной частью любого настоящего человека. Из этого делается вывод, что если бы Иисус был настоящим человеком, Он бы грешил! Однако этот вывод содержит в себе глубочайшее заблуждение. Грех не естественен для человека; Бог наделил нас свободой воли, и мы могли согрешить, но также могли и не грешить – что нам и было заповедано. Грех – не обязательная принадлежность человеческой природы, а искажение того, какими мы должны быть на самом деле. Таким образом, Иисус, Который никогда не был причастен греху ни телом, ни душой, – единственный, Кто сохранил истинную и совершенную человеческую природу.

В связи с темой безгрешности Иисуса часто встает вопрос о том, мог ли Он согрешить. На этот вопрос невозможно дать точного ответа. Многие полагают, что Иисус мог согрешить, потому что Он был истинным человеком; другие (и я в том числе) считают, что Он не мог согрешить, потому что в Нем пребывала полнота Божества. Ответить на этот вопрос сложно еще и потому, что хотя в Иисусе сочетались две природы (человеческая и Божественная), Он был цельным человеком – то есть, имел одно сознание и одну волю. Таким образом, безгрешность Иисуса в равной мере происходила от Его человеческой и  божественной природы.

Те, кто утверждает, что Иисус мог согрешить, приводят два основных аргумента. Во-первых, в Евр. 4:15 сказано, что Он «подобно [нам], искушен во всем». Если бы Он не мог согрешить, Его искушения были бы ненастоящими и отличались бы от наших. Во-вторых, если бы Иисус не мог согрешить, то Он не был бы для нас примером святой жизни. Какой смысл стараться идти «по следам Его» (1 Пет. 2:21-22), если Его безгрешность происходила от Его божественной природы, которой мы не обладаем?

Я считаю, что даже если бы Иисус мог согрешить, два вышеприведенных аргумента этого не доказывают. Невозможно отрицать, что искушения Иисуса были самыми настоящими (Мф. 4:1-11; Евр. 2:18; 4:15) и Он, несомненно, познал всю силу искушений независимо от того, мог Он им поддаться или нет. Как говорил Джозеф Стамп3, мы можем всячески проверять чистое золото, прекрасно зная, что оно не изменится, потому что чистое. Испытание не становится менее реальным из-за того, что его исход предсказуем.

Бесспорно, невозможно отрицать, что жизнь Иисуса была для нас примером (Мф. 11:29; 16:24; Ин. 13:15; Еф. 4:20; Фил. 2:5; 1 Пет. 2:21-22). Но это не значит, что единственной целью Его безгрешной жизни было показать нам, что так жить возможно. На самом деле, это одно из христологических заблуждений. Иисус пришел не для того, чтобы послужить образцом безгрешной жизни, но для того, чтобы стать жертвой за наши грехи. Некоторые аспекты Его жизни действительно должны быть для нас примером – например, Его забота о других (Фил. 2:5). Однако в самом главном подражать Ему мы не способны – в Его Воплощении (Фил. 2:6-7), искупительной смерти (Фил. 2:8), Воскресении и победном воцарении (Фил. 2:9-11).

Стать примером для подражания – не главная цель Воплощения и безгрешной жизни Иисуса. Прежде всего, цель Его безгрешной жизни заключалась в том, чтобы предстать угодной Богу жертвой за наши грехи. Иисус был непорочным и чистым Агнцем (1 Пет. 1:19), Который «принес Себя непорочного Богу» (Евр. 9:14). Если бы Он совершил даже самый незначительный грех, Он стал бы виновным грешником (Иак. 2:10). В таком случае Он не смог бы быть нашим Спасителем, но Сам нуждался бы в помощи.

Г. Еретические представления о человеческой природе Иисуса

Христиане всегда верили, что Иисус обладает человеческой природой; все другие взгляды рассматривались как ересь. Одна из таких ересей известна под названием докетизм. Это учение о том, что тело Иисуса не было по-настоящему человеческим. Название этой ереси происходит от греческого слова dokeo – «казаться, иметь вид чего-либо». Сторонники этого учения утверждали, что Иисус лишь казался человеком, а на самом деле Его физическое тело было лишь иллюзией.

Появилось это учение под влиянием гностического дуализма, согласно которому вся материальное в физическом мире – зло, не имеющее ничего общего с духом и истинным Богом. Поэтому приверженцы докетизма заявляли, что если Иисус действительно был Богом, по-настоящему благим и истинным Спасителем, то Он не мог иметь физического тела, поскольку это тело по определению принадлежало бы злу. Этот взгляд начал зарождаться уже в конце первого века, и, видимо, именно его опровергает апостол Иоанн в 1 Ин. 4:1-3. Он пишет, что только дух антихриста отрицает Иисуса, «пришедшего во плоти». См. Ин. 1:14; 1 Ин. 1:1; тж. см. Лк. 24:38-39.

Другая ересь, связанная с человеческой природой Иисуса, известна как аполинаризм и  названа по имени Аполинария – деятеля церкви, жившего в середине четвертого века. Аполинарий учил, что Иисус имел настоящее физическое тело, однако Его душа и разум не были человеческими, потому что в естестве Иисуса Божественный Логос занял место человеческой духовной природы. Его человеческая природа ограничивалась физическим телом, а вся психологическая, интеллектуальная, волевая и духовная деятельность происходила исключительно на уровне Его духовной природы. Более того, Логос настолько глубоко переплетался с физическим телом Иисуса, что был источником даже биологической жизни тела. Союз Логоса и плоти в естестве Иисуса был настолько тесным, что слава или божество Логоса пронизывали саму плоть (см. Kelly, 292-294).

Ранняя церковь отвергла учение Аполинария и все другие взгляды, отрицавшие полноту человеческой природы Иисуса. Если бы Божество пронизывало плоть Иисуса, это означало бы, что даже Его тело не было по-настоящему человеческим; таким образом, аполинаризм близок к докетизму. Ранняя церковь прежде всего подчеркивала, что если бы Иисус не обладал полнотой истинной человеческой природы, Он не был бы настоящим Спасителем. Церковь приводила верный довод: если Иисус не обладал каким-то из аспектов человеческой природы, Он не мог искупить этот аспект (Kelly, 296-297). Как пишет автор Евр. 2:17: «Посему Он должен был во всем уподобиться братиям, чтобы быть милостивым и верным первосвященником пред Богом».

Д. Почему полнота человеческой природы Иисуса так важна?

Итак, мы подходим к последнему вопросу, связанному с человеческой природой Иисуса: какую роль играет полнота Его человеческой природы в спасительном замысле? Если бы Иисус не был полностью человеком, Он не мог бы спасти нас от греха.

Во-первых, важно то, что смерть и воскресение Иисуса, принесшие нам спасение, были настоящими. Только тот, кто обладает настоящим человеческим телом, мог пожертвовать жизнью, принять смерть (Евр. 2:14; 9:22) и затем в теле воскреснуть из мертвых (см. 1 Кор. 15:12-19). «Ибо, как смерть через человека, [так] через человека и воскресение мертвых» (l Кор. 15:21).

Во-вторых, от полноты человеческой природы Иисуса зависит полнота нашего спасения. Как уже упоминалось, ранняя церковь правильно учила, что если бы Иисус не разделял какого-либо из аспектов человеческой природы, Он не мог бы его искупить. Это касается не только тела, но и духа или души. Все наше существо подвержено греху и испорчено грехом, поэтому и спасение Божье нужно всему человеку. Иисус спасает нас, отождествляясь с нами, грешниками, и принимая на Себя последствия нашего греха (2 Кор. 5:21), поэтому Он во всем должен был уподобиться нам.

Наконец, Христос должен быть полностью человеком, потому что иначе Он не мог бы быть нашим Посредником. Между нами, грешниками, и святым Богом стоит «человек Христос Иисус» (1 Тим. 2:5). Только прожив на нашем уровне (Евр. 2:10-18), Он смог стать Первосвященником, принести Себя как совершенную жертву (Евр. 2:17); поэтому Он служит нашим Посредником и сейчас (Евр. 4:14-16).

II БОЖЕСТВЕННАЯ ПРИРОДА ИИСУСА

Итак, Иисус был полностью человеком, но это еще не все. Он также был Богом и обладал полнотой Божества. Об этом ясно говорит и Новый Завет, и Ветхий, если читать последний через призму новозаветного откровения.

А. Божество Иисуса в Ветхом Завета

Еще задолго до написания Нового Завета, в Ветхом Завете Бог недвусмысленно пообещал приход Мессии или Искупителя, обладающего божественной природой. Исследуя Ветхий Завет, мы находим предсказания, относящиеся к двум различным, но взаимосвязанным темам. Во-первых, «придет Искупитель Сиона» (Ис. 59:20), то есть Бог пошлет Спасителя к Своему народу. Родится младенец, Который будет править на престоле Давида и восстановит справедливость в Своем царстве (Ис. 9:6-7; 11:1-5). Восстанет Помазанник Божий, Который принесет Своему народу свободу, мир, обновление и процветание (Ис. 61:1-9). Из Вифлеема «произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле…. И станет Он, и будет пасти в силе Господней» (Мих. 5:2-4).

Во-вторых, Ветхий Завет предсказывает, что Сам Бог придет спасти Свой народ. «Утешайте, утешайте народ Мой, говорит Бог ваш…. Глас вопиющего в пустыне: приготовьте путь Господу, прямыми сделайте в степи стези Богу нашему» (Ис. 40:1,3; см. Ис. 60:1-2). «Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною, и внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете… говорит Господь Саваоф» (Мал. 3:1). «Да рукоплещут реки, да ликуют вместе горы пред лицем Господа, ибо Он идет судить землю. Он будет судить вселенную праведно и народы – верно» (Пс. 97:8-9; см. Пс. 95:10-13).

Даже в самом Ветхом Завете эти две темы переплетаются во многих текстах, говорящих о грядущем Мессии как о Боге. В Псалме 44 перед нами предстает могущественный Царь-победитель, Который в величии и великолепии идет забрать Свою невесту; и стих 7 обращен к Нему как к Богу: «Престол Твой, Боже, вовек» (см. Евр. 1:8). Псалмопевец не только обращается к Нему как к Богу, но говорит о том, что Его царство или правление пребудет вечно.

Псалом 109 от начала до конца свидетельствует о Божестве Мессии. Давид, написавший Псалом, называет Его «мой Господь» (ст. 1). «Господь» – Сам Яхве – говорит Господу Давида: «Седи одесную Меня» (ст. 1). Место Мессии одесную Бога означает, что Ему полностью принадлежат величие и сила Божьи и что Он правит с Богом над всеми Своими врагами (ст. 2). В ст. 4 говорится о том, что Мессии-Царю также принадлежит вечное священство. В Мф. 22:42-45 Иисус цитирует Пс. 109:1, объясняя, что Мессия – Сын Божий.

О Божестве грядущего Мессии совершенно ясно сказано в Ис. 9:6: «Ибо младенец родился нам – Сын дан нам; владычество на раменах Его, и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира». Имена «Чудный» и «Советник» подчеркивают мудрость Божественного младенца. Еврейское слово, обозначающее «чудо», в Ветхом Завете часто имеет оттенок божественного или сверхъестественного и обычно применяется к чудесам, которые совершает Бог. См. Исх. 3:20; 15:11; 34:10; Суд. 13:18-19; Пс. 71:18; 76:12; 77:12. В Исаии 28:29 сказано, что именно от Господа (Яхве) происходят дивные судьбы Его и великая премудрость Его.

В Ис. 9:6 о младенце-Мессии также говорится как об «Отце вечности» или «вечном Отце», то есть к Нему относятся и отцовство, и вечность. Вечность сама по себе – это атрибут Бога; но автор еще более усиливает это значение, называя Мессию Отцом вечности.

Сильнее всего божество Мессии выражено в словах «Бог крепкий» (Ис. 9:6). Сокращенное имя Бога, ’el, здесь соединено со словом gibbor, что означает «сильный, герой». Слово gibbor также используется применительно к Царю-Мессии в Пс. 44:4 («Сильный»). Это же словосочетание (’el gibbor) встречается в Ис. 10:21, где речь идет о Яхве4. Таким образом, в этих стихах совершенно ясно говорится о божественной природе Мессии.

Следует также привести два отрывка из Книги Пророка Михея. В Мих. 2:12-13 Мессия изображен как Пастырь и Царь, Который избавит Свой народ от уз: «И царь их пойдет перед ними, а во главе их Господь». Таким образом, Царь отождествляется с Яхве. Кроме того, в Мих. 5:1-4 говорится, что этот Пастырь-Царь выйдет из Вифлеема и – в то же время – что Он пребывает от века: «И ты, Вифлеем-Ефрафа, мал ли ты между тысячами Иудиными? из тебя произойдет Мне Тот, Который должен быть Владыкою в Израиле и Которого происхождение из начала, от дней вечных». Только о Боге можно сказать, что Он пребывает от века.

Наконец, еще одно ветхозаветное пророчество, упоминающее о божестве Мессии, – Мал. 3:1. В этом отрывке Яхве вначале говорит: «Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною». Из Нового Завета мы знаем, что этот посланец – Иоанн Креститель (Мф. 11:10; Мк. 1:2; Лк. 1:76); и когда Бог говорит, что Его посланец «приготовит путь предо Мною», это значит, что Он придет Сам. Но далее Яхве говорит о Себе в третьем лице: «И внезапно придет в храм Свой Господь, Которого вы ищете, и Ангел завета, Которого вы желаете; вот, Он идет, говорит Господь Саваоф». Итак, с точки зрения грамматики, в первом предложении говорящий сообщает о Себе, что Он придет (первое лицо, «Я»); и этот говорящий – «Господь [Яхве] Саваоф». Во втором предложении грядущий назван словом «Господь», ha-’adon. Слово ’adon (ср. ’adonai) часто использовалось в значении «господин, хозяин»; но в Ветхом Завете с определенным артиклем оно означает Бога. Таким образом, во втором предложении грядущий Господь – это Бог. Этот вывод также подтверждается словами о том, что Ему принадлежит храм – «храм Свой». Очевидно, что Господь, идущий в храм Свой, – это Господь Саваоф.

Итак, даже если исследовать только Ветхий Завет, не обращаясь к Новому Завету, можно убедиться, что пророки отождествляли грядущего Мессию с Самим Богом.

Б. Божество Христа в Новом Завете

В Новом Завете прямо говорится о том, что Иисус из Назарета был Мессией, Которого предрекали пророки. Новозаветные авторы, говоря об Иисусе, обращаются к вышеупомянутым и другим ветхозаветным свидетельствам Его божества. Как правильно отмечает Б. Б. Уорфилд:

«Через весь Новый Завет неизменно проходит мысль о том, что с приходом Иисуса Христа исполнилось ветхозаветное обетование, повторяющееся и в Псалмах, и в Пророках. Обетование о том, что в назначенное время Бог посетит народ Свой, чтобы спасти его. Из Писания мы знаем, что Он назван Иисусом именно потому, что «спасет людей Своих от грехов их» (B. B. Warfield, “Messiah,” 104).

Кроме того, Новый Завет содержит множество подтверждений Божественной природы Иисуса. Приведем их краткий обзор.

1. Божественные имена Иисуса

Во-первых, о божестве Иисуса свидетельствуют некоторые из Его имен в Новом Завете. Прежде всего, об Иисусе говорится как о «Господе» (в греческом – kyrios). Этот титул встречается применительно к Иисусу около пятисот раз. Обычно слово kyrios означает хозяина или владельца чего-либо; ему принадлежит право собственности, и он может распоряжаться своим имуществом, как ему заблагорассудится. Это значение отражено в слове «хозяин». Именно в этом смысле Бог – Господин «неба и земли» (Мф. 11:25), и в этом же смысле Иисус «есть Господь всех» (Деян. 10:36). В Древней Греции и Риме слово kyrios также использовалось как уважительное обращение («господин») и как почетный титул при обращении к особам царской крови («государь», «Ваше Величество»). В языческих религиях это слово также употреблялось, когда речь шла о богах (1 Кор. 8:5). Со временем им стали называться и римские императоры, почитаемые за богов.

Но нас в первую очередь интересует, какое значение придавали слову kyrios иудеи. В большинстве дошедших до нас манускриптов Септуагинты (перевода Ветхого Завета на греческий язык) слово kyrios употреблено около восьми тысяч раз применительно к Богу Израиля. В некоторых случаях это слово kyrios использовано для перевода древнееврейских слов ’adonai (буквально – «Господь») и ’elohim («Бог»), но чаще всего – более шести тысяч раз – оно употребляется как перевод слова «Яхве», имени Самого Бога5. Около тысячи раз слово kyrios стоит в сочетании со словом theos, «Бог», в распространенном выражении «Господь Бог». Ни разу это слово не используется применительно к языческим божествам и идолам.

Итак, для всякого иудея, читавшего Ветхий Завет в греческом переводе, Септуагинте, титул kyrios непосредственно ассоциировался с единым истинным Богом. Несомненно, апостол Павел и другие авторы Нового Завета, часто цитировавшие Ветхий Завет в переводе Септуагинты, используют слово kyrios именно в этом смысле.

Следует особо отметить, что новозаветные авторы очень часто (а Павел – почти всегда) использовали титул kyrios применительно к Иисусу. Те, кто писал Новый Завет, прекрасно понимали ветхозаветное значение титула kyrios. Вряд ли они называли бы так Христа, если бы не отождествляли Его с Яхве. Как пишет Уэйнрайт: «Очевидно, что христиане сознательно называли Христа именем, принадлежавшим Богу, чтобы подчеркнуть Его равенство Богу» (Wainwright, 89). Особенно часто титул kyrios встречается после воскресения Христа. Фома обращается к Нему «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 20:28), Бог Отец назвал Его «Господом и Христом» (Деян. 2:36), и, в конечном счете, весь мир исповедует, что «Господь Иисус Христос» (Фил. 2:11), поистине, Он – «Господь господствующих» (Откр. 17:14; 19:16). Титул «Господь господствующих» принадлежит Богу (Втор. 10:17; 1 Тим. 6:15), и, несомненно, «Господь господствующих» может быть только один. Поэтому когда ранние христиане исповедовали Иисуса Господом (Рим. 10:9; 1 Кор. 12:3), они провозглашали Его божество.

О божественности Иисуса свидетельствует и другое имя – «Сын Человеческий». В истории христианства многие считали, что этот титул отражает человеческую природу Иисуса (и ставили рядом с ним титул «Сын Божий» как свидетельство Божественной природы Иисуса). Однако есть все основания полагать, что это имя указывает именно на божество Иисуса. Прежде всего этот вывод следует из использования этого имени в Новом Завете. В апокрифической Книге Еноха оно принадлежит сверхъестественному небесному существу, судящему людей и ангелов на Страшном суде. В Дан. 7:13-14 Сын Человеческий на небесах подходит к престолу «Ветхого днями». Скорее всего, Даниил пророчествует о воскресшем и прославленном Господе Иисусе, восходящем на небеса, чтобы воссесть одесную Отца. О божестве Сына Человеческого свидетельствует то, что Ему принадлежат вечное царство и всеобщее поклонение. Таким образом, титул «Сын человеческий» отождествляется с трансцендентной божественной славой.

Вряд ли евреи новозаветных времен, знавшие возвышенное значение этого титула в Дан. 7:13-14, использовали бы его применительно к кому-то другому. Поэтому для нас очень важно то, что Иисус чаще всего называет Себя именно этим именем. Как пишет Стоффер, Иисус при этом «подразумевает, что Ему принадлежит все небесное величие этого Сына Человеческого», потому что «это самое смелое заявление, которое мог сделать о себе житель древнего Востока!» (Stauffer, 108-109) Вос называет это имя «самым великим и неземным из всех имен» (Vos, Jesus, 254). Куллман соглашается, что «имя «Иисус – Сын человеческий» провозглашает Его величие, а не унижение» (Cullmann, The Christology of the New Testament,177).

Еще один титул Иисуса, свидетельствующий о Его божестве, – «Сын Божий». В языческой культуре так часто называли богов (Wainwright, 173), но в Ветхом Завете это словосочетание имеет разные значения. Израиль в собирательном смысле называется сыном Божьим (Исх. 4:22-23; Ос. 11:1); ангелы были «сынами Божиими» (Иов 1:6; 2:1); цари Израиля также называются сынами Бога (2 Цар. 7:14; Пс. 88:21-28). Обетованный Мессия назовется Сыном Божьим: «Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя» (Пс. 2:7).

В Новом Завете это имя часто используется применительно к Иисусу. Во время крещения Иисуса Отец провозглашает: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, в Котором Мое благоволение»5 (Мф. 3:17; см. 17:5). Он – «Единородный» Сын Отца (Ин. 3:16; см. 1 Ин. 4:8). Петр, исповедуя Божество Иисуса, говорит: «Ты – Христос, Сын Бога Живаго» (Мф. 16:16). Бесы также признают Его Сыном Бога: «И духи нечистые, когда видели Его, падали пред Ним и кричали: Ты Сын Божий» (Мк. 3:11; см. 5:6-7). Иисус «открылся Сыном Божиим в силе, по духу святыни, через воскресение из мертвых» (Рим. 1:4).

Как же следует понимать этот титул Иисуса? Прежде всего нужно знать, как сами евреи понимали это имя в новозаветные времена. Дважды, когда Иисус говорил о Боге как о Своем Отце, иудеи обвиняли Его в богохульстве и хотели убить Его, потому что Он «Отцем Своим называл Бога, делая Себя равным Богу» (Ин. 5:18; см. Ин. 10:33,36).

Первая история произошла, когда Иисус исцелил больного у купальни Вифезда в субботний день. Иудейские начальники утверждали, что в субботу исцелять нельзя, на что Иисус ответил: «Отец Мой доныне делает, и Я делаю» (Ин. 5:17). И тогда они решили убить Его, потому что Он «Отцем Своим называл Бога», таким образом «делая Себя равным Богу» (Ин. 5:18). Но важнее всего то, что в пространном ответе начальникам (Ин. 5:19-47) Иисус не отрицает этого обвинения. Он не говорит: «Нет, вы неправильно меня поняли!» Более того, во всех словах Иисуса подчеркивается Его богосыновство как свидетельство и подтверждение Его божества. Особенно явно это прослеживается в Ин. 5:23, где Иисус говорит о том, что Сын достоин всей хвалы, принадлежащей Отцу: «…дабы все чтили Сына, как чтут Отца. Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его».

О втором случае мы читаем в главе 10 Евангелия от Иоанна. Он также ясно свидетельствует о том, что во времена Иисуса евреи понимали словосочетание «Сын Божий» как имя Бога. В споре с иудейскими вождями Иисус говорит о Своих близких отношениях с «Отцом» (Ин. 10:25,29) и в заключение утверждает: «Я и Отец – одно» (Ин. 10:30). За это иудеи хотели побить Иисуса камнями, потому что сочли Его слова богохульством и сказали, что Он делает Себя Богом (Ин. 10:33). И снова главное обвинение заключается в том, что Иисус претендует на богосыновство. Об этом свидетельствуют и слова Самого Иисуса, подытоживающие обвинение: «Вы говорите: богохульствуешь, потому что Я сказал: Я Сын Божий» (Ин. 10:36).

Тут в первую очередь следует отметить, что и в этом случае, и в главе 5 Евангелия от Иоанна Иисус не отрицает того, что действительно имеет в виду Свое богосыновство. Кроме того, Он никогда не отрицает, что, называя Себя Сыном Божьим, подразумевает Свое божество. Позже, на суде, Иисуса спрашивали: «Итак, Ты Сын Божий?», и Он отвечал утвердительно (Лк. 22:70; см. Мк. 14:61-64; Ин. 19:6-8). И снова Его обвинили в богохульстве и признали достойным смерти. Иудеи представили Пилату такое объяснение: «Мы имеем закон, и по закону нашему Он должен умереть, потому что сделал Себя Сыном Божиим» (Ин. 19:7). Из этих примеров видно, что когда Иисус называет Себя Сыном Божьим, все понимают: Он называет Себя Богом. Именно в этом заключалось значение имени «Сын Божий». Уэйнрайт пишет: «Из всех титулов, описывающих отношения Иисуса с Богом, имя «Сын Божий» ярче всего свидетельствует о Его Божестве» (Wainwright, 172).

Иисус – Господь; Иисус – Сын Человеческий; и Иисус – Сын Божий. Каждое из этих имен по-своему свидетельствует о Божественной природе Иисуса Христа.

2. Божественные деяния Иисуса

Новый Завет свидетельствует об удивительных деяниях, которые совершал Иисус; только Бог имеет силу и власть творить подобные дела. В первую очередь Иисус предстает как Творец вселенной. Кол. 1:16 гласит: «Ибо Им создано все… все Им и для Него создано». В Ин. 1:3 о Логосе, воплотившемся в Иисусе из Назарета, сказано: «Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть». То же повторяется в 1 Кор. 8:6 и в Евр. 1:2. Все эти стихи свидетельствуют об Иисусе как о Творце, отождествляя Его с Самим Богом. См. (Cottrell, God the Creator, 138-139, 184.)

Писание также говорит о том, что Иисус участвует в Промысле Божьем. В Кол. 1:17 сказано, что «все Им стоит». В Евреях 1:3 говорится, что Он держит «все словом силы Своей». Только всевластный Творец может поддерживать существование всего мира, сотворенного из ничего. Таким образом, эти отрывки также свидетельствуют о Божестве Иисуса.

Спасение – это деяние, которое совершает только Бог, и это деяние приписывается Иисусу. Новый Завет шестнадцать раз называет Его «Спасителем». Особенно следует подчеркнуть власть Иисуса прощать грехи (Мк. 2:10); проявления этой власти иудеи приравнивали к богохульству, потому что «кто может прощать грехи, кроме одного Бога?» (Мк. 2:7) Иисус никогда не отрицал, что только Бог имеет такую власть; чудеса, которые совершал Иисус, свидетельствовали о том, что Божественная власть принадлежит и Ему.

Власть совершать такие деяния, как Сотворение, Промысел и спасение, по праву принадлежит только Богу, но из Нового Завета мы видим, что и Иисус участвует в этих деяниях. Из этого следует только один вывод: Сам Иисус – Бог.

3. Иисуса называют Богом

В-третьих, о Божестве Христа свидетельствует то, что в нескольких новозаветных текста Он прямо назван Богом. Конечно, те, кто отрицает Божество Христа, предлагают другие объяснения этих отрывков, однако наиболее достоверная экзегеза свидетельствует о том, что в этих текстах речь идет именно об Иисусе и о Его божественной природе. Первый текст – Ин. 1:1: «В начале было Слово [Логос], и Слово было у Бога, и Слово было Бог». Каждая из этих трех синтагм свидетельствует о божественной природе Логоса. В первой синтагме говорится о Его вечности, потому что Он уже существовал, когда появилось все остальное (см. ст. 2-3). Во второй синтагме упоминается вечная взаимосвязь Логоса с Богом; Он отличен от Бога, но равен Богу. Кто же этот Логос? В стихе 14 Он отождествляется с Иисусом, что свидетельствует о божественной природе Иисуса. Некоторые считают, что значение последней синтагмы в Ин. 1:1 не предполагает божества в полном смысле, однако это мнение противоречит правилам греческой грамматики, особенно правилу Колуэлла6.

Второй стих – Ин. 20:28, где Фома, впервые увидевший воскресшего Христа, «сказал Ему в ответ: Господь мой и Бог мой!» Если бы Иисус не был Богом, восклицание Фомы было бы откровенным богохульством – и в этом богохульстве был бы виновен Сам Иисус, не опровергший сразу же подобное обращение. Однако Иисус не упрекает Фому; напротив, Он заповедует всем последующим поколениям следовать этой вере.

Следующий фрагмент – 1 Ин. 5:20: «Знаем также, что Сын Божий пришел и дал нам свет и разум, да познаем Бога истинного и да будем в истинном Сыне Его Иисусе Христе. Сей есть истинный Бог и жизнь вечная». Кого здесь Иоанн называет «Богом истинным»? В грамматической конструкции ближе всего к указательному местоимению («сей», houtos) стоит антецедент «Сын Его Иисус Христос». В этом отрывке и в 1 Ин. 1:2 о Нем также сказано, что Он есть «жизнь вечная». Иисус – истинный Бог.

В Рим. 9:5 апостол Павел перечисляет данные еврейскому народу благословения и в заключение переходит к славословию: «Их и отцы, и от них Христос по плоти, сущий над всем Бог, благословенный во веки, аминь». Иногда точку ставят после слов «по плоти» или после слов «над всем», выделяя таким образом славословие в отдельное предложение, относящееся только к Богу Отцу, а не ко Христу. Например, в одном из английских переводов Библии (TEV) предлагается такая конструкция: «Они происходят от знаменитых иудейских предков; и человек-Христос принадлежит к их роду. Да благословен вовеки Бог, правящий над всем! Аминь». Однако Брюс Метцгер показал несостоятельность подобных переводов (Bruce Metzger, 95-112).

На самом деле, все свидетельствует о том, что последняя часть Рим. 9:5 – «сущий над всем Бог, благословенный во веки» – относится к слову «Христос». Слово «Христос» выступает непосредственным антецедентом, форма которого совпадает с формой относительного местоимения «кто» (которое в греческом оригинале стоит перед словом «сущий»). К тому же и в других посланиях Павла славословия никогда не встречаются по отдельности; они всегда связаны с предшествующим контекстом (Рим. 1:25; 11:36; 2 Кор. 11:31; Гал. 1:5; 2 Тим. 4:18). Более того, упоминание о человеческой природе Христа в первой части стиха требует дополнительного упоминания Его божественной  природы. Наконец, мы считаем, что вторая часть стиха 5 свидетельствует о божестве Христа, потому что такая интерпретация соответствует контексту, где благословения Израиля перечисляются от меньшего к большему (Рим. 9:4-5). Итак, традиционный перевод этого стиха верно отражает то, что имел в виду Павел. Сам Иисус Христос – это «Бог, благословенный во веки».

Кроме того, Иисус назван Богом в Тит. 2:13: «Ожидая блаженного упования и явления славы великого Бога и Спасителя нашего Иисуса Христа». «Великий Бог» отождествляется со «Спасителем нашим Иисусом Христом», и это подчеркивается тем, что притяжательное местоимение «наш» используется только один раз. Еще один стих – Евр. 1:8: «А о Сыне [сказано]: престол Твой, Боже, в век века». Здесь цитируется Пс. 44:7 и проводится прямая параллель с Иисусом. Наконец, во 2 Пет. 1:1 написано: «По правде Бога нашего и Спасителя Иисуса Христа».

4. Иисус равен Богу

Существует много других библейских текстов, в которых, хотя Иисус и не назван Богом, ясно говорится о Его равенстве Богу. В одной из предыдущих глав, в разделе, посвященном доктрине Троицы, объяснялось, что в некоторых новозаветных текстах все три Лица Троицы упоминаются таким образом, чтобы подчеркнуть их единство. К таким текстам относится Великое поручение в Мф. 28:19: «Итак идите, научите все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святаго Духа». Важно отметить то, что Иисус не говорит «в имена» или «во имя Отца и во имя Сына, и во имя Святого Духа». Нет, Он заповедует ученикам крестить в одно имя – Отца, Сына и Святого Духа. В библейские времена имена выбирались не произвольно и не просто для того, чтобы отличить человека от других. Считалось, что имя неотделимо от самого человека, что оно отражает свойства его характера и саму сущность. Потому, говоря об одном имени Отца, Сына и Святого Духа, Иисус подразумевает, что и Отец, и Сын, и Святой Дух обладают общими свойствами, природой и властью. В других текстах, упоминающих о триединстве, также подчеркивается равенство ипостасей Троицы (см. главу 3, раздел I Г).

О равенстве Иисуса Богу свидетельствуют и другие тексты. Как уже отмечалось, Ин. 5:23 – один из них. В этом отрывке Сам Иисус говорит, что Отец отдал весь суд Сыну, «дабы все чтили Сына, как чтут Отца». Главное слово в этой фразе – «как» (kathos), означающее, что Сыну принадлежит такая же слава, как и Отцу.

Кроме того, следует обратить внимание на Гал. 1:1: «Павел Апостол, [избранный] не человеками и не через человека, но Иисусом Христом и Богом Отцем, воскресившим Его из мертвых». В этом стихе Павел, разъясняя, откуда происходит его апостольское избрание, противопоставляет Иисуса людям и ставит Его наравне с Богом Отцом. В конструкции предложения использован только один предлог перед словами «Иисус Христос» и «Бог Отец», что подчеркивает Их единство.

Одно из самых сильных свидетельств божества Христа приводится в Фил. 2:6: «Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу». Описывая состояние Христа до Воплощения, Павел пишет, что Он был «образом Божиим» (en morphe theou). Понятие morphe, переведенное как «образ», передает совокупность качеств, составляющих сущность чего-либо. В данном случае morphe означает совокупность характеристик, делающих Бога Богом. То, что Христос был «образом Божиим», означает, что Ему принадлежали все качества и атрибуты Бога. Далее это утверждение подкрепляется словами о том, что Он был «равным Богу». Христу не нужно было приобретать эти качества и держаться за них, потому что они всецело принадлежали Ему и были неотъемлемой частью Его природы. (Более подробное толкование этого отрывка приводится ниже.)

В Послании Колоссянам 2:9 просто сказано: «Ибо в Нем обитает вся полнота Божества телесно». Более ясное и недвусмысленное подтверждение Божественной природы Христа сложно было бы и представить. В человеческой («телесной») природе нашего Спасителя, как в постоянном обиталище, пребывает вся полнота Божества; к Его природе невозможно что-либо прибавить, потому что Он уже полностью Бог. Уорфилд объясняет это следующим образом: «Все, что составляет естество Божье, обитает во Христе» (Warfield, “Trinity,” 47).

Еще один стих, свидетельствующий о том, что Христос равен Богу-Отцу, – Евр. 1:3: «Сей [Сын], будучи сияние славы и образ ипостаси Его [Отца]». Дэвид Уэллс подчеркивает, что эти слова «вне всякого сомнения утверждают Божество». Развивая эту мысль, Он отмечает, что слово «ипостась»  в особенности четко «указывает… на само естество Бога». Значение этого слова «предполагает не некий отдаленный намек, но ясное утверждение самой сути чего-либо» 7. Таким образом, в этом стихе говорится о полном тождестве Отца и Сына.

Наконец, следует упомянуть и о том, как в Книге Откровения соотносятся деяния пребывающих в небесной славе Отца и Агнца. В греческом оригинале о Судном дне говорится, что это великий день «Их гнева» (6:17). На челах спасенных написаны имена Агнца и Отца (14:1). Бог и Агнец сидят на одном престоле (22:1,3); оба Они называются храмом и небесным светом (21:22-23). Кроме того, и об Отце, и об Агнце сказано, что Они пребывают вечно. В 1:8 Отец говорит: «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, … Который есть и был и грядет» (см. 1:4; 4:8; 10:6; 15:7; 21:6). То же сказано и об Иисусе. В 22:13 Иисус говорит: «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний» (см. 1:17; 2:8). На то, что эти слова принадлежат Иисусу, указывают стихи 12 и 20 – «Господь Иисус» «грядет вскоре». (См. Откр. 3:3,11; 16:15; 21:7.) Таким образом, вечная природа, которой в Ветхом Завете обладает один только Бог, принадлежит и Отцу, и Сыну (Ис. 40:10; 62:11).

5. Поклонение Иисусу

Если принять во внимание все сказанное выше о божестве Христа, нас не должно удивлять, что Ему принадлежит поклонение наравне с Отцом. Ни люди (Деян. 10:25-26), ни ангелы (Откр. 19:10; 22:8-9) не имеют права принимать поклонение. Апостолу Иоанну Ангел говорит: «Богу поклонись» (Откр. 22:9). Когда сатана искушает Иисуса, предлагая поклониться себе, Иисус отвечает: «Господу Богу твоему поклоняйся и Ему одному служи» (Мф. 4:9-10). Тем не менее, как мы уже видели на примере отрывков, приведенных выше, Иисус говорит, что Ему принадлежит слава наравне с Отцом (Ин. 5:23); Он также принимает искреннее поклонение апостола Фомы (Ин. 20:28). В Фил. 2:10-11 сказано, что прославляющие Сына славят Отца. Некоторые считают, что 1 Тим. 3:16 и Фил. 2:6-11 представляют собой ранние христианские гимны, прославляющие Христа. Рим. 9:5; 2 Тим. 4:18 и 2 Пет. 3:18 – славословия Христу.

В Книге Откровения описано, как небесные воинства воздают славу Агнцу (5:8-11). Они провозглашают: «Достоин Агнец закланный принять силу и богатство, и премудрость и крепость, и честь и славу и благословение» (5:12). За этим следует, пожалуй, наиболее убедительное свидетельство о Божестве Христа во всем Писании. «Всякое создание» (категория, в которую Христос не включен) воздает равную хвалу Отцу и Агнцу: «Сидящему на престоле и Агнцу благословение и честь, и слава и держава во веки веков (5:13). В этом стихе проводится ясное различие между Иисусом и «всяким созданием». Писание решительно осуждает тех, кто «поклонялись и служили твари вместо Творца» (Рим. 1:25). Однако все тварное поклоняется Иисусу Христу, Агнцу Божьему. Когда Отец ввел во вселенную Логос, Своего «Первородного», Он сказал: «И да поклонятся Ему все Ангелы Божии» (Евр. 1:6). Это свидетельствует о том, что Сам Иисус Христос – не творение, но Творец.

Это значит, что необходимо остерегаться ошибочных толкований Откр. 3:14, где Иисус называет Себя arche «создания Божия». Слово arche можно перевести как «начало» (см. NASB); и те, кто отрицает божественную природу Христа, настаивают именно на этом значении, объясняя, что Иисус был первым творением Бога. Но такое толкование совершенно неприемлемо. Если слово arche действительно переводится в данном случае как «начало», то оно относится к воскресшему Христу как началу или первенцу нового творения, первенцу из мертвых (Откр. 1:5; см. Рим. 8:29; Col 1:18). Слово arche также может означать «начало».р.венцу из мертвых первенцу нового творенията  в смысле «происхождение» или «первопричина».

Кроме того, следует отметить, что греческое слово arche иногда также имеет значение «правитель», то есть первый по положению (см. Лк. 12:11; Тит. 3:1), а не тот, кто появился первым. В этом значении слово arche синонимично слову archon в Откр. 1:5, где сказано, что Иисус – «владыка царей земных». Любое из этих трех значений слова arche приемлемо; однако всякое понимание слова, предполагающее тварность Иисуса, совершенно несопоставимо с тем, что говорит вся Библия.

6. Иисус отождествляется с Яхве

Уже говорилось о том, что имя «Господь» отождествляет Иисуса с ветхозаветным Яхве. Но есть и другая, более прямая связь. В некоторых случаях авторы Нового Завета толкуют применительно к Иисусу Христу ветхозаветные тексты, в которых ясно говорится о Яхве. Например, в Мф. 3:3 написано, что в Ис. 40:3 говорится о служении Иоанна Крестителя как предтечи Мессии: «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези Ему». Но в Ис. 40:3 говорится именно о Яхве: «Приготовьте путь Господу, прямыми сделайте в степи стези Богу нашему»8. То же можно сказать о Мал. 3:1, где Яхве говорит: «Вот, Я посылаю Ангела Моего, и он приготовит путь предо Мною». Однако в Мф. 11:10 Святой Дух позволил заменить местоимение Мой на Твой, свидетельствуя таким образом, что этот отрывок относится и кИисусу: «Се, Я посылаю Ангела Моего пред лицем Твоим, который приготовит путь Твой пред Тобою».

Ветхозаветные упоминания о Яхве часто звучат в Новом Завете применительно к Иисусу Христу. В Евр. 1:10-12 цитируется Пс. 101:26-28, и речь идет о Спасителе. Таким образом, Иисусу приписываются участие в Творении и атрибут вечности, принадлежащие Яхве. Особенно важен отрывок Иоил. 2:32: «И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется». В Новом Завете этот текст дважды используется применительно ко Христу (Деян. 2:21,36; Рим. 10:9,13). В Ис. 8:13-15 Яхве называет Себя камнем преткновения, а в Ис. 28:16 говорит, что положит на Сионе крепкий краеугольный камень. В Рим. 8:32-33 эти два отрывка соединены, указывая на то, что камень преткновения – это Иисус Христос (см. тж. 1 Пет. 2:6-8). Подобные параллели можно провести между Пс. 67:19 и Еф. 4:6-8; Ис. 45:23 и Фил. 2:10-11 (см. Рим. 14:11); Втор. 10:17 и Откр. 17:14, 19:16; Пс. 33:9 и 1 Пет. 2:3; Ис. 8:14 и 1 Пет. 2:5-8; и Пс. 23:7-10 и 1 Кор. 2:8.

Изучив множество подобных текстов, Кристофер Кайзер заключает: «Во всем Новом Завете – от начала до конца – Иисус отождествляется с Яхве, Богом Израиля» (Kaiser, 35). Это не значит, что только Иисус и есть Яхве. Но ветхозаветный Яхве включает в Себя Иисуса, а также Отца и Святого Духа.

Итак, мы видим, что Новый Завет содержит многочисленные и разнообразные свидетельства, подтверждающие божественную природу Иисуса.

В. Еретические представления о божественной природе Христа

С самого начала христианства верующие хорошо понимали, что Иисус был не просто человеком, однако прошло примерно два века, прежде чем первые христиане определили, как не следует понимать Его божественную природу. Некоторые взгляды были объявлены еретическими, потому что не просто содержали ошибочные представления, но противоречили пониманию истинной природы Божества Христа. Сторонники этих ересей обычно не отрицают того, что Иисус обладает «божеством» в некотором смысле, однако они считают, что божество Иисуса отлично от божества Отца. Они заявляют, что только Отцу принадлежит изначальное и вечное божество, а божество Сына – приобретенное или принадлежит Ему в меньшей мере.

1. Адопцианская ересь

Самый ранний пример христологической ереси – адопцианство, также известное как динамистическое монархианство. Предшественниками этой ереси были эвиониты, учение которых возникло в начале или середине второго века. Эвиониты особо выделяли человеческую природу Христа, отрицая Его истинное Божество. Они учили, что Иисус вел совершенную жизнь, и именно поэтому Бог дал Ему особое помазание во время крещения, возвысив Его над обычными людьми. Поэтому «в представлении эвионитов Христос – это религиозный супермен, возвышающийся… над всеми пророками, даже, в некотором роде, ангельское существо. Однако Он не обладает «метафизическим» превосходством в библейском смысле» (Skard, 37). Хотя эвиониты считали, что Христос возвышается над всем человечеством, они все равно ставили Его ниже Бога.

Называние «адопцианисты» обычно используется применительно к некоторым учителям, которые стали появляться жившим в конце второго века. Наиболее влиятельным из них был Павел Самосатский, умерший около 275 г. н.э. В общем и целом, эти учителя считали, что Иисус сначала был простым человеком, но так как Он жил праведно, Бог оказал Ему честь и усыновил, наделив Иисуса определенной силой и «божеством». Поскольку крещение Иисуса сопровождалось знамениями, многие адопцианисты считали, что именно в этот момент Бог соделал Его Сыном. Другие полагали, что провозглашение усыновления произошло в момент воскресения Христа. В любом случае, сторонники этого учения считали, что божество Христа не принадлежало Ему от начала, но было дано как награда. Таким образом, адопцианское учение предполагает, что Сын не равен Отцу по сущности, и что во всех отношениях Сын ниже Отца.

2. Арианство

Другая ересь, отрицающая Божество Христа, называется арианством. Название происходит от имени самого ярого ее поборника – Ария, достигшего известности в начале четвертого века. В отличие от адопцианистов, которые считали, что в начале жизни Иисус был простым человеком, ариане учили, что Иисус был высшим небесным существом – первым, кого сотворил Отец.

В представлении Ария Бог настолько трансцендентен и отделен от всего тварного, что во всех отношениях с миром, даже в Сотворении, Ему необходим посредник. Поэтому Бог сотворил Сына, или Логос – некое полубожественное существо, выступавшее представителем Бога в сотворении физической вселенной. Логос обладал славой первого творения и участвовал в создании мира. Затем Он воплотился как Иисус из Назарета, и Его жизнь была настолько совершенна, что Отец оказал Ему еще большую честь, назвав Сыном Божьим. (В этом арианство пересекается с адопцианизмом.) Ариане даже утверждают, что Иисуса можно назвать «богом», но, конечно, Его божество ниже божества Отца.

Таким образом, в представлении ариан Иисус не обладает вечностью Бога; Он тварен и имел начало. Как гласил лозунг ариан, «Было время, когда Сына не было». Кроме того, согласно арианскому учению, природа Иисуса отличается от природы Отца; сущность Иисуса была сотворена ex nihilo (из ничего), и потому она конечна. Конечно, выше Иисуса стоит только Сам Бог, и сверхъестественная природа Иисуса возвышает Его над всеми другими существами. Тем не менее, Иисус тварен, и Его сущность невозможно приравнивать к сущности Отца. Сопоставляя сущность Отца и Сына, ариане обычно пользовались понятием homoiousios, что значит «обладающие похожей сущностью». Это понятие они противопоставляли ортодоксальной доктрине о том, что Отец и Сын – homoousios, то есть «единосущны». Иными словами, ариане отрицали то, что Отец и Сын обладают одинаковой сущностью. Как объясняет Скард, для ариан Сын – это всего лишь «подчиненный бог, находящийся на более низком метафизическом уровне» (Skard, 117, 119). Этого «сверхчеловека с душой-Логосом, о котором говорят ариане, нельзя назвать ни Богом, ни человеком».

Однако Библия учит, что Христос был Богом во всей полноте, следовательно, арианство – это христологическая ересь. Именно таким было решение ранней церкви, решительно выступившей в начале четвертого века против учения Ария о homoiousios. Никейский Собор в 325 г. н.э. объявил арианство ересью и признал истинным учение о homoousios, то есть о единосущии Христа Отцу. Заключение Собора, приведенное ниже, ознаменовало один из важнейших моментов в развитии христологического учения:

«Верую во единого Бога Отца Всемогущего, Творца неба и земли, всего видимого и невидимого.

И во единого Господа Иисуса Христа, единородного Сына Божия, от Отца рожденного прежде всех веков, Бога от Бога, Света от Света, Бога истинного от Бога истинного, рожденного, несотворенного, единосущного [homoousios] Отцу, и чрез Которого все сотворено, сошедшего с небес ради нас, людей, и нашего ради спасения; страдавшего и погребенного, и воскресшего в третий день по Писанию, и вознесшегося на небеса, и сидящего одесную Отца, и снова грядущего во славе судить живых и мертвых. И в Духа Святого».

Следует отметить, что арианская ересь существует и сейчас – в частности, в учении секты Свидетелей Иеговы, которые считают, что ни человек-Иисус, ни предсущий предвоплощенный Логос не обладают вечностью Бога и Его сущностью. Свидетели Иеговы учат, что Логос был сотворен первым из всех существ. Прежде чем стать Иисусом из Назарета, Он существовал как архангел Михаил и был «богом», даже «сильным богом», но Его божество не сравнимо с Божеством Иеговы.

3. Либеральное богословие

Большинство современных либеральных богословов также придерживается еретической точки зрения на божество Христа. У этой позиции нет определенного названия, но заключается она в том, что божество Христа сводится только к этическому единству с волей Отца. Сторонники этого учения отвергают метафизическое единство – единство сущности – Иисуса с Отцом. Они считают, что Иисус был человеком, «качественно» таким же, как все люди, но отличавшимся от всех когда-либо живших тем, что только Он полностью понимал Бога и обрел этическое единство с Ним. Иисус был не только полным откровением Бога, но являл то, каким должен быть (и, теоретически, может быть) каждый человек – совершенным существом. Божество Христа в понимании таких богословов – это полное откровение Бога в Иисусе и уникальное совершенство человеческой природы Иисуса.

Христология Ван Дюсена – типичный пример либерального богословия. Как пишет Ван Дюсен (Van Dusen, 214), когда речь идет о единстве Иисуса с Богом, следует избегать таких метафизических понятий, как «естество» и «сущность» (то есть утверждений типа «Христос единосущен Отцу»). Единство Иисуса с Отцом скорее следует понимать как единство мыслей, воли, цели, благости и любви. Только таким образом возможно воплощение Бога в человеке. Более того, по мнению Ван Дюсена, «Бог в какой-то степени воплощается в жизни каждого человека» (215). Иисуса отличает то, что присутствие Бога в Нем было более полным, чем в ком-либо другом. В Иисусе Бог присутствовал настолько полно, насколько Он может присутствовать в жизни человека; однако это нельзя назвать единством естества или сущности, считает Ван Дюсен. «Иисус разделял с Богом намерения, цели, волю и сострадание» ( 216-217). Далее Ван Дюсен утверждает:

«Слова, деяния, намерения и самые глубокие помыслы Иисуса пронизаны Жизнью Бога. Этот Бог говорил и действовал в Иисусе настолько ясно, насколько только мог Владыка Бытия открыть Себя в жителе Назарета времен кесарей. В жизни Иисуса гармонично слились божество и человек – душа человека отозвалась на Божественный Замысел и полностью отдалась Ему. Бог наполнил эту душу всей Своей полнотой, какую только может вместить человеческая жизнь. Вот что значит «совершенная человеческая жизнь»; вот что значит «божество Христа». … Божество Христа означает, что Бог пребывал в Иисусе из Назарета настолько полно, насколько вообще возможно божественное присутствие в человеке» (Dusen, 218).

Все вышеперечисленные взгляды на божество Иисуса – адопцианизм, арианство и либерализм – неприемлемы. Они идут вразрез с библейским учением о том, что Иисус Христос был Богом, что Он равен Богу и что Он тождественен Яхве, Богу Израиля.

Г. Значение Божества Иисуса

Библейское учение о божестве Иисуса Христа необходимо понимать и принимать. Это одна из важнейших христианских доктрин. Божество Иисуса – это не просто некий случайный факт, открытый нам, чтобы испытать нашу веру. Божество Иисуса – неотъемлемая составляющая искупительного замысла.

Время от времени даже среди христиан можно услышать мнение, что подлинная спасительная вера в Иисуса возможна и без признания Его равенства Богу. Можно услышать вопрос: «Если кто-то верит в Иисуса-Мессию, то неужели этого недостаточно? Действительно ли требуется что-то еще? Должны ли мы в самом деле соглашаться с Никео-Цареградским символом веры, в котором сказано, что Иисус обладает такой же сущностью или естеством, как и Отец?»

На этот вопрос мы однозначно отвечаем: да, по двум причинам. Во-первых, тому, что Иисус равен Богу, учили не только толкователи Нового Завета в четвертом веке – об этом ясно говорит и Библия. Во-вторых, невозможно принимать Иисуса как Мессию или Христа, в то же время отвергая Его Божественную природу. Об этом свидетельствует богодухновенное исповедание Петра о том, что Иисус – и Христос, и Божий Сын (Мф. 16:16-17).

Роль Иисуса как Спасителя неразрывно связана с Его Божеством. Описанные в Новом Завете деяния Иисуса – Искупление и Воскресение – были бы невозможны, если бы Он не был Богом.

1. Божество Иисуса и Искупление

Как будет показано в следующей главе, суть Искупления состоит в том, что Иисус отдал Себя как жертву за наш грех и понес наказание вместо нас. Некоторые отвергают это представление о заместительной жертве Иисуса на том основании, что если беззаконник виновен и заслужил наказание, то несправедливо наказывать вместо него другого невинного человека, даже если сама жертва желает принять на себя наказание.

Это было бы так, если бы невинная заместительная жертва была выбрана случайно, чтобы занять место виновного преступника и удовлетворить гнев Бога-Законодателя. Однако с Иисусом все обстоит иначе. Заместительной жертвой стал Сам Божественный Логос, воплотившийся в образе человека, поэтому в данном случае Он – не просто невинный сторонний наблюдатель. Это Сам вечный Законодатель и Судья, принимающий на Себя наказание собственного закона.

Таким образом, как пишет Жильбо, заместительная жертва имеет смысл «только в том случае, если полностью признается библейское учение о Божестве Христа. Иначе, если Жертва не отождествляется с Судьей, то она осуществляется третьей стороной и, значит, несправедлива» (Guillebaud, 148). Итак, спасительная сила креста неразрывно связана с божеством Христа.

Другая особенность доктрины заместительной жертвы заключается в том, искупление одним человеком грехов всего мира логически невозможно. Поскольку наказание предполагает физическую и вечную смерть и поскольку у человека есть только одна жизнь, он может отдать ее только за одного человека.

Но это верно только в том случае, если заместительная жертва – обычный человек, ничем не отличающийся от тех, чье наказание он несет на себе. Один конечный человек в состоянии понести наказание только за одного другого конечного человека.

Именно поэтому так важна божественная природа Иисуса. Он – не конечное творение, а бесконечный Бог. Он принял страдания за наши грехи не только в физическом человеческом теле, но и в Своем божестве. Его страдание было бесконечным и потому достаточным для искупления грехов всего мира. Бесконечные страдания Бога-Спасителя больше, чем все вечные страдания в аду, заслуженные всеми людьми.

Кроме того, Искупление требует, чтобы заместительная жертва была без греха. Если бы Иисус совершил хотя бы один грех, Он Сам заслуживал бы смерти и, таким образом, не мог бы понести наказание вместо нас. Но на Нем не было греха (2 Кор. 5:21; Евр. 4:15), поэтому Он был угодной Богу жертвой. Божественная природа Иисуса была единственным, что могло гарантировать безгрешность с самого начала. Поскольку Иисус был Богом, Он не мог согрешить. (Не все согласятся с этим утверждением, хотя я выдвигаю его без малейших сомнений.)

2. Божество Иисуса и Воскресение

Иисус не был единственным человеком, воскресшим из мертвых. Чудодейственная сила Бога может вернуть физическую жизнь любому умершему. Само по себе Воскресение Иисуса не обязательно свидетельствует о Его божественности. Но смысл Воскресения Христа гораздо глубже. Когда Иисус восстал из мертвых, Он был не просто получателем животворящей силы Бога; Он был ее источником. Его Воскресение излило в мир всеобъемлющую, бесконечную силу.

Эта сила разбила нашего врага – смерть – и того, кто направил ее на нас, как меч – сатану. Простому человеку было бы не под силу одержать победу в этом бою, и даже архангелу Михаилу пришлось призвать Бога на помощь, чтобы преодолеть сопротивление сатаны (Иуд. 9). Но Иисус был не просто человеком, и Его сила намного превышает силу ангелов. Он – Бог во плоти; воплощение всей силы и власти Бога (Мф. 28:18). Поэтому Он одержал полную победу над сатаной и смертью.

Сила воскресшего Христа бесконечна, поэтому способна искупить всю вселенную, в том числе и наши смертные тела (Рим. 8:18-23). Он не просто восстановит старое, изначальное состояние творения, но обновит его и навечно приведет в прославленное состояние. В этом искупительном акте будут сочетаться Воскресение и Сотворение – два деяния всемогущего Бога (Рим. 4:17). Это дела Бога и Божьего Сына, Иисуса.

Как верно отмечает Роберт Громацки, «Иисус по праву может быть объектом нашей спасительной веры только в том случае, если Он – Бог» (Gromacki, 31). Если бы Он не был Богом, не было бы Евангелия спасения и не было бы христианства в изначальном и истинном смысле этого слова.

III ВОПЛОЩЕНИЕ

Иисус в Библии предстает полностью человеком и полностью Богом. Но возможно ли это? Как появился Богочеловек? Он появился, когда вечный предсущий Логос – вторая ипостась Троицы – вошел в человека Иисуса из Назарета (или соединился с Ним). Совершилось это в момент чудесного зачатия человека Иисуса во чреве Марии. Это событие называется воплощением (принятием плоти).

А. Вечное предсуществование Божественной природы Иисуса

С одной стороны, человеческая природа Иисуса – Сам Человек, известный как Иисус из Назарета – имел начало. Строго говоря, Иисус Христос не существовал до непорочного зачатия. С другой стороны, Божественная природа Иисуса не имела начала; она вечна. Логос, или вторая ипостась Троицы, существовал всегда. В этой связи можно говорить о предсуществовании Иисуса Христа, хотя это предсущее состояние принадлежит только Богу, ставшему Иисусом Христом.

Иисус не раз упоминал – прямо или опосредованно – о том, что существовал до того, как пришел в мир. Он называет Себя «сшедшим с небес» (Ин. 6:41 и 3:13; см. 3:31; 6:38). Он говорит о том, что послан Отцом (Ин. 8:16; см. Мф. 15:24; Ин. 3:34). «Я исшел от Отца и пришел в мир» (Ин. 16:28). Иоанн Креститель, который был зачат за шесть месяцев до чудесного зачатия Иисуса (Лк. 1:24-36), провозглашает, что Иисус существовал прежде него (Ин. 1:15,30).

Более того, Иисус существовал до сотворения мира. Он говорит о Своем пребывании в славе с Отцом «прежде бытия мира» (Ин. 17:5; см. ст. 24). О Нем сказано, что Он был «от начала» (1 Ин. 1:1; Евр. 1:10). Кроме того, Иисус (а именно, Логос) участвовал в сотворении мира (Ин. 1:3; 1 Кор. 8:6; Кол. 1:16; Евр. 1:2,10).

Но само предсуществование Иисуса Христа еще не означает Его божества. Даже ариане верили в то, что Иисус существовал до воплощения и прежде создания мира, потому что был первым существом, сотворенным Отцом. Свидетельство истинного божества – вечное предсуществование; и Писание действительно учит, что Иисус (Логос) существовал вечно.

В Ин. 1:1-2 о Логосе, ставшем Иисусом Христом, сказано, что Он был «в начале у Бога». Он был «в начале» в том же смысле, в котором «в начале» был Бог. Далее в Ин. 1:3 сказано: «Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть». Здесь не только Логос назван Творцом всего, но и проведено четкое различие между Ним и всем тем, что было сотворено или «начало быть» (см. тж. Откр. 5:13). Сам Логос не был сотворен и не имеет начала; Он вечен. В Кол. 1:17 также сказано, что Бог Сын «есть прежде всего», то есть существует (настоящее время) прежде всего тварного. Джордж Лоулор пишет:

«Тот, Кто вызвал весь мир к существованию, обязательно должен был существовать еще до того, как что-либо было создано. До Сотворения Христос существовал на протяжении всей неизмеримой вечности. Он существовал прежде всей материи и всего физического. Все остальное появилось после Него. Все тварное имеет момент начала. У божественной природы Христа начала нет» (Lawlor, 39).

Свидетельствуя о Своем вечном предсуществовании, Иисус говорит: «Прежде нежели был Авраам, Я есмь» (Ин. 8:58). Отсюда ясно, что Он существовал прежде рождения Авраама; однако значение этих Его слов еще глубже. Глагол, относящийся к рождению Авраама (ginomai),употреблен в прошедшем времени; применительно же к Себе Иисус использует простой глагол «быть» в эмфатическом настоящем времени – ego eimi,«я есмь». Подобное употребление настоящего времени предполагает, что даже до Авраама Он пребывал в вечном, непрестанном бытии. Иными словами, Авраам имел начало, а Иисус – нет. Кроме того, использование настоящего времени там, где более естественно подошло бы  прошедшее время, видимо, служит намеренной аллюзией на имя Бога, открытое в Исх. 3:14.

Есть и другие библейские тексты, подтверждающие вечное существование Иисуса. Михей пророчествует о Мессии, «Которого происхождение из начала, от дней вечных» (Мих. 5:2). Он – «Отец вечности» (Ис. 9:6). В Евр. 1:10-12 об Иисусе говорится словами из Пс. 101:26-28 – что Он неизменен от вечности: «Ты тот же» (Евр. 1:12). «Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же» (Евр. 13:8). Иисус провозглашает: «Я есмь Альфа и Омега, начало и конец, Первый и Последний» (Откр. 22:13).

Вечное предсуществование Иисуса Христа как Божественного Логоса согласуется с таким ветхозаветным явлением, как «Ангел Господень» (Lawlor, 42-44). Кроме того, в Новом Завете к Иисусу применяются ветхозаветные высказывания о Яхве.

Б. «Слово стало плотию»

В соответствии с Божьим замыслом Спасения, «когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего», вторую ипостась Троицы, «Который родился от жены» (Гал. 4:4). Вечный предсущий Логос вошел в нашу пространственную, материальную вселенную, соединившись с младенцем, который чудесным образом был зачат во чреве Марии. Иными словами, «Слово стало плотию» (Ин. 1:14). Это не означает, что Логос стал кем-то иным, лишившись Божественной сущности, которой обладал от вечности. Его Божество ни в чем не изменилось. Он стал плотью, каким-то непостижимым образом отождествившись с человеком из плоти и крови (Евр. 2:14).

Наиболее подробное упоминание об этом событии содержится в Фил. 2:5-8:

«Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе: Он, будучи образом Божиим, не почитал хищением быть равным Богу; но уничижил Себя Самого, приняв образ раба, сделавшись подобным человекам и по виду став как человек; смирил Себя, быв послушным даже до смерти, и смерти крестной».

Этот отрывок свидетельствует о предсуществовании Христа – то есть о том, что Он существовал прежде, чем стал человеком. Здесь также подчеркивается, что в этом предсущем состоянии, до Воплощения, Ему принадлежала полнота божества.

В Фил. 2:6 применительно к предсущему Христу используется два выражения: Он был «образом Божиим» и «равным Богу». В греческом оригинале использовано слово morphe, переведенное как «образ». Иногда мы понимаем «образ» как нечто внешнее, относящееся не к сущности, а к изменчивой форме чего-либо, в противопоставление сути и содержанию. Однако в греческом языке слово morphe имеет совсем другие коннотации. Оно означает внутреннюю, неотъемлемую природу чего-либо, неизменную суть. Это совокупность тех качеств, которые делают вещь тем, что она есть. Таким образом, то, что Иисус был morphe Божиим, означает, что в предвоплощенном существовании Он обладал всеми атрибутами Божества – всеми теми неотъемлемыми качествами, которые делают Бога Богом. Второе выражение усиливает первое: Христос был «равным Богу». Эти слова «означают, что наш Господь Иисус Христос прежде, чем стал человеком, существовал наравне с Богом. Это объясняется тем, что Он был Самим Богом от вечности» (Lawlor, 61). Его божество совершенно.

В этом тексте Павел говорит прежде всего о том, как предвоплощенный Логос относился к Своему равенству с Богом (ст. 5). И Павел призывает нас подражать Ему. Каким же было отношение Иисуса к равенству с Богом? Он «не почитал хищением быть равным Богу». «Хищение» – это перевод слова harpagmos, которое в Новом Завете встречается только в этом отрывке. Оно образовано от глагола harpadzo, означающего «красть, забирать, выхватывать, отбирать силой». Поэтому в некоторых переводах сказано: «Он не посчитал кражей быть равным Богу». Однако здесь речь идет вовсе не о краже. Это существительное характеризует человека, который держится или хватается за что-то. Таким образом, это выражение может означать, что Логосу не нужно было держаться за Свое равенство Богу, потому что оно уже по природе принадлежало Ему. Однако контекст подчеркивает отношение Логоса к Своему положению, предполагая тем самым и другое значение. Христос не считал, что необходимо эгоистично держаться за Свое равенство Богу; Он готов был в определенном смысле поступиться им, чтобы принести спасение падшему человечеству. В этом заключается Его величайшее бескорыстие, которое ставится нам в пример.

В Своем бескорыстии Логос «уничижил Себя» (ст. 7). Здесь использован глагол kenoo, означающий «опустошать, делать пустым». Однокоренное существительное – kenosis. Оно не встречается в Новом Завете, но обычно используется при интерпретации данного стиха. Что имеется в виду, когда говорится, что Логос «опустошил Себя»? Одно из самых распространенных толкований, которое было особенно популярно в девятнадцатом веке, – так называемое кенотическое богословие. Суть его заключается в том, что воплотившийся Логос отказался от некоторых (или даже от всех) божественных качеств. Он «снял с Себя Божество» или, по крайней мере, отказался от некоторых метафизических атрибутов, таких как всеведение, вездесущесть и всемогущество. Например, один из переводов предлагает такой вариант: «Он отказался от всего, что имел»9. Из этого учения следует, что воплощенный Логос перестал быть Богом в полном смысле. Подобный взгляд, конечно же, неприемлем, потому что он предполагает, что Иисус якобы был лишен некоторых основополагающих атрибутов Бога – в частности, единства простоты и неизменности (см. Cottrell, God the Creator, 35-37). Кроме того, это учение противоречит Евр. 13:8, а также Кол. 2:9. Во втором отрывке сказано, что в Иисусе Христе «обитает вся полнота Божества телесно». Лоулор справедливо отмечает:

«Христос не может перестать быть Богом, не может отказаться от некоторых или всех Своих атрибутов. Он не может отрешиться Своей неотъемлемой природы или на какое-то время принять вместо нее другую природу. Говоря о том, что Он «опустошил» Себя, мы должны хорошо понимать, что это не означает, будто Господь наш отказался от Своего божества, или сложил его с Себя, или сменил его на какое-то иное естество» (Lawlor, 89).

Что же, в таком случае, имеется в виду, когда говорится, что Логос «уничижил» или «опустошил» Себя? Логос оставался равным Богу по природе, но, будучи воплощенным Сыном Божиим, Он добровольно отказался от прерогатив, привилегий и преимуществ, принадлежавших Ему как Богу. Он принял на Себя ограниченное человеческое существование – более того, Он стал рабом. В Нем не было эгоизма, и Он не отстаивал Свои божественные «права». Он не держался за славу и богатство божественного положения. Бескорыстный Принц добровольно стал нищим (2 Кор. 8:9). Лоулор пишет: «Христос отказался «не от обладания атрибутами Божества и не от пользования ими, но от права независимо распоряжаться этими атрибутами» (Lawlor, 85). Иными словами, Он «отказался от Своего положения» или «сделался никем».

Как Логос это сделал? Он ничего не убавил от Своей Божественной природы, но добавил к ней человеческую – «приняв образ раба, сделавшись подобным человекам» (ст. 7). Логос не просто добавил к Своему божеству полноту человеческой природы Иисуса из Назарета, но также согласился на подчиненное положение раба, Который в бескорыстии Своем был готов пойти на крестную смерть ради нашего спасения (ст. 8). По словам Лоулора, «Господь наш Иисус Христос, став человеком, принял на Себя человеческие ограничения, немощь и бедность. Он испытал зависимость и подчиненность человеческого существования. Это было полной противоположностью той славе и полноте, которыми Он обладал, будучи Богом» (82). Однако, приняв все эти ограничения, «Он не утратил Своего божества и не отрекся от него»; «Он не перестал быть Богом» (80, 82).

Кем же был воплощенный Логос? Ортодоксальная христианская доктрина так описывает Его существо: в одном лице Иисуса Христа соединены два естества (сравните с доктриной Троицы – три Лица, обладающие одной природой). Это значит,  что Христос полностью обладал двумя природами: Он был полностью человеком и полностью Богом. В то же время Он обладал единым сознанием, мышлением, волей и эмоциями.

Очень важно понимать, что Христос не был двумя личностями с двумя разными волями и сознаниями – человеческим и божественным. Учение о том, что в зависимости от обстоятельств в нем преобладала либо божественная, либо человеческая природа, следует отвергнуть. Это учение называется несторианством; оно было осуждено как ересь в пятом веке н.э. Также важно понимать, что божественная и человеческая природа Христа не сливаются и не смешиваются в некую единую смешанную природу, иначе принижается значение одной из них или обеих. Примером такого взгляда служит евтихианство – ересь, согласно которой человеческая природа Христа практически растворяется и теряется в Его божественной природе. Другой пример – лютеранская христология, в которой считается, что все атрибуты божественности Христа относятся и к его человеческой природе. Споры вокруг этого вопроса велись веками, пока христиане не достигли согласия. Эта доктрина изложена в заключении Халкидонского собора 451 г. н.э.10:

«Итак, следуя святым Отцам, все мы единогласно учим, что Господь наш Иисус Христос есть один и тот же Сын, один и тот же совершенный [teleion] по Божеству [theoteti] и совершенный по человечеству [anthropoteti], истинный [alethos] Бог и истинный Человек, один и тот же, состоящий из словесной (разумной) [psyches logikes] души и тела, единосущный Отцу [homoousion to patri] по Божеству и тот же единосущный нам [homoousion hemin] по человечеству, подобный нам во всем, кроме греха; рожденный от Отца прежде веков [pro aionon] по Божеству, но Он же рожденный в последние дни ради нас и нашего спасения от Марии Девы и Богородицы [theotokos] по человечеству [anthropoteta]; один и тот же Христос, Сын, Господь, Единородный, познаваемый [gnoridzomenon] в двух природах [duo physesin] неслиянно [asynkytos], неизменно [atreptos], нераздельно [adiairetos], неразлучно [achoristos]; различие Его природ  никогда не исчезает от их соединения, но свойства [idiotetos] каждой из двух природ соединяются [syntrechouses] в одном лице [prosopon] и одной ипостаси [hypostasis] так, что Он не рассекается и не разделяется на два лица [prosopa], но Он один и тот же Сын Единородный, Бог Слово, Господь Иисус Христос; такой именно, как говорили о Нем пророки древних времен, и как Сам Иисус Христос научил нас, и как передал [paradedoke] нам Символ Отцов».

В. Непорочное зачатие

Мы рассмотрели вопросы предсуществования и воплощения Христа. Теперь мы обратимся к тому чудесному событию, когда предсущий Логос стал плотью в Иисусе из Назарета. Это событие называется «непорочным зачатием». Чтобы понять его, следует помнить о божестве Христа, потому что Его зачатие непосредственно связано с Его Божественной природой.

Название книги Громацки точно отражает эту связь: «Непорочное зачатие: доктрина Божества» (Gromacki, The Virgin Birth: Doctrine of Deity). Громацки пишет: «Если истинно библейское учение об Иисусе Христе, то Он действительно Бог. Из этого совершенно логично следует, что Он пришел в этот мир сверхъестественным образом. Единственным способом Его Воплощения было НЕПОРОЧНОЕ ЗАЧАТИЕ» (68). Таким образом, «признавая непорочное зачатие Христа, мы признаем Его Божество; признавая Божество Христа, мы признаем Его непорочное зачатие» (189).

В Библии рассказывается о некоторых других сверхъестественных случаях рождения, когда один или оба родителя были бесплодны или достигли преклонного возраста. Так родились Исаак (Быт. 18:9-14), Самуил (1 Цар. 1:1-20) и Иоанн Креститель (Лк. 1:5-25). Но все эти случаи отличаются от рождения Иисуса, потому что всякий раз родителей было двое, и на свет появлялся обычный ребенок. Непорочное зачатие Иисуса было единственным в своем роде, потому что в нем участвовал только один родитель, и рожденный ребенок был полностью человеком и полностью Богом.

Непорочное зачатие Иисуса предсказано в Ис. 7:14: «Се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут имя Ему: Еммануил». Матфей повествует о непорочном зачатии Иисуса со слов Иосифа и свидетельствует об исполнении пророчества Ис. 7:14 (Мф. 1:18-25). Лука рассказывает об этом, пользуясь воспоминаниями Марии (Лк. 1:26-35). Хотя Павел не пишет непосредственно о непорочном зачатии, тем не менее, упоминая о рождении Иисуса (Рим. 1:3; Гал. 4:4; Фил. 2:7), он использует греческое слово ginomai («становиться, появляться») вместо слова gennao, которое обычно обозначает «рождаться» и имеет коннотацию отцовского зачатия.

1. Как объяснить непорочное зачатие?

Непорочно зачатие – событие, единственное в своем роде; оно всегда будет покрыто тайной. Мы не в силах объяснить, как именно произошло это чудо, но из Библии нам известны основные факты, с ним связанные.

Во-первых, зачатие Христа не было естественным событием; оно не похоже ни на какое другое рождение в мире людей или животных. У некоторых видов низших животных неоплодотворенные яйцеклетки самок развиваются в особи мужского или женского пола. Это называется «партеногенезом», или девственным размножением. Ученым также удается выводить искусственным путем здоровых животных из яйцеклеток некоторых других видов, в том числе и млекопитающих. Однако в случае с млекопитающими из-за определенного распределения хромосом потомство всегда получается женского пола. Поэтому непорочное зачатие Христа не имеет аналогий, и ему невозможно найти естественное объяснение.

Во-вторых, зачатие Иисуса произошло не в результате некоего физического союза между Марией и принявшим телесный облик Божеством. В некоторых греческих мифах олимпийские боги вступают в подобные отношения с людьми. Согласно богословию мормонов, зачатие Иисуса объясняется тем, что Бог имеет человекоподобное тело11. Вопреки всем подобным представлениям, непорочное зачатие Иисуса не имело никакого отношения к плотскому акту.

В-третьих, непорочное зачатие не было просто созданием «из ничего» (ex nihilo) человека Иисуса, Который затем просто находился и развивался во чреве Марии. Человеческая природа Иисуса началась с оплодотворенной яйцеклетки Марии. Он в буквальном смысле был потомком или «семенем» Марии. Иначе Он не принадлежал бы по-настоящему человеческому роду и не был бы физическим потомком Евы (Быт. 3:15), Авраама (Быт. 22:18; Гал. 3:16) и Давида (2 Цар. 7:12; Рим. 1:3).

В-четвертых, Иисус вошел в мир в результате сверхъестественного вмешательства Бога – не в момент рождения, а в момент зачатия. Поэтому мы и говорим о «непорочном зачатии». Именно тогда, когда начала развиваться яйцеклетка Марии, появился новый человек, известный как Иисус.

В этом отношении появление Иисуса на свет подобно рождению других людей. Существование каждого из нас началось в результате соединения двух клеток, существовавших до нас: отцовского сперматозоида и материнской яйцеклетки. Но в появлении Иисуса отцовский сперматозоид не участвовал. Существование Иисуса началось в результате соединения двух сущностей – яйцеклетки Марии и вечного, личностного, Божественного Логоса (Ин. 1:1-3). В определенное время предсущий Логос каким-то сверхъестественным образом соединился с яйцеклеткой. В этот момент, под действием силы Святого Духа (Мф. 1:20; Лк. 1:35), появился новый Человек, подобных Которому не было. В Иисусе, существование Которого только начиналось, соединилось божество Логоса с человеческой природой.

В-пятых, с момента зачатия развитие удивительного Человека Иисуса во чреве Марии происходило естественным образом до самого рождения, под защитой Промысла Отца. Рождение также произошло естественным путем – за исключением, конечно же, того, что Мария была Девой, когда родился Иисус.

В-шестых, у Иисуса был только один земной родитель – Мария. Иосиф был отцом только юридически (см. Лк. 2:27,41; 4:22), исполняя роль официального опекуна. Матфей (1:1-17), очевидно, приводит генеалогию Иисуса по линии Иосифа, а Лука (3:23-38) – по линии Марии. (См. Gromacki, ch. 17).

2. Значение непорочного зачатия

В чем был смысл непорочного зачатия Христа? Почему Спаситель пришел в мир именно таким образом? Почему это было необходимо?

Очевидно, что доктрина непорочного зачатия – доктрина об Иисусе, а не о Марии. Послушание Марии, конечно, достойно высшей похвалы, и она удостоилась чести, которой нет равных; но главное место в этом событии принадлежит не ей.

Следует также подчеркнуть, что непорочное зачатие не имело целью избежать заражения Иисуса «первородным грехом», как учат многие. К примеру, Джеймс Тейлор писал, что благодаря чудесному зачатию «Младенец, родившийся от чрева Марии, не был одним из падших потомков Адама и не запятнался виной и грехом человечества» или «нечистотой человека» (Taylor, 282).

Но это учение совершенно необоснованно. Некоторые (в том числе и я) отвергают его прежде всего потому, что понятие первородного греха не имеет под собой библейского основания. Но даже если бы человек и был «запятнан грехом» от рождения, то Бог, конечно, мог бы чудесным образом защитить Иисуса от этого, и непорочное зачатие было бы совсем необязательным. Единственное истинное значение непорочного зачатия заключается в том, что оно неразрывно связано с божеством Иисуса. Чтобы свершить великие спасительные деяния Искупления и Воскресения, Искупитель должен быть одновременно и безгрешным человеком, и Богом. Именно при непорочном зачатии появляется Богочеловек.

Непорочное зачатие – это средство, а не цель. Смысл его не в самом рождении, а в том, чтобы Рожденный обладал божественной природой. Как провозгласил Марии ангел,  «Рождаемое Святое наречется Сыном Божиим» (Лк. 1:35). Младенец непорочно зачат силой Святого Духа, поэтому имя Его – Еммануил, «с нами Бог» (Ис. 7:14; Мф. 1:23). Таким образом, непорочное зачатие – это средство рождения Бога-Спасителя; для нас оно служит гарантией Его божества.

IV ПОЛОЖЕНИЕ ХРИСТА ПО ОТНОШЕНИЮ К ОТЦУ

Последняя тема, которую мы рассматриваем в связи с библейской доктриной личности Христа, – отношения Иисуса Христа и Бога-Отца. Некоторые связанные с этой темой вопросы уже были затронуты в предыдущей главе – в разделе, посвященном доктрине Троицы. Здесь мы разберем их подробнее с точки зрения христологии. Мы обратим внимание на три главных момента: Христос равен Отцу по сущности; Христос отличен от Отца по ипостаси; воплощенный Христос подчинен Отцу.

А. Христос равен Отцу

Изучая вопрос о божественной природе Христа, мы уже показали, что Он, вне всякого сомнения, равен Отцу в сущности, силе и славе. Он участвует в божественных деяниях Отца (Сотворение, Промысел, Искупление). Ему, наравне с Отцом, принадлежит поклонение. Авторы Нового Завета отождествляют Его с ветхозаветным Яхве. В некоторых текстах, упоминающих о Троице, сказано, что Христос занимает положение, равное Отцу и Святому Духу.

Как может человек – Иисус из Назарета – занимать положение, равное Богу: Творцу, Созидателю и Искупителю вселенной? Все дело в том, что Он не просто человек, но воплощенный Логос – вечный и божественный.

Б. Христос отличен от Отца

Хотя Иисус Христос равен Отцу, Он также отличен от Отца – как отдельная и самостоятельная личность, то есть отдельный центр сознания с присущими Ему мыслями, эмоциями и действиями. Для большинства христиан это совершенно очевидно, однако иногда неправильное понимание Троицы приводит к серьезному заблуждению, известному как модализм12. Самые ранние дошедшие до нас формы модализма появились уже в конце второго века; модалисты всегда пытались дать серьезное объяснение существованию трех Лиц Бога, подчеркивая Его единство. Поэтому модализм можно охарактеризовать как определенное представление о Троице, хотя и еретическое.

Гарольд Браун называет модализм «самым распространенным богословским заблуждением среди тех, кто считает себя ортодоксальными верующими», главным образом потому, что «это – самое простое объяснение Троицы, не отвергающее единство Бога» (H.O.J. Brown, 99). Однако, как утверждает Браун, взгляд этот, «к сожалению, ошибочен».

Суть модализма заключается в том, что во внутренней природе Бога не существует различий, таких как тройственность. Однако во внешних отношениях с творением Бог открывается различными способами, исполняя Свои замыслы среди людей. В изначальной форме модализма утверждалось, что в ветхозаветные времена Бог открылся как Отец; затем Он воплотился как Сын; и наконец, после Вознесения Иисуса, Бог явился творению как Святой Дух. Таким образом, Бог последовательно принимает тот или иной облик, но не пребывает в трех лицах одновременно. Надо отметить, что такой взгляд на Троицу дает все основания утверждать, что Иисус как Сын Божий был Богом в полном смысле и что Святой Дух также Бог. Проблема состоит в том, что между Отцом, Сыном и Святым Духом практически не проводится различия. В Их истинном естестве это одна и та же личность, принимающая разные образы во внешних отношениях с творением. Бог Отец – Он и Бог Сын, и Бог Святой Дух.

Самый известный представитель раннего модализма – Савеллий, живший в начале третьего века; поэтому модализм также иногда называют савеллианством. Более современные разновидности модализма встречаются в основном среди сторонников модернизма в религии; но попадаются они и в некоторых консервативных кругах, таких как Пятидесятники Единства (см. Cottrell, God the Redeemer, 141-142). Время от времени модализм появляется и среди последователей Движения возрождения (см. Cottrell, God the Redeemer, 143).

Мы отвергаем все формы модализма как серьезное доктринальное заблуждение. С точки зрения герменевтики, этот взгляд противоречит множеству текстов Писания, в которых одновременно упоминаются Отец, Сын и Святой Дух. Согласно этим текстам, все три Личности Бога не только действуют вместе, но пребывают в общении. В некоторых отрывках говорится обо всех трех Личностях, в других – только о двух, но совершенно очевидно, что их общение – реальность, а не просто игра слов. В качестве примера можно привести Лк. 1:35: «Ангел сказал Ей в ответ: Дух Святый найдет на Тебя, и сила Всевышнего осенит Тебя; посему и рождаемое Святое наречется Сыном Божиим». Наиболее последовательное толкование текста подразумевает, что в нем идет речь об участии Отца (Всевышний) и Духа в Воплощении Сына. Другой пример – крещение Христа. Отец, Сын и Святой Дух участвуют в этом событии одновременно и в разных ролях: «И Дух Святый нисшел на Него в телесном виде, как голубь, и был глас с небес, глаголющий: Ты Сын Мой Возлюбленный; в Тебе Мое благоволение!» (Лк. 3:22). Отец непосредственно обращается к Сыну, то есть одна Личность обращается к другой, иначе бы повествование и само событие приобретали обманчивый смысл. То же можно сказать и о многочисленных случаях, когда Иисус обращается к Отцу в молитве (например, Лк. 22:42; 23:34; Ин. 11:41-42; 17:1-26). Учение Иисуса о приходе Святого Духа в Ин. 14-16 было бы просто лицемерным, если бы Отец, Сын и Дух Святой не были разными Личностями. Например, Иисус говорит: «И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя» (Ин. 14:16; тж. см. Ин. 14:26; 15:26). Это же касается и исполнения обещания, о котором повествуется в Деян. 2, в особенности см. 2:33.

Если принять модалистские предпосылки, то многие другие библейские тексты также теряют смысл. Вот только несколько примеров: «Посему [Христос], входя в мир, говорит: … вот, иду… исполнить волю Твою, Боже» (Евр. 10:5,7). «Возвещу определение: Господь сказал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя» (Пс. 2:7). «Сказал Господь Господу моему: седи одесную Меня, доколе положу врагов Твоих в подножие ног Твоих» (Пс. 109:1). «О дне же том, или часе, никто не знает, ни Ангелы небесные, ни Сын, но только Отец» (Мк. 13:32). «И Слово было у Бога» (Ин. 1:1). «Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного» (Ин. 3:16). «Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего» (Гал. 4:6). «Как и Я победил и сел с Отцем Моим на престоле Его» (Откр. 3:21). «Спасение Богу нашему, сидящему на престоле, и Агнцу!» (Откр. 7:10).

Можно привести множество других примеров, но и из этих отрывков ясно, что Отец, Сын и Дух – разные Личности, существующие одновременно и пребывающие в общении.

Как отмечает Браун, мало того, что модализм хаотичен с точки зрения герменевтики, – признание этого учения заставило бы серьезно усомниться в реальности Искупления. Браун пишет: «С точки зрения логики, все события истории Искупления модализм представляет как некий ребус. Если Сын – это не отдельная личность, то как же Он может предстать за нас перед Отцом?» (H. O. J. Brown, 99). Автор утверждает, что модализм ставит под сомнение реальность заместительной жертвы, когда Отец «не знавшего греха [Иисуса] … сделал для нас [жертвою за] грех» (2 Кор. 5:21); когда Бог «предложил [Иисуса] в жертву умилостивления» (Рим. 3:24-25; тж. см. Ис. 53:6,10). Кроме того, такой взгляд вызывает сомнение в реальности роли Христа как посредника между нами и Отцом (1 Тим. 2:5-6) и как нашего ходатая перед Отцом (Евр. 7:25; см. 1 Ин. 2:1). Браун, несомненно, прав: в модалистском представлении об отношениях Христа и Отца эти важнейшие искупительные деяния теряют всякий смысл.

В. Христос подчинен Отцу

Чтобы понять подчиненное положение Христа по отношению к Отцу, необходимо четко различать существование Христа как предвоплощенного Божественного Логоса от Его существования как воплотившегося Богочеловека13. Вопрос о подчинении Сына Отцу вызывал многочисленные споры с самого начала истории христианства.

На заре христианства предполагалось, что суть отношений между Отцом и Сыном в вечности заключается в самих словах – Отец и Сын. Поэтому казалось совершенно естественным, что Отец порождает Сына – «Сын Единородный» (Ин. 3:16). Вслед за Оригеном многие считали, что в вечных отношениях между ипостасями Троицы Отец порождает Сына. Никто не способен объяснить, что именно это значит применительно к Троице, но понятие это стало важной частью христианского учения и использовалось в противовес арианской ереси о том, что Сын был создан или сотворен Отцом. Если Сын сотворен (как утверждал Арий), то Он по сущности ниже Отца. Но тот, кто порожден, единороден или единосущен (homoousios)порождающему. Поэтому в Символе веры, в противовес арианству, так и сказано: «рожденный, не сотворенный». Таким образом, уникальное качество Отца, отличающее Его в вечности от Сына и Духа, заключается в том, что Он порождает или производит, но Сам не порожден никем. А уникальное качество Сына, отличающее Его в вечности от Отца и Духа, состоит в том, что Он происходит от Отца или порождается14.

В четвертом веке такое объяснение отношений между Отцом и Сыном стало общепринятым. Но есть ли у этой точки зрения библейское основание? Я сомневаюсь, что говоря о «рождении», Библия подразумевает отношения Отца и Сына в вечности. Например, в Новом Завете стих из Псалма 2:7 («Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя») цитируется в связи с Воскресением (Деян. 13:33), когда Иисус стал первенцем из мертвых (Кол. 1:18). Понятие «рождение» вполне может относиться к воплощению (Лк. 1:35), как и слово monogenes («Единородный»). Можно почти с полной уверенностью утверждать, что когда в Ин. 15:26 говорится о Духе, «Который от Отца исходит», речь идет о дне Пятидесятницы, а не о вечных отношениях Отца и Святого Духа. Таким образом, я соглашаюсь с Басуэллом, который считает, что «следует полностью отвергнуть доктрину вечного порождения Сына, также как и представление о вечном исхождении Духа» (Buswell, 1:110-112, 119-120). Предложение Басуэлла представляется тем более разумным, что понятия «рождения» и «исхождения» никогда не употреблялись в их обычном смысле. Более того, никто так и не может дать определение, что именно они означают применительно к Богу. Эти слова были просто лишенной всякого содержания формой; для подтверждения концепции онтологической Троицы и полноты Божественной природы Христа они не нужны.

Что же значит само понятие вечного сыновства Христа? Можно ли говорить об онтологических и вечных отношениях Отца и Сына, даже если они не описываются понятием «порождения»? Вечное сыновство Иисуса издавна считается доктриной традиционного христианства, и многие рассматривают его неотъемлемый догмат ортодоксальной веры. Однако это не совсем так. Не все сторонники ортодоксального христианства признают эту доктрину. Например, Александр Кэмпбелл учил, что предсущий Христос был Логосом, и Его сыновство началось только в момент воплощения. «Таким образом, выражение «Сын Божий» определяет временные отношения, тогда как выражение «Слово Божие» обозначает вечные отношения. Слово Божие существовало от вечности, а существование Сына Божьего началось во дни правления Августа Цезаря». Сами «отношения Отца, Сына и Святого Духа началось» с установлением христианства (A. Campbell, The Christian System, 9-10).

Я придерживаюсь такой же точки зрения и не считаю, что она ставит под угрозу ортодоксальность христианства. Если отношения сыновства Христа ограничиваются Его воплощенным состоянием, то от этого ничего не теряется. Если эти отношения проецируются в вечность, то от этого ничего не прибавляется. Хотелось бы особо подчеркнуть, что Божество Христа и Его равенство Богу не зависят от отношений сыновства в вечности. В любом случае, мнение о том, что божество Иисуса определяется Его вечным сыновством, – всего лишь предположение. Понимание божества Иисуса не зависит от этой сомнительной доктрины, потому что в Библии содержится очень много ясных указаний на Его божественность.

В связи с этим возникает вопрос о подчинении Сына Отцу. В Библии, вне всякого сомнения, сказано о Его подчиненном положении. «Отец Мой более Меня», – говорит Иисус (Ин. 14:28). Христос называется рабом Отца (Ис. 52:13; 53:11; Мф. 20:28; Фил. 2:7); Он пришел, чтобы исполнить волю Отца: «Впрочем не как Я хочу, но как Ты» (Мф. 26:39; см. 26:42). «Не ищу Моей воли, но воли пославшего Меня Отца» (Ин. 5:30; см. 4:34; 6:38). «Вот, иду… исполнить волю Твою, Боже» (Евр. 10:7). «Христу глава – Бог», – говорит Павел (1 Кор. 11:3). «Христос – Божий» – написано в 1 Кор. 3:23. Как объяснить эти тексты? Главный вопрос заключается в следующем: свидетельствуют ли они о том, что Сын подчинен Отцу от вечности, или же в них идет речь только об отношениях воплощенного Логоса с Отцом?

Еще с древности многие христиане считали, что между ипостасями Троицы существуют отношения подчинения, присущие Их вечной природе. То есть, еще до того как Логос воплотился в Иисусе из Назарета, Он был подчинен Богу Отцу, хотя и равен Ему по сущности. Таким образом, иерархичность, отношения власти и подчиненности присущи самой природе Троицы. Сторонники этого учения приходят к такому выводу на основании стихов, приведенных выше, а также на основании представления о «порождении» и вечном сыновстве Иисуса. Если Сын вечно порождается Отцом, то само Его существование определенным образом зависит от Отца. Концепция подчиненности представляется в таком случае вполне естественным выводом.

Однако я придерживаюсь другой точки зрения. Как уже объяснялось, сами концепции вечного порождения и вечного сыновства представляются весьма сомнительными. Но как же, в таком случае, следует понимать многочисленные стихи, в которых действительно говорится о подчинении Христа Отцу? Эти тексты, скорее всего, свидетельствуют о том, что воплотившийся Логос добровольно принял на Себя роль раба. До этого между ипостасями Троицы не существовало отношений подчинения. Подчинение Сына Отцу носит функциональный характер, а не онтологический. Оно связано с предназначением и деяниями Сына, а не с Его Личностью. Иисус Христос, Бог и Человек – раб Отца, исполняющий Его волю; но это часть того уничижения, на которое Он добровольно пошел ради нашего спасения.

ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ 13

  1. См. B.B. Warfield, “Emotional Life,” 93-145.
  2. См. Cottrell, Gender Roles, ch. 4: “Feminism and Jesus Christ” (особ. стр. 156-160). Этот же материал представлен в моей статье “Gender of Jesus,” 171-194.
  3. Joseph Stump, The Christian Faith, 148, цит. по Loraine Boettner, Studies, 211.
  4. Это опровергает все попытки провести различие между Мессией (Которого называют просто «могущественным богом») и Яхве, о Котором говорится как о Всемогущем Боге.
  5. Во многих английских переводах Ветхого Завета словом “Lord” («Господь») передаются два греческих слова – ’adonai и Yahweh (имя Бога). В последнем случае слово «Господь» пишется в переводе малыми прописными буквами, lord.
  6. E.C. Colwell, 13. Те, кто отвергает Божество Логоса, ссылаются на то, что в оригинале слово «Бог» (theos) в последнем обороте употреблено без определенного артикля. Поэтому они считают, что его следует переводить просто как «бог» – с маленькой буквы. Но в греческой грамматике, согласно правилу Колуэлла, «если входящее в составное сказуемое определенное существительное в именительном падеже следует за глаголом, то оно употребляется с артиклем; если оно стоит перед глаголом, то артикль не употребляется». В Ин. 1:1 действует вторая часть этого правила. Хотя theos – определенное существительное в именительном падеже, оно употребляется без артикля, потому что стоит перед глаголом. См. Gruss, Apostles, 115-119.
  7. Wells, Christ, 54,188 (n. 55).
  8. Следует помнить, что во многих английских переводах Библии слово «Господь» в Ветхом Завете пишется малыми прописными буквами – lord – в тех случаях, когда в оригинале употребляется имя Бога, Yahweh (YHWH).
  9. См. Stephen M. Smith, “Kenosis,” 600-602.
  10. Перевод: Albert C. Outler, в Leith, 35-36.
  11. По этому поводу пишут нечто немыслимое; шокирующие цитаты см. в: J. и S. Tanner, 179-182.
  12. Этот вопрос уже затрагивался в разделе о Троице.
  13. Этот вопрос уже упоминался при описании различий между онтологической Троицей и икономической. См. гл. 3, раздел I Г.
  14. Подобным же образом рассматривается концепция исхождения Святого Духа (основанная на Ин. 15:26 – «Дух истины, Который от Отца исходит»).